I'm a slave for you (СИ)

Драко аккуратно погладил кожу ее бедра, нежно целуя упругий живот девушки. Его плоть уже гудела, взывала к радости плотской любви. Но юноша не хотел спешить. Он все надеялся, что грязнокровка откроет глаза и наградит его томным, полным похоти взором. Слизеринец вновь провел рукой по ее бедру, заставив девушку приятно выгнуться. Вверх – вниз, скользила его рука, лаская теплую девичью кожу.

Губы Малфоя изучали живот Гермионы. Ее кожа горячая, сладкая, нежная… Упругие мышцы живота поддавались ласкам, напрягались и расслаблялись. Из груди девушки вырывались томные вздохи, взывающие к юноше, молящие… пусть он продолжит, пусть в своей страсти зайдет дальше… До самого конца, до самого пика наслаждения.

Гермиона чувствовала нежные касания Драко, его горячие губы, сильные руки… Каждое его движение отдавалось приятной истомой в ее теле. Гриффиндорка не могла разомкнуть глаз. В ее хрупком, расшатанном разуме растворилась мысль о том, что стоит ей лишь открыть очи, как приятное наваждения исчезнет. Обворожительный, нежный мужчина исчезнет, а вместе с ним и эти пьянящие ощущения. Что если все исчезнет? Нет, нет, не надо… Грязнокровка все не могла разглядеть, кто же сейчас находится с ней. Это Рон, Драко или кто-то, кого она никогда не встречала? Может быть, это Теодор прокрался к ней в сон и доставляет сейчас такие сладостные муки?..

Драко опускался все ниже и ниже. Вот он уже целует нежную кожу внутренней стороны бедра Гермионы. Ее грудь томно вздымается и замирает, когда юноша слегка касается горячих нижних губ. Горячо, так горячо… Огонь страсти разгорается все сильнее. Огонь взывает к огню. Плоть взывает к плоти. Тело Гермионы льнет к телу Драко, ожидая, моля о продолжении…

Горячий, мокрый язык Драко коснулся ее, там, между ног. Тело чуть выгнулось в пояснице от резкого приятного толчка. Ловкий язык юноши шарил внизу, облизывая ее половые губы, пальцами касались чувствительного бугорка. Из уст девушки вырвался довольный стон. Ей так хотелось, так хотелось, чтобы этот приятный сон никогда не кончался, так хотелось умереть, покинуть реальный мир, чтобы остаться здесь навеки.

Драко двигал языком все энергичнее, доставляя распаленной девушке все больше наслаждения. Его разум жадно впитывал каждый всхлип, каждый рваный вздох, вырывающийся из груди Гермионы. Он желал все большего, ждал, что с минуты на минуту она проснется, скинет с себя сон и ответит ему на ласку во всей своей непорочной красоте.

Внезапно, Малфой почувствовал, что слабая ручка Гермионы нежно коснулась его затылка. Ласковое прикосновение оживило Драко, заставило его плоть напрячься еще сильнее. Он обхватил клитор Гермионы губами, заставляя ту промычать что-то невнятное. Ее острые коготки впились в его шею, затем ее маленькая, слабенькая ладошка поползла вверх, поглаживая волосы.

«Колючие, непослушные волосы… Рон…», – думала Гермионы во сне. «Я люблю тебя, Рон, я люблю тебя… Ты ждешь меня там, Рон?… Не останавливайся, пожалуйста, не останавливайся…», – кричало что-то внутри. Образ давно погибшего любимого возник перед взором девушки. Так ярко, так живо, словно настоящий, словно реальный человек… Нет, нет… Вот бы этот сон не кончался. Вот бы умереть сейчас и остаться здесь, с ним… Навсегда.

Драко нетерпеливо приподнялся, оторвав губы от нежной кожи девушки. Он резво спустил с себя трусы, не в силах больше сопротивляться животному порыву, грязному, похабному, сдавливающему грудь. Похоть разрывала его изнутри, но он, справляясь со жгучим желанием войти в разгоряченное лоно красавицы, поудобней устроился между ее ног, чуть приподняв девушку за поясницу.

Слизеринец провел головкой своего органа по нижним губам Гермионы. Ох, как горячо, как мокро, как велик соблазн ворваться внутрь… Юноша аккуратно ввел в лоно девушки два пальца, дразня, взывая к ее похоти… Гермиона выгнулась еще сильнее, от бессилья вцепившись в простынь.

– Ах… Ну же… – прошептала девушка в сладостном забытье, не открывая глаз.

