Угли "Embers" (СИ)

- Это не то же самое, - Аанг решительно стоял на своем. – Никто не вынуждал Народ Огня начать эту войну.

- Не вынуждал, - согласился Гиацо. – Но тот, кто начал войну, даже отдаленно не так важен, как тот, кто её закончит.

- Не важен? – Аанг посмотрел на него так, будто Гиацо стоял на голове. – Я Аватар. Я должен быть справедлив!

- Это невозможно, - с сожалением сообщил Гиацо. – Созин мертв, как и Азулон. Из тех, кто видел начало этой войны, лишь горстка продолжает ходить по земле. И Шидан в их числе, - добавил он. – Мертвые – это забота мира духов. Ты Аватар, мост между миром живых и духами, которые влияют на мир. Ты должен волноваться за живых, - он вздохнул. – И нет, это нечестно. Просто так есть.

- Но… - Аанг моргнул мокрыми глазами. – Если я не могу переживать за людей, которых… больше нет…

- Тц, послушай, - Гиацо щелкнул Аанга по кончику носа. – Ты должен переживать за живых, да. Это долг Аватара. Но ты ещё и Аанг, человек. Никто не может сказать тебе, что нельзя любить тех, кто ушел из мира живых. Мы все часть тех, кого мы любим, даже если кажется, что они очень далеко, - улыбнулся он. – Думай об этом как об уроке, малыш. В конце концов, если ты сможешь привести Народ Огня к миру, то тебе наверняка хватит мужества и сообразительности для следующего задания.

- Следующего? – Аанг отшатнулся с круглыми глазами. – Победить Хозяина Огня недостаточно?

- А, но после того, как он будет побежден, тебе придется исправить вред, причиненный ещё до войны Созина, - просиял Гиацо. – В конце концов, ты же не можешь восстановить покорение воздуха или наш народ в одиночку! Тебе понадобятся наши давно потерянные кузены. Те, кого спас Кузон… и те, чьи убежища Шидан защищает и поныне.

Аанг моргнул.

«О, мама дорогая».

- Шидан же рассказал тебе о тех, кого увез Кузон, - сказал Гиацо, стараясь вычленить, что именно встревожило его ученика. – И я знаю, что Темул оставила тебе подсказки о девочках, которых она увела прямо из-под носа Созина. Народ Огня ценит свои кланы. Заставить детей бросить своих родичей и покорение? Они никогда не проявят такой жестокости.

- …Ты знал, что были и другие покорители воздуха.

- Да, - признался Гиацо. – И нет, я не сказал тебе.

- Почему?

О, это будет больно. Но сейчас правды не избежать.

- Аанг, когда ты в последний раз сохранил тайну?

- Ну, я… э…

Гиацо кивнул.

- Именно.

- Но это нечестно! – запротестовал Аанг. – Ты мог довериться мне!

- И отяготить тебя таким количеством жизней? – серьезно спросил Гиацо. – Это боль, которую должен нести только взрослый.

Аанг ахнул.

- Тогда почему ты заставил Кузона делать это?

- Я не заставлял Кузона, - твердо заявил Гиацо. – Он увидел, что нам нужна помощь, и решил действовать. – Старый мастер посмеялся. – Возможно, он думал, что это произведет впечатление на Ран. Никогда не стоит это недооценивать, юноша! Девушка может следить глазами за героем и вздыхать по красивому юноше, но путь к её сердцу проложит преданность. Обещай ей луну – и получишь её на день. Обещай ей скромный цветок и сдержи обещание – и она будет с тобой всегда.

- Э, - у Аанга покраснели кончики ушей. – Мы не… то есть, Катара не… мне полагается быть монахом и… Я думал, что парням из Племен Воды полагается быть рядом. Всё время.

- Монахи и монахини, да. И потому храмы не признавали браков между покорителями воздуха, - сообщил ему Гиацо. – Но среди нас было много таких, кто… пришел к взаимопониманию. И если мы жили вместе всего пару дней в году, то в Царстве Земли и Народе Огня есть много моряков, которые живут так же. И тебе стоит расспросить Сокку об охотничьих экспедициях Племени Воды. – Гиацо ткнул локтем ученика, легонько, как прикосновение крыла бабочкошершня. – Они ведь могут уйти осенней ночью и не возвращаться до утра следующей весны!

О, да, вот теперь он по-настоящему смутил своего ученика. Ха!

«Если бы я только смог сделать это сто лет назад!»

