Двадцать один год (СИ)

А Квиринуса Квиррелла нашли еще через день, и что удивительно, живого. Правда, он был истощен и измотан, плакал, заикался и вообще был не в себе. Преподавателям все же удалось добиться, что Кристина предложила ему ночью провести вылазку в Запретный лес, они как-то проскользнули мимо шаставшего по коридору Филча, добрались до опушки, даже прошли вглубь, и там на них выскочил громадный волк. Кристина попыталась сражаться со зверем, но тот схватил её, и дальше Квиринус ничего не помнит – пустился бежать, что есть духу. Два дня он провел в Хогсмиде, прячась по сараям. И хоть бедняжка своими глазами видел нападение, он долго не мог поверить, что Кристина мертва.

========== Глава 23. Матч ==========

Первые дни после гибели Кристины школа хранила мрачное молчание. Ученики и учителя мало разговаривали друг с другом, портреты почти не шевелились, даже Пивз притих. В Большом Зале под потолком, затянутым пасмурной октябрьской пеленой, висели траурные полотнища.

Джейкоб в сопровождении профессора Флитвика отвез тело сестры родителям. В школе брата Кристины потом не видели долго, примерно месяц. Квиррелл не вылезал из Больничного крыла: у него страшно расстроились нервы. И с Ремусом Люпином творилось неладное: он совершенно замкнулся, избегал лучших друзей, часами мог сидеть, забившись в уголок пустого класса или в какую-нибудь нишу в коридоре, где никто не ходит. Однажды Лили, отыскав его, спросила, может ли чем-то помочь. Он отшатнулся, обхватил себя руками и убежал.

В Хогсмиде встал на побывку отряд авроров, присланных на всякий случай прочесать Запретный лес. В их числе был отец Мэрион Риверс; однажды, сидя вместе с Северусом во внутреннем дворике Хогвартса, Лили видела, как хаффлпаффка стояла у ворот, обнявшись с отцом. Лили прислушалась, удивляясь, как вошло у нее в привычку быть внимательной к чужим разговорам.

- Пап, ну разве это не странно? Я спрашивала у профессора Кеттльберна, он говорит, что никогда на его памяти оборотни или другие опасные существа не подходили так близко к опушке.

- Не только это странно, дочка. Знаешь, мы ловушки расставили до самой глубины леса, до мест, где могут напасть акромантулы. Оборотень давно попался бы, оставайся он в этом месте.

- А может, он пошел дальше, и акромантулы его сожрали?

- Навряд ли. Оборотни осторожны, чутье на опасность, что у волка. Есть у Грюма версия – по-моему, безумная, но может оказаться верной…

Он, все еще держа дочь за плечи, побрел с ней вдоль ограды. Их разговор стал неслышным.

- Сейчас скажет, что оборотень был подослан Пожирателями смерти, - фыркнул Северус. – Как удобно, когда есть, на кого сваливать все промахи. Наверняка у них просто ловушки неисправные.

Лили насторожилась.

- Сев, ты что, оправдываешь Пожирателей? – спросила она невольно неприятным тоном.

- Да нет, почему же? Я просто говорю, что они могут быть виноваты не во всем. Да и вообще, - он ссутулился, рассеянно вертя в руках прутик. – Тебе не кажется, что насчет их преступлений могут преувеличивать.

Лили захлебнулась:

- То есть… Ты что имеешь в виду?!

- Что они могут быть просто тайным обществом, изучающим темную магию. Возможно, добивающимся её официального признания. Что в этом такого уж плохого или опасного? В Дурмстранге изучают темные искусства, и ничего.

- Ничего?! Да оттуда вышел Гриндевальд! – Лили раскраснелась от гнева. – Я от тебя такого не ожидала. Ты слышал все, что говорят о Пожирателях и о том, кто у них во главе, ты знаешь, какие им преступления приписывают – и ты не веришь?!

- Но почему я должен верить одним словам? – он тоже повысил голос. – Тем более, извини, но я слышал и кое-что другое.

- Интересно, от кого, - Лили скривила губы. – От твоих драгоценных Регулуса и Летиции?

- Летиции они как раз не нравятся.

- А Регулусу – наоборот, - Лили прищурилась. – И Эйвери с Мальсибером в восторге от Того-Кого-Нельзя-Называть, не так ли?

