Четкие линии (СИ)

Малфой фыркнул, но все равно присоединился к выбору сувениров. Хотя то, что купили он с отцом, уже перекочевало в сумку к матери. Аристократам не полагается проявлять ярко эмоции и чувства, на все они должны смотреть свысока, чуть скучающим взором.

Ню-ню, посмотрим, когда появятся вейлы!

Однако картинка как нельзя лучше подходила к сюжету. Ночь, звездное небо над головой, идущие к стадиону толпы волшебников. И двое подростков, переговаривающихся у одной из тележек. Они спорили, жарко, увлеченно, забыв обо всем на свете. И продавец уже стал проявлять нетерпение. Но посмотреть было на что. Рыжий и белый. Если пририсовать… обозначить четче…. Да, определенно, получится замечательный летний выпуск!

Однако стоило подойти к стадиону, как все мысли о творчестве выветрились из головы. Меня замутило от страха. Высота, чертова, проклятая высота, будь она неладна. Пальцы сами сжали рукоять палочки, скрытой под тканью рубашки.

— Гарри, пойдем. Не смотри, — Рон заботливо подхватил меня под руку. Спасибо, Ласка! — Здесь стандартные ступеньки. Иди осторожно.

Драко ничего не говорил, но то и дело встревоженно оглядывался, помогал обойти других людей, чтобы не сталкиваться с ними.

Меня тошнило. Как я буду смотреть на матч!

Впрочем, не это и интересовало. А вот отношения между Драко и Роном — это да. Как Ласка передавал меня с рук на руки Дракончику — загляденье!

— Ты в порядке?

Булькнул утвердительно в бутылку с водой, которую принес с собой заранее. В принципе, я заранее убрал палатку обратно в сумку, захватил все свои вещи. Как говорится, все свое ношу с собой. Не имею ни малейшего желания потерять случайно прихваченные кисти или краски, если вдруг начнутся беспорядки.

За время до сумерек мне удалось сделать пару набросков, и это радовало душу, как ничто другое.

Рыжее семейство сидело на первом ряду, я с Малфоями выше, но Драко проявил чудеса переговоров и уговорил одного волшебника уступить Ласке его место рядом со мной. Якобы для поддержки плохо чувствующего себя товарища, не пожелавшего тем не менее пропустить Чемпионат. Чиновник, ярый болельщик, закивал и легко согласился поменяться. Тем более, что эта блондинка использовала магические слова. Нет, не Авада Кедавра! Гарри Поттер. Ну, кто может отказать бледному как смерть Герою?

А вот и пустое кресло с трясущейся эльфой. Как интересно!

Пришли министры, представители Болгарии, еще несколько чиновников, однако Крауча нигде не было видно. О чем громко сетовал Фадж — полный, лысеющий волшебник, похожий на суетливого жука в своем полосатом костюме. Он правда считает, что полосочки стройнят? На него никаких полосочек не хватит, уверяю.

Молодящийся маг в спортивной форме, которую оттягивало небольшое пивное брюшко, произнес заклинание, и его голос на первых порах оглушил сидящих поблизости. Люциус закатил глаза и что-то прошипел сквозь зубы. Да, не слишком удобно.

Лепреконы — это чудесно, это великолепно. Особенно потому, что они летали перед глазами, и не приходилось опускать голову. А вот на вейл я так и не сумел посмотреть — они танцевали где-то внизу. Стоило только представить, сколько мне падать, как желудок прижимался к горлу и настойчиво требовал выпустить его из рискового тела. Останавливать пришлось сразу троих: Рона, Драко и сам желудок.

— Драко, что ты себе позволяешь! — зашептала миссис Малфой. — Мы же тебя предупреждали, что будут вейлы. Ты должен был приготовиться.

Какая прелесть! Дракончик, да ты краснеть умеешь! Зато теперь я точно знаю, как выглядит сие неслыханное зрелище — краснеющий Малфой.

О, вот сейчас вылетит Крам, и можно будет приступать к реализации второй части моего плана. Первая — забраться и не сверзиться вниз — успешно завершена.