В конце концов, Аанг перестал возмущаться и просто посмотрел на него. И сглотнул.

- Эти… взаимные договоренности… были тайными? Поэтому я никогда о них не слышал?

- Да, - прямо ответил Гиацо. – Старейшины не одобряли их. Привязанность была под запретом, и может для старых бородачей, которые более не испытывали желания путешествовать, это и было хорошо, но для детей? Для тех, кто стал бы воспитывать тех детей? В первую очередь ребенку нужны тепло, безопасность и уверенность в том, что какие бы ужасы ни случались ночью, утром его учитель будет рядом. Подумай о своей юной подруге, Тоф. Она храбрая, сильная и мастер среди мастеров покорения земли. Но когда она была крошечной слепой малышкой, которая умела покорять не больше, чем она умела говорить, как бы она выжила без любви своих родителей?

- Значит… ты хочешь сказать, что дело не в привязанности, - медленно проговорил Аанг, нахмурившись так, словно прокручивал в голове эту мысль. – Просто… старейшины считали это неправильным. – Он подумал об этом минуту, а потом вскинул руки. – Тогда почему гуру Патик не сказал мне об этом? Он продолжал твердить, что если я люблю Катару, мне придется отпустить её!

Гиацо воздел глаза к небесам. «Старый друг, я уважаю твое намерение помочь, но я думаю, что когда ты перейдешь в мой мир, твое лицо будет поджидать пирог!»

- Патику сто пятьдесят лет! Он пережил племянниц, племянников, внучатых племянников, правнучатых племянников и слишком много пра-пра-родичей, чтобы их можно было сосчитать. У него нет привязанностей среди живущих. И он никогда не воспитывал детей. – Он хмыкнул. – Скорее всего, он забыл, как забывают многие, что Дух Аватара вечен, но Аватар обладает живой, дышащей и чувствующей душой. Как и все мы, - Гиацо улыбнулся, и улыбка вышла кривоватой лишь самую малость. – Я видел, как это происходит. И я верю, что знаю, что он пытался объяснить.

Молодые глаза широко распахнулись.

- Правда? Потому что по мне это была полная бессмыслица!

- Смысл был, - уверил его Гиацо. – Но для понимания его требуется демонстрация. – Он вытянул руку ладонью вверх, чтобы поймать солнечные лучи. – Любовь похожа на бабочкошершня, присевшего тебе на руку.

- Э, - Аанг потянул за воротничок своей формы. – Разве это не опасно?

Гиацо сомкнул пальцы, погрузив ладонь в тень.

- Только если ты попытаешься заставить его остаться.

- О, - глаза Аанга были как блюдца. Он подпрыгнул в воздух, его широкая улыбка контрастировала с черными кругами вокруг его глаз. – О, я понял! Я понял… я думаю?

- Расскажи мне, что ты понял, - попросил Гиацо.

- Ну, Катара – покорительница воды! Она умеет делать разные «вжух» и закатывать парней в лед и… э, - Аанг с глуповатой улыбкой на лице взял эмоции под контроль. – Пакку пытался заставить её быть простой целительницей, и она ему показала. Поэтому… если я хочу любить её, я не могу её заставлять. Правильно?

- Отчасти, - кивнул головой Гиацо. – Всегда можно попросить, но любовь никогда не должна быть под принуждением. Она должна быть свободной. Часть даваемой ею радости, окупающей переход от ребенка ко взрослому, заключена в знании того, что кто-то решил быть с тобой рядом. Этот выбор дорогого стоит, Аанг. Уважай его, и тебя будут любить по-настоящему.

Аанг прикусил губу.

- Но старейшины не уважали его, так? Они не хотели, чтобы кто-то выбирал, - он сглотнул. – Мастер Гиацо, в… в храмах было что-то не так? Я хочу сказать, что-то неправильное?

- Да, - просто ответил Гиацо. – Наши учения были извращены столетия назад вследствие смерти Аватара Янгчен. Она хотела, чтобы мы жили в мире, и это было справедливо. Но последователи Шангчена решили претворить это желание в жизнь, не оставив выбора остальным покорителям воздуха.

- Это… - Аанг опустил глаза, немного побледнев. – Это неправильно.

- Да, - согласился Гиацо. – Ты хочешь остановить Хозяина Огня Озая, чтобы Народ Огня прекратил проливать кровь и заключил мир с соседями. Это не неправильно. Но ты не должен заставлять их быть мирными. Это уничтожит их, так же как погибнет бабочкошершень в твоей руке.