Сказка для Беллы (СИ)

– Этому умению я советовал бы обучиться и тебе. Не раз может спасти жизнь.

– Мне попадалось не слишком много книг по невербальным чарам, да и привлекать внимание, наверное, неразумно.

– Мы что-нибудь придумаем, – Антонин широко улыбнулся и приложил два пальца к виску. Жест показался смутно знакомым, но она так и не вспомнила, что бы это могло значить.

– Меня сейчас больше беспокоит Руди, он же наверняка почувствовал измену.

– Магические узы легко обойти. Именно поэтому в современном мире такой брак потерял свое значение. Им можно привязать или удержать лишь юное неопытное создание вроде тебя. Подумай сама, каким образом в вашей постели оказался Баст и как они развлекаются, оставаясь наедине. Когда созреешь, приходи, научу обходить запреты.

– Спасибо, – язвительно ответила она, – ты очень добр.

– Ты даже не представляешь, насколько.

Беллатрикс смотрела на удаляющуюся спину Долохова, обтянутую темно-серым хорошего сукна сюртуком, и отказывалась верить во все только что услышанное. Она никогда не была излишне импульсивной, несмотря на унаследованный горячий нрав.

По примеру Антонина перешагнув через лежащего Рабастана, и усилием воли подавив в себе желание наступить на самую дорогую часть его тела, она поплелась в свою комнату.

Как ни странно, ее не тревожили. Никто не требовал явиться на обед с гостями, в спальне не появлялись ни муж, ни Басти и вообще стояла такая тишина, будто во всем доме кроме нее никого не было.

– Гостям всего довольно? – поинтересовалась она у домовика.

– Да, госпожа, – нехотя ответило несносное создание.

– А где мой муж?

– Хозяин Рудольфус ухаживает за хозяином Рабастаном. Бедный, бедный хозяин Рабастан – он упал с лестницы и сейчас пьет костерост и очень, очень страдает.

– Еще и с лестницы? – удивилась Беллатрикс. – Бедняга!

Неужели Долохов вернулся и скинул мерзавца с лестницы? Или он сам после полученного хука не удержался на ногах и свалился? Это было интересно, и она решила проведать страдальца. И уже возле самой двери спальни Рабастана, подняв руку, чтобы для приличия постучать, услышала характерный слабый стон, который обычно издавал Басти в постели. Что ж, Антонин Долохов оказался совершенно прав, и, резко развернувшись на каблуках, Беллатрикс отправилась разыскивать прозорливого гостя. Пожалуй, стоило воспользоваться предложением, пока оно в силе.

***

Почти полгода ей казалось, что Долохов сгустил краски, напугал и воспользовался доверием глупой девчонки. Вызовы лорда были почти деликатны – легкое жжение в метке воспринималось вежливым приглашением, собрания становились все многолюднее, обсуждения все горячей. Правда, женщин среди Упивающихся не прибавлялось: то ли другие дамы были умнее, то ли не находилось среди них достойных. В целом, на сборищах Беллатрикс скучала. Идеи лорда, повторяемые раз за разом, хоть и с небольшими вариациями, уже набили оскомину, но отказываться было нельзя – здесь она хотя бы ощущала себя важной персоной, а не бесправной наложницей. Руди немного притих, Рабастан рассыпался в любезностях, как будто удар по голове пробудил в нем память о правилах хорошего тона.

Долохов вызывал в ней противоречивые чувства. Каждый раз, видя его на собраниях или принимая у себя дома – он не имел своего угла в Англии и оставался погостить то тут, то там, – Беллатрикс злилась. Она бы воспылала праведным гневом, прокляла каким-нибудь хитрым родовым проклятием, если бы он хоть раз перешел черту. Кроме того памятного поцелуя над поверженным Басти у них так ничего и не было. Антонин был неизменно вежлив, слегка насмешлив и самую чуточку снисходителен к своей «юной ученице». Она искренне не понимала, зачем ему нужно это наставничество.

Он заставлял ее упорно работать над защитой разума: при кажущейся простоте его методика была многоплановой, хитро выстроенной тактикой.

– Запомни, Белла, когда ты в совершенстве овладеешь способностью не просто тасовать безобидные образы и пейзажи, накладывать их друг на друга и чередовать с определенной последовательностью, но и создавать ложные воспоминания, тогда никакое зелье истины не будет иметь над тобой власти.

