Связанные (СИ)

В конце концов, капитан всё же включил этот момент в отчёт и приложил к нему набросок. Вскоре вернулась Мацумото, которая должна была принести из мира живых отпечатанные фотографии, их Хицугая тоже собирался приложить к отчету. Лейтенант шлёпнула на стол подозрительно пухлый конверт, и, лихо подставив стул, уселась рядом, уставившись на капитана светящимися глазами.

– В чём дело, Мацумото? – раздражённо поинтересовался капитан, отодвигая отчёт в сторону. – Ты попала на распродажу? Или встретила очередную мечту всей жизни?

– Капитан, а давайте посмотрим фотографии вместе. И вы расскажете, как было дело, – нелогично и чуть мечтательно ответила лейтенант, подставив под голову ладошки.

Смерив женщину подозрительным взглядом, Хицугая взял конверт и вытащил оттуда приличную пачку глянцевых изображений. Часть фотографий он однозначно опознал, как сделанные собственноручно: шикай Такинары, футболисты, один из которых мог оказаться хозяином Связанного, художница и её картина с драконом, несколько пейзажей, сделанных исключительно для себя (в основном, закаты). Но, что удивительно, на другой части фотографий присутствовал он сам, а значит, не мог снимать. Это были фотки с поездки, где он танцевал в толпе таких же подростков, и та самая, на которой Тоширо в одних брюках и Карин в штанах и лифчике стоят в обнимочку в конце коридора.

Мацумото аж задышала чаще, увидев эту фотографию, но Хицугая задержался на ней не дольше, чем на остальных, и продолжил с хмурым лицом перебирать фотки дальше. Дальше были кадры со дня рождения Куросаки. Здесь уже встречались и свой лейтенант, и бывший капитан, и кадры с крыши, и постановочные фото, когда Куросаки-младшая крутила Тоширо и Карин так и этак, добиваясь лишь ей понятных композиций. Над ухом опять засопела рыжая сводница.

Последними шли несколько фотографий, смысл и авторство которых ускользало от Хицугаи, пока он не открыл последнюю. На ней красовался рисунок нарцисса, лист был примотан к стволу дерева скотчем, и Тоширо узнал фрагмент 'цветочного приключения'. Но как эти кадры попали на его фотик, оставалось для Хицугаи загадкой. Даже если кто-то брал на квест этот фотоаппарат (девайс тогда знатно погулял по рукам), то какова вероятность того, что неизвестному выпала именно эта история? Один к двенадцати, ага.

Хицугая ловко отделил личные фотографии от рабочих, закинув первые в ящик стола, вторые выровнял и вложил в отчет. Надо бы сдать бумаги и закрыть командировку. А ещё забрать дзампакто из лабораторий двенадцатого.

Собственно, это была основная проблема, из-за которой Хицугая так раздражался. По возвращении ему, конечно, никто не предъявил претензии по провалу миссии, а Кёраку даже старался как-то ободрить, но капитан десятого отряда именно так оценивал её результаты. Поговорить с Хёринмару он пробовал еще на грунте, но тот не отзывался. Тогда Хицугая решил, что меч обиделся, ну или просто расстроен, ведь для него это так было важно. Чтобы прийти в форму, Тоширо решил отправиться на тренировочный полигон, прихватив с собой лейтенанта.

С Мацумото у них было давнее соревнование. Хайнеко легко проникала сквозь ледяные щиты, создаваемые Хёринмару – весь вопрос был в резерве силы и терпении. В то время, как пепел протачивал щит, дракон создавал новый слой, и так, пока кому-то не надоест. В обратную сторону было сложнее – Хайнеко была не в состоянии эффективно блокировать ледяные копья, и все заканчивалось довольно быстро и больно для Рангику. Но тут Хицугая не давал ей спуску, заставляя выкладываться до последнего, и женщина почти в изнеможении валилась с ног, вовсе не прикидываясь. Угу, иначе, начальник посадит за стол – вот, где можно будет коньки отбросить.

В этот раз Мацумото укатала капитана в ноль, пока до обоих не дошло, что что-то не так. Хицугая просидел в медитации два дня, но отыскать дух меча во внутреннем мире не смог. Ну не мог же Хёринмару обидеться настолько?! Да и не в его это характере. В итоге, пришлось идти на поклон к Куроцучи. Тот, как ни странно, обрадовался, чем довел Хицугаю до нервной икоты, и до сих пор обнюхивал и вылизывал дзампакто у себя в лаборатории.

