Мы, мутанты (СИ)

– То есть, вы хотите сказать, что мы сами виноваты? – спросил Крид.

– Я хочу сказать, что в происшедшем есть и доля ответственности нашего командования. И нельзя её отрицать.

Лицо Крида налилось кровью, и Чарльз видел, каких трудов ему стоит сдержаться. Для него разговор был уже окончен, и теперь он глядел на своего спутника с безмолвным вопросом: есть ли у Траска что ещё сказать, или же можно уходить, хлопнув дверью.

– А можем мы поинтересоваться новой политикой в отношении мутантов? – спросил глава «Траск Индастрис». – Если это не секрет?

– Никаких секретов, доктор, всё равно пакет соответствующих законов скоро будет представлен на рассмотрение Сената и Конгресса. Мутанты получат возможность вернуться в свои дома – те, разумеется, за кем не числится никаких преступлений и сопротивления властям. Если же числится, то каждый такой случай будет рассматриваться отдельно. Если же мутанты не захотят жить рядом с людьми, или люди не захотят видеть рядом с собой мутантов, последние получат возможность организовать собственные поселения. Свободной земли, слава богу, в стране хватает.

– А нет ли опасности, что жители этих… поселений будут вариться в собственном соку, и перестанут подчиняться центральной власти?

– Определённый шанс такого исхода есть, но не больше, чем в любом другом замкнутом сообществе. Живут же люди в чайна-таунах, индейских резервациях и религиозных общинах, и никто не считает их угрозой нации.

– Но никто из них не обладает таким… потенциалом.

– Верно. Но, как я уже сказал, справляться с мутантами будут сами же мутанты. Будут сформированы мутантские силы поддержания порядка, которые, как и любых другие, будут находиться под контролем министерства юстиции. Детали вы опять-таки можете узнать у мистера Ксавьера, он как раз занимается разработкой подробного плана. Кроме того, мутантов можно будет привлечь на государственную службу и в других областях. Скажем, в службе спасения они могут оказаться незаменимы…

Президент говорил, Траск слушал, доброжелательно кивая и переспрашивая. Крид сидел рядом с ним мрачнее тучи, но не вмешивался, Чарльз тоже предпочитал помалкивать. Наконец гости поднялись и распрощались, Траск обменялся рукопожатием с Кеннеди, Крид ограничился по-военному чётким кивком.

– Ну, что скажете? – спросил Кеннеди, когда визитёры скрылись за дверью.

– С Кридом всё ясно, – вздохнул Чарльз. – Ненависть, порождённая страхом, желание уничтожить угрозу. А вот Траск… Он ведь искренне хочет изменить мир к лучшему. Прекратить конфликты, объединить человечество единой целью и идеей.

– И при чём здесь мутанты?

– А при том, что он понимает: легче всего объединить человечество против какого-нибудь общего врага. И мутанты, на его взгляд, на эту роль вполне подходят.

– Ого! – несолидно присвистнул Кеннеди.

– Да, – Чарльз нахмурился. – Не нравится мне этот визит. Это было что-то вроде… последнего шанса. Они хотели окончательно убедиться, что вы, как они считают, продались врагу, прежде чем начать принимать меры. Вот и убедились. Однако какие именно меры будут приняты, они ещё и сами ещё толком не решили, так что я даже не могу вас предупредить. Скажу лишь одно – они готовы идти до конца. Не останавливаясь, если придётся, и перед физическим уничтожением того, кого сочтут препятствием.

– Что ж, – спокойно заметил президент, доставая сигару, – мы с самого начала знали, что легко и просто нам не будет.

Это «мы» прозвучало легко и естественно, и Чарльз невольно почувствовал благодарность. Да, на изменение политики президент пошёл вынужденно, но, вступив на этот путь, сворачивать с него уже не собирался.

– А знаете что, – неожиданно добавил Кеннеди, – оставайтесь-ка вы у нас на ужин. Как раз сегодня у меня больше не планируется никаких встреч и мероприятий, так что проведём время в тесном семейном кругу.

– Для меня это большая честь, господин президент.

– Пустое.

– Только я, с вашего позволения, позвоню вашему брату и предупрежу его, что вернусь поздно, чтобы меня не ждали.

