Четкие линии (СИ)

Создатели корабля Дурмстранга явно читали "Летучий голландец" и "Корабль-призрак", потому что получившееся творение напоминало привидение. Тонкие, обветренные руки-мачты с костлявыми пальцами снастей, обтянутые парусами, пустые глаза иллюминаторов, тусклые, ничего не выражающие. И огни святого Эльма по всей корме, сбегающие и тающие в воде.

Падма вздрогнула, подалась вперед, почти выскальзывая из мантии.

— Ничего себе! Слышала, их директор когда-то учился у нас, — прошептала она, но ближайшие соседи услышали.

— А еще был Упивающимся, — кивнул я. Тоже нашел статьи в публичной библиотеке магического Лондона.

— Ты шутишь?!

Мы и остальные распутались, я оправил мантию.

— Спасибо, — Падма слегка покраснела, — я согрелась.

— Я тоже. Не благодари, мы же друзья, — лучше предупредить сразу.

Патил кивнула и повернулась к гостям. Как раз вовремя, чтобы узнать в одном из подопечных Каркарова Виктора Крама.

Зашуршали мантии, все искали бумагу, перо или хотя бы губную помаду, чтобы попросить автограф. Бедный Крам, мне его уже искренне жалко. Особенно, если учесть, что он станет чемпионом своей школы. Какое счастье, что мне удалось этого избежать! Люпин благополучно приехал в школу и так же благополучно продолжил преподавать, пропадая где-то по полнолуниям. Его вычислила половина Когтеврана, как минимум одна гриффиндорка и один слизеринец, но сдавать не собирались, потому как таланты директора по подбору персонала на данную должность слегка пугали. В свете приближающихся экзаменов так уж точно.

Первыми в помещение вошли хозяева, расположились на своих местах. Дальше впорхнули девушки из Франции, в облаке духов и синих бабочек, с кокетливыми шляпками на гладких волосах. Они чинно шли, но не упускали возможности бросить короткие, на уровне приличий, взгляды по сторонам. Присоединились они к нашему факультету. А вот массивные, крепкие дурмстрангцы выбрали Слизерин.

Как и говорили на Чемпионате, собравшись вместе, маги не могут не покрасоваться друг перед другом, распушить хвосты.

Меня больше всего интересовала Флер Делакур. Все девушки из Франции оказались если не хорошенькими, то миленькими и обаятельными, но Делакур являлась настоящей красавицей. Все в ней было доведено до совершенства. Блестящие гладкие локоны, платиновые, буквально сияющие, яркие синие глаза в обрамлении пушистых-пушистых, длинных ресниц, жемчужные зубки меж изящно изогнутых розовых губок. Она держалась с достоинством не королевы — королева у них Максим — но принцессы так уж точно. И без того вздернутый носик задирался еще выше, что невольно умиляло и смешило.

— Поттер, не говори, что и ты тоже! — простонала Падма.

— О чем ты? — посмотрел на однокурсницу.

Она скривилась.

— Все только и смотрят в ее сторону, уже влюбились. Не говори, что ты присоединишься к этому стаду баранов!

Ах, да, действительно, некоторые студенты до сих пор не могли поднять челюсть, смотря на Флер, как на настоящую фею. А вот Ласку мне становилось жалко: тот разрывался, не знал, в какую сторону взглянуть. То ли на фею Шармбатона, то ли на знаменитость Дурмстранга.

— Нет, — отмахнулся от Падмы.

— Тогда почему ты с нее глаз не сводишь? — прищурилась она.

— Ревнуешь? — удивленно поднял брови. Только этого мне не хватало.

— Ревную, — согласилась немедленно девушка, у меня аж сердце замерло. — И я этому объекту ревности задам, ох, как задам! — пообещала она, сжимая кулачки и бросая красноречивые взгляды куда-то в сторону стола Слизерина.

О-ля-ля! Неужели она встречается с кем-то из змеек?

Падма заметила мой взгляд, слегка покривилась.

— Блейз Забини, — неохотно произнесла она. — Он подошел ко мне в начале этого года, предложил встречаться. Я согласилась. Но то, как он пялится на нее…. — почти шипение. У нее в роду никого с парселтангом не было?

