Дракон, да не тот (СИ)

- Ну, хорошо, - процедила сквозь зубы Дельфина, - но, надеюсь, никто не станет утверждать, что он последним встал к плахе?

- Хадвар, - спросил я, - кого должны были казнить первым?

- Локира, - не задумываясь, ответил Хадвар. – И он, если бы не попытался бежать, а Лутви не пошёл на смерть добровольно, был бы последним, кого успели казнить.

- Юноша, - недобро посмотрела на него Дельфина, - пророчество – это пророчество! Без всяких «если бы»!

- В данном случае, - сурово ответил ей Арнгейр, - пророчество было прочитано без «если бы» и понято неверно. Я не знаю, кто такой Локир из Рорикстеда, но я теперь могу точно утверждать – увы, Ульфрик не является довакином. И на нём лежит тяжкая вина, что в Скайриме появились драконы.

- Нет, ложь всё это! – вскричала она, хватаясь за меч. - Снежные эльфы специально подстроили так, чтобы лишить нас последней надежды!

Это уже диагноз.

- Ву, ву-ши, - мягко возразил Гелебор, - мы не пали настолько низко, чтобы мстить людям. Люди сами отомстили себе. Мы честно сказали о довакине. Вам оставалось только правильно понять пророчество и… предотвратить его. Вы упустили эту возможность.

- Дельфина, - нахмурился генерал Туллий, - я не верю в пророчества, но я знаю, что Клинкам были почти точно известны дата появления Алдуина и город, в котором это произойдёт. Ты успела прибыть в Хелген к началу казни. Ты могла предупредить нас и жителей о нападении Алдуина.

- Откуда вам это известно? – напряглась Дельфина.

- Двумя седмицами назад мы нашли место дислокации Клинков и их архив. И записи о расшифровке пророчества.

- Как?! Кто нас предал?!

- К вашей чести, никто не предавал. Но на нашей стороне были умелые шпионы.

- Хорошо, - зло и презрительно процедила она, - я это признаю. Да, мы знали, когда и где появится Алдуин. Но разве вы, имперские собаки, поверили бы мне, начни я утверждать, что сейчас прилетит дракон?!

- Нет, но ушло бы какое-то время, пока бы мы разбирались. Казнь была бы сорвана, и ваш довакин остался бы жив. Нужно было лишь немного протянуть время.

- Я могу добавить больше, – заметил Хадвар, когда генерал умолк. – Дельфина, ты стояла в первых рядах зевак. Локир из Рорикстеда при попытке сбежать бежал на тебя. Ты могла не отпрянуть вместе со всей толпой, а схватить его и утащить в толпу.

- И меня бы за это казнили вместе с ним!

- А что тебе было дороже – твоя жизнь или твой долг Клинка?

Она сжала зубы и ответила не сразу.

- Я не знала, что тот вор и трус – довакин! В пророчестве говорилось о воине! И я искала воина!

- Да, Дельфина, - наклонил голову Ралоф, - говорилось о воине. И на той казни к моему вечному стыду вор из Рорикстеда оказался единственным, кто повёл себя как воин.

Наступила длительная пауза, все переваривали новую информацию. Я морально готовился к тому, что Дельфина сейчас немного опомнится и вспомнит обо мне. Увы, я не ошибся.

- Хорошо, - крайне неохотно признала она, - допустим, что вор Локир был довакином. Но Фьодор, если верить тебе, ярл Балгрууф, и тебе, старец Арнгейр, тоже довакин!

- О, - хохотнул Хадвар, - что, и Фьодора готова признать, только бы не признавать свою ошибку?

- Фьодора, - раздался мягкий голос Гелебора, - пророчество не предвидело и не могло предвидеть. Грани Нирна не подвластны нашему взору, - снежный эльф прямо посмотрел на меня. Я слегка кивнул, мол, понял. – Скайриму повезло, что случайная тропа обратилась связующей нитью, которая привела в Хелген ещё одного довакина.

Речь произвела впечатление тем, что никто ничего не понял. Некоторое время все переглядывались, убеждаясь, что смысл речи ускользнул ото всех, а не только от них, убедились в этом, пожали плечами, списали всё на странности эльфа, и Дельфина снова заговорила, явно пересиливая себя:

- Да, я готова признать свою ошибку в том, что неверно вычислила довакина, но довакин у нас есть, несмотря на лживое пророчество!

