Идеальный треугольник (СИ)

Просто раньше манекенов такого типа хватало как минимум на неделю тренировок — в полный контакт, с отработкой связок и проходов.

Столько лет! Столько бесполезно потраченного времени! Когда он. За несколько часов. Нанес больше урона. Чем раньше за неделю! Хотелось то ли побиться лбом о крепкую столешницу за неимением поблизости любимого дуба, то ли найти и придушить всех, кто разрабатывал ныне существующие системы тайдзюцу. Простые, очевидные удары. Не самая мощная накачка чакрой. И такой результат! Неудивительно, что Тсунаде-химе считается страшным противником в ближнем бою, несмотря на то, что не может похвастаться особо выдающейся скоростью или системой боя. Неудивительно, что Сакура смогла достигнуть такого прогресса за не слишком большой промежуток времени.

Удивительно, что никто — ксо, никто! — из обладателей шарингана — опытных, прошедших множество боев — не догадался вычистить лишнее из кланового тайдзюцу. Ведь тот же Джирайя со временем вполне отшлифовал свою систему ближнего боя. А Майто Гай? А Рок Ли, в конце концов? Парень, неспособный даже чакру толком выпускать из-за патологии чакросистемы — и на равных бьющийся с джинчурики или признанным гением клана Хьюга! Считающегося сильнейшим в ближнем бою, вообще-то!

Особенно обидно было почему-то от того, что тот самый трюк Итачи с восьмёркой кунаев во все стороны, поражающими даже скрытые от взгляда мишени, оказался именно что трюком. Проверка тренированности тела, способности концентрироваться… Но никак не полноценный боевой прием. А ведь в своё время Саске так стремился овладеть им! Даже сильнее, чем своим первым огненным дзюцу — потому что Катоном среди Учих владел чуть ли не каждый первый, а вот этот бросок кунаев он видел только у Итачи.

Итачи тоже хотелось по-простецки в морду дать — за рамками всякой мести, просто за то, что в своё время не объяснил бесполезность этого приема. Да быть не может, чтобы он этого не знал!

— Нужны новые манекены? — поинтересовался Орочимару, возникая на пороге.

Он едва заметно улыбался, но не насмешливо, а как-то по-иному…

Саске перевел взгляд на него. Хотелось почему-то надуться и ткнуть в санина пальцем с обвиняющим «ты знал!», но слегка мешал вопрос, что же именно знал.

Поэтому Учиха ограничился тем, что насупился.

— Хочу набить морду Какаши-сенсею. И второму сенсею тоже, который за три года так и не проговорился!

Змей засмеялся:

— Ну, допустим, Какаши не знал. Гений гением, но основы пересматривать не принято. А что я не проговорился. Извини, Саске, ты плохо себя вёл!

Вот теперь Учиха надулся всерьез — и вышло это непроизвольно, совсем как в детстве, когда Итачи отказывался с ним потренироваться. И мысль о брате почему-то не вызвала привычной вспышки разъедающей, как кислота, ненависти. Просто воспоминание…

— Как вас с таким характером терпели, сенсе-ей?

Орочимару снова засмеялся. Надутый Учиха, такая пре-е-елесть! Родной кирпич ему изменил!

— Ты хоть про кого? Уточни запрос, что ли…

— М-м… Тсунаде-химе? Все говорят, что Сакура на нее похожа.

— А. С ней проблем никогда не было. Я не покушался на её сиськи, а всё остальное она мне прощала.

— А, точно, вы же были милым, — Учиха скорчил рожицу и поднялся на ноги.

Листок с аккуратно записанными результатами лежал на столе — Саске сел предаваться унынию только после того, как закончил хотя бы первую стадию.

— Вот. И мне нужны новые манекены или другой полигон.

— Манекенов стандартных хочешь или специальных? — уточнил Орочимару, беря листок. — Есть из сырой глины, удобно отмечать эффективность ударов. Есть желатиновые, примерно равные по плотности человеческому телу.

— Желатиновые? Это из желе? — заинтересовался Саске, старательно отгоняя мысль уточнить, можно ли их есть.

— Это желе из желатина, но да.

— Желатин же съедобный? — максимально незаинтересованно «удивился» Учиха.

