Пока смерть не разлучит нас (СИ)

- Что, неужели так надоело воскресать?

Ответом ей было только напряжённое молчание. Гарри внимательно вгляделась в их серьёзные лица:

- Вижу, - протянула она, - надоело. Я тоже устала проходить раз за разом по спирали времени.

- Ты тоже воскресаешь? - удивился Младший.

- Не так как вы. Для меня это – реинкарнация один раз в тысячу лет. Наши с братом души возвращают для того, чтобы дать вам шанс на спасение.

От этих слов братья потеряли дар речи. Старший побледнел и оглянулся в поисках стула — присев, он вытащил из кармана кипенно-белый платок и промокнул выступившую на лбу испарину. Младший же потрясённо заметался по палате, натыкаясь на немногочисленную мебель, пока не упёрся в стену, по которой он изо всех ударил кулаками. Выместив первый порыв злости на ни в чем не повинной стене, он повернулся к пифии, которая сверлила его взглядом.

- Почему мы об этом не знали? – спросил он свистящим шепотом, наступая на женщину. Она с интересом наблюдала за изменениями в его состоянии, явно наслаждаясь увиденным зрелищем.

- А ты уверен, что заслужил прощение? Что вы оба полностью искупили свои грехи? Что достойны получить покой? – Гарриет заводилась все больше и больше, стискивая дрожащими пальцами покрывало на кровати, глаза её блестели лихорадочным блеском.

Майкрофт вовремя пришёл в себя, буквально оттащив разъярённого брата от душевнобольной — как он понял, тактика запугиваний здесь была бесполезна.

- Мы ничего не требуем, вы нас не правильно поняли, - мягкий голос Майкрофта Холмса убаюкивал, успокаивал, благотворно действуя на нервную женщину. – Сядь, - прошипел он брату, силой усаживая того на больничный стул.

Младший нехотя подчинился, скрестив руки на груди в знак протеста, но готовый в любую минуту вернуться к более радикальным методам добычи информации.

- Вы сказали, что раз в тысячу лет ваши души возвращаются, чтобы дать нам шанс, - продолжил Старший. - Значит ли это, что, если вы здесь – у нас есть возможность… получить прощение? – он замер, с волнением ожидая ответа.

Гарри, запрокинув голову, внимательно посмотрела на возвышающегося над ней мужчину. Буквально впившись в него взглядом, она принялась что-то шептать, но слов было не разобрать.

- Вы изменились, я это вижу, - произнесла она тоном маленькой девочки, и Старший непроизвольно вздрогнул, увидев в ее глазах огонек безумия.

- Он изменился, - повторила она, поднимаясь с кровати, - изменился, слышишь, - глумливо пропела она, обращаясь к Младшему.

- Это безнадежно, - прошептал он, глядя, как женщина сделала нескольких танцевальных движений, нелепо взмахивая руками. В какой-то момент она покачнулась, теряя равновесие, и очутилась в объятиях младшего брата, который вскочил со стула, чтобы поддержать ее.

Гарри уткнулась лицом в грудь Младшему, исступленно шепча:

- Он искал, он так искал тебя…

- Кто? – задыхаясь от волнения спросил Младший, уже догадываясь о ком идет речь.

- Мой брат, - хватая Младшего за лацканы пальто, она тряхнула его, заговорила скороговоркой, будто боялась, что ее могут остановить. - Мы родились в семье мелкопоместного дворянина, брат служил своему сюзерену оруженосцем, когда нас настигли воспоминания о прошлой жизни. Он чуть с ума не сошел, проживая все это заново: любовь, боль, разлуку, отчаяние, смерть. В тот раз он стал сильнее – воин, но куда было деть мысли, которые вгрызались в его сознание, разрушая его, разъедая изнутри. Он почти нашел тебя, когда узнал, что один из вас умер, а второй отправился в Крестовый поход. Раздувая непомерное честолюбие графа, брат подбил его покрыть славой родовой герб и тоже отправится на Восток. Там твои следы затерялись, говорили – попал в плен.

Гарри разжала побелевшие от напряжения пальцы, выпустила темную ткань пальто и, сделав пару шагов, устало опустилась на кровать. Она смотрела перед собой невидящим взором, а из ее глаз потекли крупные слёзы, моментально впитываясь в ткань больничной пижамы.

- Он не вернулся, не вернулся... Мой младший братец сложил голову под стенами Константинополя, успев написать домой только одно письмо.

Младший встал на колени перед женщиной и спросил прерывающимся от волнения голосом:

- Почему Джон ничего не помнит?

Женщина моргнула и попыталась сфокусировать взгляд на его лице.

- Он так страдал, так мучился в прошлых жизнях, что ему даровали забвение. Посмотрите на меня, - захохотала она каким-то русалочьим смехом, - посмотрите! Врачи говорят, что у меня шизофрения. Да что они могут знать об этом, - она вновь начала сердиться, - когда в твоей голове столько мыслей, столько образов и голосов, и все это здесь, здесь… - она обхватила голову руками и стала раскачиваться из стороны в сторону.

- Скажите, - вновь вступил в разговор Старший, - есть способ прекратить действие проклятия?

- Способ? – переспросила пифия, - Способ? Да! – обрадовалась она. – Есть способ, конечно, есть!

Братья переглянулись, не веря в свою удачу.

- Есть, способ есть, конечно, он есть, - повторяла, как заведенная, Гарриет. Её тело сотрясалось от крупной нервной дрожи.

- Какой? – не выдержал Младший.

- Омфал! – воскликнула женщина. - Окропить своей кровью омфал в день Парада планет.

- Это… это будет…, - закусывая губу от волнения, прошептал Младший, погружаясь в вычисления, - через девятнадцать месяцев. Что для этого нужно? Мы, омфал, точное время, что еще?

- Я.

- Мы заберем вас, - пообещал Старший, - а сейчас вам лучше отдохнуть, вы устали.

- Да… - забормотала Гарри, кивая головой, - я устала, отдохнуть, - добавила она, касаясь головой подушки, - я хочу спать.

- Отдыхайте и ни о чем не беспокойтесь, - Старший накрыл женщину одеялом, и они повернулись в сторону двери.

- Нож, - прозвучало им в спину.

- Что?

- Нужен нож для жертвоприношений, каким пользовались в храме Аполлона, - добавила Гарри и в ту же секунду отключилась, проваливаясь в сон.

- Ну вот, теперь придется еще и музеи грабить, - прошептал Старший, закрывая дверь в палату.

Они вышли на улицу в полном молчании. Выдыхая клубы белёсого пара, они стояли, глядя в бездонное звёздное небо.

- Как странно, - вслух произнес Младший, не отрывая глаз от небесных светил, - бесцельно ждать две тысячи лет и узнать, что осталось два неполных года, чтобы снова стать смертными.

- Я до сих пор не могу этого осознать, - признался Старший. – Именно сейчас, когда нам есть ради кого жить… Мы можем состариться вместе и больше не скорбеть об утратах. Я хочу видеть изменения в зеркале - как появляются новые морщины, как седеют волосы, хочу знать, что не придется больше оплакивать смерть дорогого мне человека. Мы сможем вместе с ним уйти в небытие.