Папины сыночки (СИ)

Маэдрос, алея: – Папа!

Феанор: – Прости, прости. Я имел в виду Маглора.

Маглор: – Папа, как ты можешь, я асексуал.

Кэлегорм подскакивает на месте и кидает в него скомканным листом: – Ах ты извращенец! А я!..

Феанор с интересом на него смотрит, пока Маглор хладнокровно подводит второй глаз.

Кэлегорм, смущённо: – А что такое асексуал, пап?..

Феанор: – Маглор, что это ты такое?

Маглор: – Мне плевать на ваш секс. Я хочу вечной жизни, настоящий скелет и стать Чёрным Властелином готического клуба «Ай да роза».

Кэлегорм, расстроенно: – Но у нас же нет секса.

Маглор: – Зато у тебя есть настоящий скелет. Радуйся. Так повезло далеко не всем моллюскам.

Кэлегорм целится кинуть в него вторым черновиком.

Феанор: – Значит, девушка Кэлли забыть у нас своё платье не может. Финни, Финни, на тебя вся надежда.

Куруфин: – Моя девушка могла бы забыть у нас только свои приборы. Но это было бы странно. Обычно учёные не такие рассеянные.

Карантир: – Папа, неужели ты считаешь, что у меня не могло бы быть девушки?!

Феанор, лукаво улыбаясь: – Твоя девушка у нас бы косуху забыла.

Карантир, задумавшись: – Ага…

Амрод: – А моя девушка забыла бы белый фартучек. С кружевами. Я бы надел его на плюшевого Мелькора. Тогда он бы не пачкался, когда Амрос кормит его йогуртом.

Амрос, растерянно: – Значит, только мне придётся встречаться с девушкой в прозрачном платье?..

Амрод: – Ты можешь забыть его сам.

Амрос: – А если я хочу его носить, я что тогда, девушка?

Амрод: – Конечно, как Гортхаур.

Маэдрос смотрит на них, стараясь не ржать.

Воспоминание Амроса.

Детский сад.

Четырёхлетние Амрос и Амрод стоят, держась за руки, перед воспитательницей, и смотрят на неё большими честными глазами.

Амрос: – Нас сегодня придёт забирать тётя. Папа уехал, а у дедушки научная конференция.

Воспитательница: – А как тётю зовут?

Амрод: – Гор.

Воспитательница: – Какая странная фамилия.

Амрод: – Это имя.

Входит Гортхаур.

Гортхаур, остановившись в дверях: – Здравствуйте! Я пришёл забрать Амроса и Амрода. Я друг семьи.

Воспитательница, подозрительно: – Они сказали, за ними приедет тётя Гор.

Гортхаур: – Я не тётя!

Воспитательница, хмурясь: – Я вижу.

Амрос, твёрдо: – Гор – тётя. Как мама. Только у Мелькора.

Воспитательница: – Кхм?

Гортхаур багровеет.

Амрод: – Папа говорит, что Гор тоже женщина. Как мама. – С сомнением: – И, может быть, как Вы. Но я не уверен.

Амрос: – Но Гор – точно.

Гортхаур: – Я не тётя, ясно вам?!

Амрод доверительно обращается к Амросу: – А как называется потасканная женщина? Точно тётя?

Амрос: – Такое странное слово… похожее на шампур.

Багровеет уже воспитательница.

Гортхаур: – Я тороплюсь! – Берёт близнецов за руки и ведёт за собой.

Амрос: – А Мелькор тебя не ругает за то, что ты ему с нами изменяешь?

Гор: – Вы ещё не доросли, чтобы с вами изменять.

Амрод: – Мелькор говорит, я уже достаточно взрослый, чтобы меня любить!

Гор: – Я люблю мужчин постарше. – Сажает обоих в машину и пристёгивает ремнями безопасности.

Амрос: – Он так ловко управляется с детьми!

Гор: – У меня было четыре брата. И из них только два старших. – Садится за руль. – Одно слово про Мелькора – и я вам всю таблицу умножения расскажу.

Амрос: – Да, Амрод. Лучше молчать. Всё равно он её хуже нас знает.

Амрос: – Маглор, накрась мне глаза.

Маглор: – Я подумаю.

Кэлегорм роется в принесённых вещах, отбирая те, которые, по его мнению, подойдут для байкерского шоу.

Звонит телефон Феанора. Феанор закатывает глаза. Маглор вздыхает и берёт трубку.

Голос Мелькора: – Вы готовы?

Маглор: – Я крашу папе глаза. Второй глаз почти готов.

Мелькор: – Я хочу это увидеть!