- И что? – я постарался, чтобы мой голос прозвучал как можно более холодно. – Ты предлагаешь мне теперь убить всех драконов, которых вызвал Ульфрик? Вы привели Скайрим к хаосу, а я должен за вами… убирать?

- Нет, - тяжело и сумрачно ответил мне Ульфрик. – Ты, Фьодор из Хелгена, не должен за нами убирать. Я признаю свою вину в том, что поверил первому встречному, который назвал себя Клинком, и не поверил Учителям, которых знал много лет и в честности которых не сомневался. И в том, что не видел очевидных вещей, которые говорили мне о моей вине. Я обязуюсь очистить от драконов весь Скайрим, пусть это, возможно, и будет стоить мне жизни.

Уровень моего уважения к Ульфрику, болтавшийся до этого на уровне нуля, заметно скакнул вверх. Прилюдно признать свои ошибки, причём даже не попытавшись прикрыться Дельфиной – а виновата по сути была она – нужно иметь реальное мужество.

Дальше пошли заключение перемирия и делёжка Скайрима, опять с криками и взаимными обвинениями, правда, их накал был заметно меньше, чем до переговоров – Ульфрик был подавлен, а генерал Туллий – наоборот, полон сил и вдохновения урвать свой кусок. Не знаю, как остальные, но лично я уже отсидел свою пятую точку, пальцы на ногах от холода потеряли чувствительность, и дико хотелось пить, а заодно и спать. Подозреваю, остальным тоже было не шибко комфортно, потому что делёж длился рекордные полчаса. В результате заключили перемирие на неопределённый срок между имперцами и штормовками, сожжённый Данстар переходил к имперцам (Ульфрик не сильно за него дрался, видно, рассчитывал, что пока он будет давить драконов, имперцы за свой счёт успеют его восстановить), а также генерал Туллий отхватил себе западную часть Рифта вместе с Айварстедом, так что под мятежниками остался только самый восток Скайрима – холды Винтерхолд и Истмарк и восточная часть Рифта вместе с Рифтеном. Лично я, конечно, предпочёл бы, чтобы Винтерхолд перешёл к имперцам, судя по лицам магов, они были того же мнения. Хотя на кой имперцам Винтерхолд – порт на два корабля, тундра и зима полгода, а оставшиеся полгода – весенние паводки и осенние дожди… Я спросил как-то у Маркурио насчёт тамошнего лета, и он мне ответил в духе чукчей или якутов: «Лето там бывает. В этом году, говорят, было, но я в этот день отсыпался после пьянки накануне и потому не увидел его»…

***

Спускались мы с Высокого Хротгара в этот же день, когда уже начинало смеркаться. Сначала ушли штормовки, причём Ульфрик остался на Высоком Хротгаре, а час спустя – имперцы вместе с магами. В Айварстед мы вошли уже в полной темноте да ещё и в метель – как мы не навернулись по дороге в пропасть и не переломали ног себе и на последнем километре – лошадям, не знаю. Лагерь разбивали чуть ли не на ощупь, о разведении костра в метель речи не шло. Я позвал приятелей ночевать к себе в шатёр – да, я как тан при сопровождении моего ярла имел право на отдельный халявный шатёр. Получилось в тесноте, но потом Лидию вызвал к себе ярл Балгрууф, и временно стало посвободнее.

- Маркурио, - уже зевая, спросил я, - почему ты говорил, что инструкцию по безопасности приняли за пророчество?

Он усмехнулся:

- Дельфина опустила первые две строфы.

И он продекламировал неожиданно хорошо поставленным голосом:

- В Исграмора граде подлом

Спит сокрытое в глубинах,

То, что меряет пространство –

Око Магнуса благого.

Будет спать оно веками,

Молния его пробудит.

Над горами дождь прольётся,

Прокричит Язык в долине.

- Тебе это ничего не напоминает?

- Напоминает, - согласился я.

- Это не пророчество по сути, - добавила Фаральда, - это констатация факта. Языки были всегда, и когда бы ни пробудилось Око Магнуса, кто-нибудь бы да Крикнул неправильно вне Высокого Хротгара. А потом начали бы Кричать, пытаясь убить драконов, расплодив их этим ещё больше.

- Откуда вы узнали о пророчестве?

- Помнишь аргонианина, - спросил Онмунд, - которого мы спасли в Устенгреве?

- Тырит-Что-Плохо-Лежит? – припомнил я.