Заклинание приклеивания. Его в свой арсенал я добавил, когда Слизерин дразнил меня неудавшимся Патронусом. Волшебный портрет нельзя изрисовать, в случае Салазара — нельзя изрезать. Это не какая-то Полная Дама, это Основатель школы, артефактор и просто маг высочайшего уровня. Зато его можно заклеить стикерами, постерами и просто листами плакатного типа. Чем я ему и пригрозил, когда однажды он перешел черту. Больше Патронус мы не вспоминали. Шутка хороша, но не тогда, когда повторяется множество раз. Хотя, думаю, Салазар прекрасно понимает, что ничего я ему не сделаю. И поэтому придумает, как поиздеваться каким-нибудь другим способом.

Я готовился к этому мероприятию. В Косой аллее провел сравнительный анализ мантий-невидимок. Их делали разного качества, в зависимости от применяемых заклинаний, разнилась и цена. Имелись обычные, шутовские, которые легко можно было различить, имелись такие, что выдыхались через определенное количество времени. Более серьезным вариантам на подоле вышивали руны. Их приобретали авроры и аристократы. И, конечно, моя Мантия-невидимка являлась верхом искусства, о ней судачили, считали сказкой. Но это не мешало мечтать хотя бы потрогать легендарный предмет.

Так вот, на мантии-невидимки накладывают разновидность дезиллюминационных чар в сочетании с зеркальными. То есть человек видит не сквозь нее, а вокруг и то, что сзади, отраженное от ткани. Этим приемом пользуются некоторые фокусники, когда, например, заставляют пропадать ассистенток. Сам человек под мантией никуда не пропадает, он все так же занимает место в пространстве, и если сдернуть ткань, то можно его поймать. Как объяснили мне продавцы, чары можно обнаружить. Легкое подрагивание воздуха на границе ткани и окружающего мира, его не видно, если не присматриваться длительное время. Когда это делать тем же аврорам, которым мантии используют для засады?

Зато понятно, почему Снейп иногда, когда я шастаю по ночам, рукой ощупывает воздух вокруг и щурится, приглядывается.

Исключение опять же составляет моя мантия. Сколько ни проверял, никакой границы. Ткани словно и нет, и в то же время она есть.

Отрешиться от всего вокруг, от криков толпы, от летающих игроков. Только пустое место рядом с эльфийкой, только пустое кресло, только красное сиденье… на котором слегка подрагивает воздух. Незаметно, неуловимо.

Вполне достаточно, чтобы приклеить мантию к креслу заклятием Вечного приклеивания.

Откинулся на собственное кресло, во рту пересохло от напряжения. Теперь надо подумать, как сдернуть эту проклятую мантию. И лучше всего, после матча, иначе болельщики, которым не дали досмотреть соревнование, порвут министерскую ложу на части.

Акцио? Тогда притянется вместе с креслом. Левиоса? Страшно подумать, кресло расстреляют авроры, стоящие по периметру. Даже если они усердно увлечены игрой, все равно расстреляют.

Разрезающее заклинание? А что, это идея! Среди магов не у всех имелась возможность приобрести специально зачарованный от проклятий нож гоблинской работы для разрезания писем. А вот проклятия применялись повсеместно, поэтому некоторые, чтобы не дотрагиваться до бумаги руками, использовали ослабленную версию режущего заклинания, что срабатывало только на тонком слое сургуча или воска. Самому содержимому это не вредило. И давало возможность проверить сам текст, сам конверт, сверток и так далее на вредоносные заклятия.

Крам ловит снитч, но побеждает Ирландия. Бла-бла-бла! Не отвлекайте меня.

Чары ложатся на пустое кресло, взвизгивает эльфийка, которой значительно укоротило юбку. А потом…. Мантия опадает лоскутами, предъявляя свету молодого мужчину с соломенными волосами и безумными глазами.

На секунду в ложе воцарилась тишина. Вижу, Барти сам ошеломлен, не ожидал такого подвоха, что кто-то вообще будет смотреть не на игру. Его рука дергается по направлению к карману, там, где обычно лежит палочка.

Первыми среагировали авроры. Преступник падает на пол, парализованный.

— Это же… — министр задыхается. Дивный свекольный оттенок. — Это же Барти Крауч-младший! Но он же погиб в тюрьме.

— Возможно, он сбежал, как и Сириус в свое время, — неожиданно вмешался Малфой.

Ой, какие-то тут игры начались.