Маглор: – Если не будешь названивать каждые две минуты, увидишь скорее. Я только мантию надену и готов.

Карантир: – Где мои браслеты?! – Спохватившись, убегает.

Феанор: – Передай Мелькору, что он задолбал.

Голос Мелькора: – Я тебя тоже люблю, дружище! Жду вас через час! И имейте в виду, без вас не начнём!

Маглор: – Отлично, значит, мы можем прийти через два, всё равно не пропустим ничего интересного.

Голос Мелькора: – Ты такой бессердечный, Маглор!

Маглор, польщенно: – Ну хорошо, я уложусь. – Отключает телефон и возвращается к прерванному занятию.

Выходит Карантир с кучей браслетов, ошейников и прочей атрибутики, кладёт всё это добро на пол и начинает там копаться. Немедленно присоединяются близнецы.

Амрос, меряя на себя огромный кулон с черепом: – Мне нравится вот этот.

Феанор смеётся.

Воспоминание Феанора.

Школа. Феанор, которому лет четырнадцать, стоит около директорской, прислонившись к стене плечом и сложив руки на груди. Он весь в чёрном, на обеих руках до локтей – браслеты с заклёпками и шипами, на шее – многочисленные цепи и кулоны, через лоб повязана сложенная в полосу бандана с черепами, сапоги на высокой подошве перемотаны по голенищам ремнями, смоляные волосы свисают до пояса. Имидж завершает мрачное выражение лица и взгляд исподлобья.

Феанор озаряется радостной улыбкой – к нему подходит Финвэ.

Финвэ, обняв его: – Как дела?

Феанор, презрительно: – Индис задрала!

Финвэ: – Сейчас разберёмся. – Стучит в дверь.

Голос Индис: – Я же сказала, только с родителями!..

Феанор: – Заткнись, тупая шлюха!

Финвэ, взяв его за руку: – Индис, это я, Финвэ. Можно?

Дверь распахивается, на пороге предстаёт Индис, распускающая аромат духов, и радостно восклицает: – Финвэ, милый, конечно, можно! – Бросает на Феанора уничтожающий взгляд и пытается взять его отца за руку.

Финвэ, осторожно пожимая ей руку: – В чём дело, чем ты недовольна?

Индис: – Твой сын нарушает правила приличия!

Финвэ: – Он же не голый ходит.

Феанор: – Хорошая идея, папа. – Сверлит Индис ненавидящим взглядом.

Индис: – Но что это такое?! – пытается схватить Феанора за волосы, ученик от неё шарахается и рычит. – Он ведёт себя как зверюга, носит ужасные вещи, и эти черепа! Он агрессивен, его надо лечить!

Финвэ, спокойно: – Ну, ну. Ты его только провоцируешь. Это возраст бунтарства. Все так ходили когда-то.

Индис: – Я – нет!

Феанор, громко: – Ну и дура.

Финвэ: – А я ходил. Значит, у него это наследственное.

Феанор: – Я как папа!

Индис: – Ты внушаешь ему ложные идеалы.

Финвэ: – Я ему ничего не внушаю. Дети должны иметь свободу выбора. Я не хочу ему ничего навязывать, чтобы не загубить его жизнь. И никому не позволю мешать ему. Мой сын имеет право самовыражаться. Тем более у нас в школе не введена форма.

Индис: – Но есть же какие-то правила!

Финвэ: – Он в школе для того, чтобы учиться.

Индис: – Он подаёт дурной пример!

Финвэ: – Тем, что в четырнадцать учится в одиннадцатом классе и поступает экстерном в лучший университет страны?

Индис, кисло: – Он мог бы носить костюм.

Феанор: – Я не хочу носить костюм.

Финвэ: – Я не хочу его заставлять.

Индис: – Повлияй на него, ты же отец! Пусть он хотя бы перестанет грубить!

Феанор, зло: – А ты не стелись под моего отца!

Индис краснеет, убегает в кабинет и захлопывает за собой дверь.

Финвэ, беря сына под локоть: – Не груби ей. Она же не виновата, что…

Феанор: – Виновата!

Финвэ, улыбаясь: – Твоя мама тоже всегда так говорила.

Феанор, доверчиво прижимаясь к плечу отца: – Спасибо, что защищаешь меня, папа.

Финвэ обнимает его и гладит по косматой голове.

Вечерние улицы. Вдоль шоссе горят фонари. Во главе колонны едет Махтан, весь в коже и по такому поводу в парадном шлеме с изображением лисицы. По левую руку от него мчится Манвэ. Колонна торжественно заворачивает во двор Феанора и там останавливается. Из окон выглядывают жильцы.