— Да, можешь погрызть манекен, мистер «мне неведомо любопытство», — закатил глаза Орочимару. — На вкус напоминает варёное мясо, так как сделан из варёных суставов различных животных.

Лицо Саске тут же приняло выражение оскорблённого достоинства — как его заподозрили в таком низком желании? Он же не вечно голодный джинчурики!

— Где можно взять характеристики этих манекенов?

— Спросить? — Орочимару задумался. — Спецификаций я не писал… Есть рецепт и пара запечатанных образцов. Стоячие человеческие фигуры с деревянным скелетом, если мне не изменяет память.

Учиха коротко кивнул, скорее, сам себе:

— Значит, это тоже записать… Есть какие-то особые требования?

— Не мочить, не есть, не жарить. Ниндзюцу вообще лучше не использовать, как и колюще-режущее оружие. Чисто тай и отработка ударов. Хотя, в принципе, можешь его хоть Наруто скормить — просто сваришь ещё одного на замену.

— Пф, — озвучил Саске все, что думает о таком предложении.

Вот еще, кормить Узумаки всякими подозрительными манекенами. А для того, чтобы варить что-нибудь, есть Кабуто.

— Пуся вспомнил, что он высокомерный, — умилился Орочимару. — Глиняных и стандартных надо? Кого-нибудь живого для битья?

Учиха прищурился, расслабленно повел плечами… А в следующую секунду метнулся вперед, атакуя. Удар ожидаемо пришелся на блок, но смутное удовлетворение хотя бы от того, что змеиный санин не увернулся, Саске все же испытал.

— Думаю, с живыми противниками стоит повременить.

Орочимару усмехнулся и поймал себя на мысли, что всё равно умиляется. М-да… Просил Джирайю его не выдавать, а сам ведётся.

— Как хочешь, Саске, как хочешь…

Учиха смерил его подозрительным взглядом. Поверить, что Орочимару вот так просто валяет дурака, было сложно, несмотря на все изменения. И то, что не удается хотя бы примерно определить, какой именно это хитрый план, спокойствия не добавляло. Орочимару легко улыбнулся напоследок и неторопливо ушёл в сторону жилых помещений. Саске вздохнул — если бы не годы, проведенные в ученичестве у змеиного санина, можно было бы решить, что ему предполагалось самому разобраться, на какой полигон перебраться и где те самые манекены найти. А так Учиха просто знал, что через какое-то время явится один из змеенышей — а то и сам Орочимару — и выдаст все необходимое.

А пока было свободное время, стоило успокоиться и попробовать разобраться в сложном и противоречивом клубке собственных эмоций. Да, доминировала досада на то, что распустился, и перед кем — не перед своей командой или даже Джирайей, а перед Змеем, который не то что руку откусит, а полностью заглотит… Но она была недостаточно сильной, чтобы полностью заглушить собой все остальное.

Саске… Понравилось. Понравилось так легко общаться, перекидываться почти шутками вместо ядовитых колкостей. Говорить так, будто есть что-то большее, чем деловые отношения двух сильных шиноби.

— Ксо!

Ну, только такой неудачник, как он, мог настолько встрять буквально на ровном месте.

====== Первые результаты ======

— Орочи… Что ты там забыл? — простонал Джирайя, заглянув под кровать.

Странные предпочтения Змея в выборе места сна его иногда вводили в ступор. То он использовал его в качестве одеяла, то засыпал, повиснув на хвосте между столбиками кровати, то вот под неё забрался… А там всё было оборудовано со свойственной Орочимару педантичностью — и спальный мешок, и запас провизии, и лампа с книжкой…

— Я в норке, — в щели спального мешка показался жёлтый глаз с вертикальным зрачком. — Не мешай релаксить.

— Ты что, там ещё сладости жрёшь, что ли? — уточнил Джирайя, услышав характерный хруст конфет.

— Угу. Завидно? Давай ко мне.

— Думаешь, поместимся? — скептически уточнил Джи, соотнося свои габариты с высотой ножек кровати.

Удивляться он перестал еще после того, как Змей всю ночь обсуждал с Наруто научные теории, а потом весь день сокрушался, что они не догадались свои идеи записать.

— Ну и сиди там. Я не вылезу, — Орочимару снова захрустел конфетами. — Я моральных сил набираюсь. И вдохновения.