Бросил косой взгляд на мальчика-шоколадку. Тот вроде бы не сводил глаз с феи, но нет-нет, да и посматривал в сторону индианки. Кажется, кто-то приревновал к моим методам согреть подругу, вот и устраивает показательный демарш. Сказать или нет? Нет, пока не стоит. Сами разберутся. Но если надо будет, помогу.

— В данном случае меня интересует, как они будут разбираться с правилом, что в помещении головные уборы необходимо снимать, — кивнул в сторону французов.

Те выглядели растерянными, поглядывали по сторонам, словно что-то искали.

— Действительно, — озадаченно произнесла девушка. — Почему они их не сняли.

Для меня причина казалась очевидной.

— Потому что это не наши колпаки, Падма. Их свернешь в трубочку и положишь в карман. А шляпки, скорей всего, зачарованы на сохранение формы и против заклинаний трансфигурации, так что превратить их на время студенты не могут. Но и положить некуда, с ними есть не удобно. Вот и сидят, мучаются.

— Что это? — Чжоу Чанг напротив выразительно скривилась, почти с ужасом глядя на супницу, источавшую насыщенный рыбный дух.

Что я могу сказать, как бывший житель Франции? Оригинальный буйабес варится из нескольких сортов морской — обязательно морской! — рыбы и имеет слегка приглушенный карминовый цвет, почти красный, в котором так ярко выделяются пышные креветки и приоткрытые мидии. От него всегда должно пахнуть букетом трав, считается, что каждый повар во Франции должен внести в традиционный буйабес какое-то свое изменение, которое придаст супу несколько иной вкус. Больше всего экспериментируют, разумеется, с моллюсками, осьминогами и специями. Но чем дешевле идет на готовку рыба, тем бледнее цвет супа. В данном случае он имел… цвет детской неожиданности. И от него… пахло минтаем. Я ничего не хочу сказать, но отдам предпочтение болгарской кухне, из которой хогвартские домовики взяли несколько блюд. Например, гювеч или картофель по-болгарски, с йогуртом и творогом. Объедение, мням-мням-мням!

— Возьми вот это! — подтолкнул к ней картофель. — Не пожалеешь.

— Кстати, ты знаешь, мы решили свести таки профессора Люпина с Трелони, — поделилась планами Падма, накладывая и себе картошки.

— Угу, — кивнула еще одна когтевранка и захихикала.

О, вот это уже становится интересно. Гораздо интереснее какого-то там Турнира. Можно будет использовать это в качестве материала для следующего тома манги. Хотя он и так выйдет насыщенным событиями.

— Мы попросили у него помощи в обеспечении безопасности, — улыбнулась Патил. — Ты же знаешь, что на прорицания приходится забираться по веревочной лестнице на какой-то чердак. А что если лестница отвалится? И мы покалечимся?

— Простите, — нашу беседу прервал нежный голосок с тонким акцентом. — Не передадите мне буйабес, пожалуйста.

— Да-да, разумеется, — подвинул суп, почти не глядя и вернулся к девочкам. — Так что там? Люпин согласился?

Падма посмотрела мне куда-то за спину, довольно улыбнулась. Проследил за ее взглядом. Себе в тарелку наливала суп чем-то не слишком довольная Флер Делакур. Ну, да, я ее понимаю, такой супчик после долгой дороги….

— Согласился, конечно, у профессора очень доброе сердце.

— Но ведь этим, по-моему, должен завхоз заниматься.

Чжоу взглянула на меня, как на ребенка, Падма погрозила пальцем.

— Смотри профессору Люпину не сболтни!

Иначе обрушится на меня женская кара Хогвартса. Понял-понял, рот на замке.

— Бедный Рон, — неожиданно посочувствовала Падма. — Он разрывается. Крам или блондинка? Блондинка или Крам?

Ласка как раз получил острым локотком Гермионы в бок, да так, что скривился, глядя на него, даже я.

— Если бы Крам был блондинкой… — подхватил я.

— Как Дракончик! — пропели девушки и засмеялись.

Это была маленькая общая тайна Хогвартса, закрытая от посторонних. Я уже не раз слышал, что на всех факультетах решили скрывать книги от иностранных гостей. Чтобы это осталось секретом только между англичанами. Посмотрим, как они с этим справятся.

На десерт я построил крепость из бланманже, окруженную фруктовым салатом "София" под охраной яблок по-болгарски. Сладкоежка, как есть сладкоежка.