– Я и так чувствую, как схожу с ума!

– Разделяй!

– Что разделяй?! – Беллатрикс выхватила палочку.

– Хочешь сбросить пар? Давай!

Короткий бой вымотал и вернул душевное равновесие. Она плюхнулась на пол, благо теперь носила удобные бриджи под практичной темной мантией – лорд одобрял лаконично одетых бойцов, а на мужа было откровенно наплевать. Антонин сел рядом.

– У тебя гадкий шампунь для волос, знаешь? – она поморщилась и отвернулась.

– Шампунь все тот же, покупаю в одном месте. И я бы на твоем месте задумался кое о чем другом.

Беллатрикс хотела поставить его на место, чтобы больше внимания уделял своим делам и не лез в чужие, но замерла, не произнеся ни слова.

– И что теперь делать? – угрюмо спросила она, в общем-то, не надеясь на ответ.

– Думай, Белла. Но напрямую навредить наследнику рода магия все же не даст.

«Ребенок, – в шоке думала она, спускаясь в родовой зал особняка Лестрейнджей. – Не может быть. Тони ошибается…» На гобелене и правда от вензеля с ее именем отходила едва заметная нить. «Не разобрать еще, кто. А может, плюнуть на все и родить? Пусть мужчины играют в свои игры». Но при одной мысли, что малыш будет похож на Руди или Басти, Беллатрикс затошнило.

Около недели она размышляла, что делать, но так и не пришла к определенному выводу. Беременность пока никак не давала о себе знать, единственным признаком было отсутствие женских недомоганий, но вряд ли муж и деверь смогли бы что-то заподозрить. Конец недели ознаменовался окончанием спокойной жизни – Беллатрикс впервые взяли в рейд.

– Лицо спрячь, вперед не лезь, заклятия бросай с умом, редких и родовых не используй, – учил Антонин шепотом, пока они шли к месту, где был назначен общий сбор.

Она кивала и куталась в великоватую мантию. В этом году зима наступила рано, и настойчивый северный ветер выдувал из-под одежды остатки тепла.

– Разделяемся на группы по шесть человек. Первой командует Каркаров, второй – я, – Яксли уверенно руководил сбившимися в кучу людьми. – Через три минуты срабатывают портключи. Напоминаю, что акции должны начаться синхронно в разных частях Лондона и деморализовать противника. Никакой жалости! Это демонстрация силы!

Долохов потащил Беллатрикс к группе Каркарова, но она замешкалась, споткнулась о ком мерзлой земли и они опоздали. Яксли торопил, размахивая увесистым канделябром-портключом. Рабастан первым протянул руку, остальные торопливо последовали его примеру. Беллатрикс тоже сжала пальцы на медном рожке, и почти сразу портключ перенес их группу в тихий маггловский район.

Было тихо. Где-то лениво брехал пес.

– Сюда, – Яксли повел их дому, стоявшему особняком, и запустил в небо уродливый знак.

Невдалеке собака захлебнулась лаем и перешла на вой, время от времени срываясь на жалобный скулеж.

– Вперед! – Яксли заклинанием разнес входную дверь и первым ворвался в дом.

Антонин чуть придержал Беллатрикс, пропуская вперед Басти и еще двоих из группы. Полуминутной задержки хватило, чтобы, войдя, они оказались в просторном холле одни, не считая растерзанного детского тела на полу у подставки с зонтами. Сверху доносился шум, кто-то тонко и надрывно кричал.

– Наши пошли наверх, давай проверим кухню, – прошептал Долохов и потащил ее куда-то вбок.

Беллатрикс не сопротивлялась. Ей казалось, что это страшный сон, нужно только проснуться, и все прекратится…

– Пей.

К губам прижалось горлышко походной фляжки. Она послушно сделала глоток и задохнулась от непривычной крепости напитка. Лучше не стало. Во рту сохранялся гадкий вкус желчи, как еще Долохов с ней разговаривает после того, как ее вывернуло прямо ему на ботинки.

– Пей, Белла, пей. В первый раз всегда так… Мерзко.

Она торопливо сделала еще пару глотков. Дикое напряжение и ужас постепенно отпускали, но отвращение к себе никуда уходить не собиралось. Ей казалось, что теперь всю оставшуюся жизнь перед глазами будет стоять лицо зареванного белокурого ангелочка, который прятался на кухне в стенном шкафу.