Хицугая прихватил пухлую папку и направился к баракам первого отряда, "сдаваться". Лейтенант Исе лишь кивнула ему, показав жестом, что капитан десятого отряда может пройти к главнокомандующему, и занялась, вероятно, собственными отчётами. Подходя к кабинету Кёраку Тоширо остановился, так как почувствовал присутствие там довольно сильной рейацу. А ещё были слышны голоса, и капитан десятого отряда решил подождать в коридоре, прислонившись к стене напротив двери кабинета. И он вовсе не подслушивает, это просто в здании довольно тонкие стены, а кое-кто не озаботился установкой звуконепроницаемых барьеров.

– Я надеюсь, я ясно выразилась? – коварно улыбается молодая черноволосая женщина с аристократически правильными линиями лица. Кёраку нервно сглатывает и кивает, заворожено косясь на изумительное украшение на её голове в виде золотого полумесяца с лучами – заколки, которая скрепляет часть волос на затылке. – Ну, вот и славно, – её улыбка становится милой и никак не вяжется со словами. – Если мы узнаем, что ответственность за этот провал возложили на бедного мальчика… – интонация многообещающая и проверять не хочется.

– Я вас замечательно понял, – успокаивающе произносит Кёраку, – так что там с мечом? Господин Нимайя?

Смуглый мужчина в тёмных квадратных очках с копной кучерявых волос морщит нос, кривит рот то в одну, то в другую сторону, наконец, опускает Хёрнимару на стол и трёт подбородок.

– Забавно, – как-то весело произносит Король мечей, – но его там нет.

– Мы это знаем, – Кёраку немного раздражён поведением этих двоих из охраны Короля. – Как это произошло? И как это исправить?

– Исправить? Никак! – бодро заявляет Оэцу, не спуская глаз с меча. – Ну, разве что в следующей жизни. Когда Хицугая умрёт, умрёт и Хёринмару. И связь будет восстановлена.

Сютара, в свою очередь, также ощупавшая катану со всех сторон, расправила длинные рукава хаори и спокойным, но не сулящим ничего хорошего тоном поинтересовалась:

– Баловались со Связанными, да, главнокомандующий?

Кёраку подмывало по-детски скрестить руки перед грудью, заклиная "во всём виноват Урахара" или "оно само", настолько несерьёзно выглядели члены нулевого отряда. Но он прекрасно понимал, что командир отвечает за всех своих подчинённых: и за Куроцучи, и даже за Урахару. В результате Кёраку лишь горестно вздохнул.

– А восстановить узы Связанных можно?

– Вам же сказали, – раздражённо фыркнула Сютара, – в следующей жизни: умрёт Хицугая, и связь восстановится. Ну, или другой Связанный, – как-то мрачно закончила Покровительница ткачества, но тут же исправилась: – Если мы узнаем, что девушка умерла раньше, чем положено…

– Хватит, Сэндзю-тян… – хотел было встать на защиту Нимайя.

– Я сказала. Если. Я. Узнаю, – вокруг женщины взвилась тёмная аура, а глаза опасно сузились, – …

Она не закончила, лишь топнула ножкой и всплеснула многочисленными руками, правда, это молчание было весьма красноречивым, и Кёраку понял, что больше не хочет иметь дела со Связанными.

– Но в предстоящей войне нам нужен Хёринмару и его сила, – голос Кёраку немного ленив, но кто бы знал, как он сейчас волнуется.

– Подумаешь! – Сютара кокетливо откидывает короткий локон прямых чёрных волос. – Найдёте самого рыжего. Он у вас всегда в каждой бочке затычка. Вы сделали всё, чтобы разорвать узы, в отношения Связанных нельзя вмешиваться извне.

– Пусть Хёринмару нет в мече, но где-то же он должен быть! – командующий Готей-13 не теряет надежды разговорить нулевых.

Королевская охрана дружно пожимает плечами.

– Связь разорвана, это не поможет вернуть дух меча в катану, – Нимайя направляется к балкону, Сютара следует за ним.

– Я только надеюсь, что Хёринмару, в отличие от всех вас, сделал правильный выбор, – под конец произносит женщина – И этот выбор позволит исправить положение. В своё время.