Северус поджал тонкие бледные губы, прикрыл веки и промолчал. Лили обняла его за плечи:

- Скажи, я тебе все еще друг?

Он замер под её руками, застыл, только глаза жгли, как угольки.

- Конечно, - тихим дрожащим голосом ответил Сев. – Конечно, друг.

- Тогда не оправдывай Пожирателей и не дружи со слизеринцами. Или я, или они. Ты понял меня?

- Понял, - ему словно сдавило горло.

Авроры отбыли ни с чем, а в школу между тем вернулись Квиринус и Джейкоб, и от живых напоминаний о произошедшем разлитое в воздухе горе не испарялось. Эти двое так и мелькали, бледнее призраков, с плечами, опущенными покорно, будто под плеть, с вереницей заплетающихся шагов. Джейкоб как-то еще держался, во многом благодаря незаметной помощи Флоренс Флеминг, а Квиррелл оказался беззащитен перед страхом и стыдом. Ребенок словно окружил себя вакуумом. Он равнодушно слушал утешения, которых было все-таки немало, принимал ласку от жалостливых старшекурсниц, но держался невероятно отстраненно. Возможно, давала о себе знать его природная застенчивость вместе с пережитыми ужасом и болью.

В газетах между тем писали о новых нападениях оборотней, о случаях поражения магов и магглов редкими темными проклятиями. Регулус Блэк, как поняла однажды Лили, вырезал и сохранял некоторые такие статьи. Узнала она об этом из случайно услышанного на перемене разговора между Регулусом и Летицией Гэмп. Северуса в тот момент рядом не было: впереди маячила контрольная по не слишком ему дававшейся транфигурации, он окопался в библиотеке.

- Я понимаю, ты интересуешься… Но это все равно ужасно. Колдографии проклятых… Я бы хотела поскорей забыть эту статью, а ты сохраняешь её, - слизеринка осуждающе качала головой в темных локонах..

- Но согласись, Темный Лорд – настоящий мастер, раз смог научить своих слуг настолько сложной магии, - в мальчишески-тонком голосе Регулуса в первый раз слышалось трепещущее волнение.

- Положим, он мастер, но вряд ли эти магглы давали согласие, чтобы он применял на них свое мастерство.

- А разве их положено спрашивать? – Регулус надменно скривился.

Летиция помедлила с ответом:

- Неужели тебе их совсем не жаль?

- Ни капли. Они не жалели нас несколько веков назад. Мы имеем право отомстить.

- Но ведь это были другие магглы, - спокойно возразила Летиция.

- Те или другие, они были и остаются животными, а животных использует для опытов всякий ученый.

Лили стиснула ремешок сумки, сжала кулаки. Она, пожалуй, послала в Регулуса проклятием, а то и набросилась бы по-маггловски, с кулаками, но парочка уже скрылась за поворотом. Замечательно! И ведь Лили предупреждала Северуса, что он не может одновременно дружить со слизеринцами и с ней – а он, пообещав сделать выбор, на деле выбирать не торопится.

В приоткрытое окно влетели звонкие возгласы: Джеймс и Сириус во дворе устроили дуэль. Мисс Саверн хвалила способности мальчиков, говорила, что из них могут получиться замечательные боевики, но нужно заниматься. Так как заниматься в данном случае означало драться, Блэк и Поттер охотно последовали её совету. Сейчас во дворе они пытались обезоружить друг друга, а Питер и Ремус, наконец-то успокоившийся, увлечено за ними наблюдали.

Лили тихо рассмеялась, вспомнив, что недавно произошло событие совершенно, казалось бы, невероятное: Поттер и Блэк заявились в библиотеку и не вылезали несколько часов! Обычно они оба учили материал наскоком, наспех что-то читали перед самым уроков, а эссе кропали на перемене перед тем, как нужно было сдать, «на коленке». Блестящая память и логика, а иногда и подсказка добросовестного Ремуса вечно выручали их. И вдруг унизиться до библиотеки? Марлин предсказывала, будто, если пошли такие чудеса, скоро обнаружится, что Дамблдор – и есть Тот-Кого-Нельзя-Называть.

Первый в учебном году матч по квиддичу походил в необычной атмосфере серьезности. Не было, как прежде, броских лозунгов и звонких речевок, песен и свиста. Только тихое сосредоточение на лицах членов команд – только напряженное ожидание на лицах болельщиков. С такими лицами идут в бой, и с такими лицами в бой провожают.