Драко, послушный ее мольбе, нетерпеливо вставил в девушку свой орган. Удовольствие волной разлилось по его телу, обжигая своим огнем каждый мускул, каждую клеточку. Малфой начал двигаться. Плавно, неглубоко… Принося какое-то дразнящее, неполное наслаждение.

Гриффиндорка двигалась ему навстречу, навстречу сладостным ощущениям, щекочущим низ живота. Истома разливалась по хрупкому телу. Хотелось большего, хотелось более грубых, более диких ласк…

Драко начал ускорять темп, ища удобный для них обоих. Он жаждал обрести пик наслаждений, но и надеялся, что сможет принести Гермионе такое же глубокое удовлетворение. Пусть с этого и начнется новая глава в их отношениях. Пусть… Пусть с этого он начнет строить в ее голове образ величественного, ласкового, нежного… Любимого Драко.

Юноша двигался быстрее, а Гермиона стонала все громче. Наконец, почувствовав, что финал ее близок, Гермиона открыла глаза, желая увидеть образ горячо любимого покойного гриффиндорца. Ее руки обвили слабо освещенный силуэт Драко, притянули ближе к себе, впившись цепкими ноготками в его спину. Финальный рывок и внутри у девушки разлилось что-то неимоверно приятное. Острое наслаждения пронзило ее тело, заставляя томно закусить тонкую губу.

«Я люблю тебя», – вертелось на губах Драко. «Я люблю тебя, Гермиона», – шептал ему разум. Он так и не нашел в себе сил произнести навязчивую фразу вслух. Пусть спит, пусть спит и не беспокоится о его чувствах…

Гермиона погладила спину юноши, вбирая в легкие запах своего партнера. Какой же сладкий сон… Она так и не поняла, что с ней был не покойный Рон, а живой и теплый Драко… Девушка вновь заснула в приятном неведении, обнимая слизеринца, прижимая его горячее тело ближе к себе, впитывая его тепло.

========== 22 - В пути. ==========

Солнце взошло над поместьем, пробуждая всех его обитателей. Домовики встали раньше всех, схватив по мешку с зерном, дабы бросить его павлинам. Гордые белые птицы вышагивали по залитым солнцем дорожкам, шурша гравием.

Девушка противно поморщилась, не желая просыпаться. Так хорошо в постели! Нет здесь ни бед, ни проблем. Но они обязательно настигнут гриффиндорку, стоит ей только открыть глаза и подняться с кровати. Сейчас, во сне, она может быть кем угодно. Захочет – будет грозной львицей, вселяющей страх. Захочет – властной королевой и ученицей Хогвартса, как когда-то… Но как только распахнутся ее очи, она вновь окажется рабыней. Невольницей в плену у Пожирателя Смерти.

Гермиона нехотя открыла глаза. Немного поморгала уставшими очами, привыкая к свету. Гриффиндорка хотела скинуть одеяло, но поняла, что это не оно сейчас лежит на ней. Драко размеренно дышал, лежа на груди Гермионы. Его точеное, горячее тело прильнуло к девушке, но, что странно, тяжести не вызывало. Гриффиндорка совсем не удивилась, увидев юношу в своей постели. Она горько вздохнула, намеревалась аккуратно отодвинуть его от себя, но замерла, любопытно разглядывая опротивевшего слизеринца.

Его длинные платиновые волосы, что придавали юноше особый шарм, исчезли. Прекрасные локоны превратились в колючую, немного неопрятную стрижку. Светлые волосы непослушно торчали в разные стороны, один лишь взгляд на новую прическу Драко причинил Гермионе боль. Воспоминания градом хлынули ей в голову, заставляя грязнокровку смутиться.

«Это был не сон о Роне», – подумала гриффиндорка. Это была явь. Явь с Драко. Именно он прошлой ночью был с ней так мил и нежен. Это он пробудил в ней столь теплые воспоминания о давно ушедшей любви. Как же странно было осознавать произошедшее. Уму не постижимо, что Малфой был с ней так ласков, да еще и… Сделал для нее то, чего раньше не делал никогда…

Щеки Гермионы слегка покраснели, когда она вспомнила прошлую ночь, горячий язык Драко на ее нижних губах, его сильные руки, скользящие по ее изящному телу. Девушка недовольно закусила губу, поняв, что произошедшее совсем не вызывает в ней должного отвращения. Где-то внизу, у основания живота, рождалось странное чувство, похожее на ласковую теплую истому. «Этого не может быть. Это был не Малфой…», – внушала себе Гермиона.