– Позвоните из приёмной, – кивнул Кеннеди. – Скажите Эвелин, что я разрешил.

В приёмной неожиданно обнаружились Крид с Траском, которые, как оказалось, ещё не ушли, а что-то оживлённо обсуждали между собой, медленно перемещаясь к наружной двери под поторапливание секретаря Линкольн. При виде Чарльза Крид резко прервал разговор и, обойдя женщину, двинулся к телепату, чуть ли не печатая шаг и игнорируя предупреждающее шипение Траска. Остановился перед Чарльзом и вздёрнул подбородок, глядя на Ксавьера сверху вниз.

– Вы, должно быть, думаете, что победили, мистер Ксавьер, – отчеканил он. – Но могу вам обещать, что я не успокоюсь, пока вы не окажетесь на лабораторном столе доктора Траска.

– Что ж, – отозвался Чарльз. – В свою очередь обещаю вам, что не успокоюсь, пока вы с доктором Траском не окажетесь на скамье подсудимых.

С открытым забралом – так, кажется, сказал Кеннеди? Крид наклонил голову, Чарльз сделал то же самое, и они разошлись в разные стороны – один на выход, другой к телефону.

========== Глава 5 ==========

Ужин прошёл в достаточно непринуждённой обстановке, хотя вернувшаяся на днях в Америку из своей европейской поездки Жаклин Кеннеди была довольно холодна: она рассчитывала провести этот вечер только с мужем и детьми, и то, что муж, не спросив её, привёл гостя, её не обрадовало. Но это не мешало хозяйке быть безупречно вежливой, ну а Кеннеди просто наслаждался беседой. Он любил историю, и обстоятельное обсуждение событий Гражданской войны, в котором участвовали все трое взрослых за столом, доставило ему истинное наслаждение. Сегодня у него не было болей, поддерживающий корсет, который он был вынужден носить из-за проблем с позвоночником, почти не давил, и жизнь была прекрасна. Совсем хорошо было бы закончить вечер с малышкой Памелой, но это уж по обстоятельствам… Тут Кеннеди вспомнил, что его гость – телепат, и несколько смутился. Но быстро успокоился – в конце концов, Чарльзу, в силу специфики его дара, наверняка приходится хранить множество чужих секретов. Одним больше, одним меньше…

Он был совершенно прав – Чарльз не собирался ни обсуждать то, что прочёл в чужой голове, ни возмущаться. Если президент скрывает свои болезни от окружающих, то всё, что Чарльз может сделать, это держать язык за зубами. Даже если думает, что состояние здоровья главы государства – не личное дело Джона Кеннеди, потому что может сказаться на делах. У Чарльза, во-первых, нет права высказываться, он не врач, а во-вторых – все недостатки Кеннеди сейчас меркли перед одним несомненным достоинством: он был готов искать компромисс с мутантами. И если Джон Кеннеди, имея такую замечательную жену, изменяет ей с её же пресс-секретарём, и не только с ней – это тоже совершенно не его, Чарльза, дело. Да и сама Жаклин – не невинная жертва обмана, она всё знает и понимает, она готова платить свою цену за право быть Первой Леди, и уж точно не скажет спасибо за попытку влезть в её семейную жизнь.

Что поделаешь, когда видишь людей изнутри, поневоле либо возненавидишь их, либо станешь очень терпим к чужим слабостям и недостаткам. Сам Чарльз, в конце концов, тоже отнюдь не свят.

После ужина и ухода жены с детьми Кеннеди не торопился отпускать гостя, заведя на этот раз разговор о текущих делах. Он вдруг принялся расспрашивать Ксавьера об Эрике Леншерре и о том, как сам Чарльз рассматривает перспективы противостояния с его бывшим (или настоящим?) другом.

– Я всё-таки надеюсь, что нам удастся договориться. В конце концов, сейчас мы намереваемся сделать практически то же самое, что и он, только без войны.

– Не знаю, не знаю, – с сомнением протянул президент. – Он ведь собирался создать своё, совершенно независимое государственное образование, так? Люди не отказываются так просто от мечты о власти. Не думаю, что мутанты сильно от них отличаются в этом отношении.