Север помнит (СИ)

Драконья тень вынырнула из темно-синих сумерек, которые обозначали начало утра, и Джон услышал, как люди Баратеона разразились тревожными криками и проклятиями. Еще бы, не иначе они гадают, что за напасть свалилась на них с неба. Те немногие, кто еще сохранил способность мыслить здраво, натянули луки и выпустили несколько стрел – они отскочили от толстой чешуи, не причинив Рейегалю никакого вреда. Дракон раздраженно фыркнул, выпустив из ноздрей сноп искр, и взмыл вверх, мощным взмахом крыльев погасив факелы. Джон пронесся над убогим лагерем, королевским шатром и линией осады. У входа в замок северяне выламывали топорами древние дубовые ворота, но, завидев дракона, оторвались от своего занятия. Наконец Джон посадил Рейегаля на открытом месте, где снег был более или менее расчищен, – в первый раз ему удалось красиво приземлиться. Он сидел на спине дракона, словно король в замке, и какофония битвы постепенно стихла - все смотрели на него.

Дав им возможность оправиться от потрясения, Джон спрыгнул на землю.

- Эй, - спокойно произнес он, - где король?

- Лорд Сноу? – раздался знакомый рокочущий голос, и из ближайшей палатки вылез приземистый, коренастый, заросший седой бородой человек. – Лопни мои глаза, парень, все уж решили, что ты помер.

Как ни странно, Джон развеселился.

- Я же вороний ублюдок с черным сердцем, пришел по вашу душу. Ты правда думал, что так просто от меня избавишься?

Тормунд Великанья Смерть без лишних слов бросился к Джону и хлопнул его по плечу с такой силой, что тот пошатнулся. Глаза одичалого сияли. Он резко фыркнул, чтобы скрыть свою радость, усмехнулся и покачал головой.

- Разрази меня гром, если я знаю, как тебе это удалось, парень. Не иначе тут приложила руку баба в розовых тряпках, ее притиранья и заклинанья. Я прав?

- Кое в чем прав. – Джон поколебался. Он не был уверен, что ему следует сообщать о гибели Мелисандры в присутствии этих храбрых людей, которые зашли так далеко и вынесли столь много ради нее, ради ее бога, ради ее пророчеств, ради ее короля. Он обвел взглядом лагерь, оценивая осадные укрепления, горящий замок, разбросанные по снегу тела. – Как так вышло, что Станнис остался жив и пришел сюда?

Тормунд с упреком покачал косматой головой.

- Кто бы говорил, лорд Сноу. Пойдем, отведу тебя к нему.

- Нет, - раздался еще один знакомый голос. – В этом нет нужды.

Джон повернулся. В нескольких футах от него стоял Станнис Баратеон – исхудавший, испачканный сажей, с мечом в руке. Он был без капюшона, снежинки тихо опускались на его обнаженную голову. Запавшие голубые глаза сверкали. Король смотрел на Джона и на дракона так, словно впервые в жизни не знал, что сказать или сделать, но впрочем, как и всегда, ничем не выказал своей неуверенности.

- Лорд Сноу, - резко сказал он. – Одичалый прав, мы не ждали тебя здесь. Полагаю, ты пришел не затем, чтобы исправить свою ошибку и принять имя своего отца, взять на себя правление Винтерфеллом и получить принцессу в жены? – Король приподнял бровь. – Тебя послала красная женщина?

- Нет. – Джон открыто встретил его взгляд. – Нам нужно поговорить, милорд. Наедине.

Станнис что-то проворчал и резко махнул в сторону своего шатра. Джон последовал за ним, откинул в сторону тяжелый кожаный полог и вошел внутрь, в дымный полумрак. В шатре было не теплее, чем снаружи.

- Примите мои поздравления, ваше величество, - сказал он. – Похоже, вы взяли Дредфорт. Немногие полководцы могут похвастаться таким подвигом.

Станнис снова глухо заворчал.

- Хвастаются только дураки. От похвальбы никакого проку. Однако, насколько мне известно, Бастард наконец мертв. Надеюсь, Рглор приготовит для него самое жаркое пекло.

- Рамси мертв? – Джон понимал, что это лишь крошечная победа в долгой и страшной войне, но все равно не смог сдержать радости. – Кто его убил?

- Его собственная ручная зверюшка. – Станнис чуть искривил губы в мрачной, устрашающей улыбке, не содержащей даже намека на веселье. – Видимо, я все-таки был прав, что не казнил Перевертыша, хотя он того заслуживал. Но поскольку теперь появился ты, полагаю, следует предоставить тебе судить его за то, что он сделал с Винтерфеллом и твоими братьями.

Джон был совершенно сбит с толку. Он с недоумением взглянул на короля, и тут до него дошло.

- Теон? Теон Грейджой? – Он вспомнил, как Вель говорила ему, что Теон вызволил Джейни Пуль, подложную Арью, из рук Рамси. Джон знал, что Бран и Рикон остались живы, а Бран даже превратился в нечто гораздо более великое и ужасное, чем простой смертный, но он все равно не мог уяснить, как такое могло случиться. Чем дальше, тем загадочнее. – Я хочу поговорить с ним.

- Скоро поговоришь. – Станнис уперся кулаком в стол. – Где Мелисандра?

Джон не мог порадовать короля хорошими вестями, но лгать не было смысла.

- Она… она погибла, милорд. Мне жаль.

Король стиснул зубы, но не издал ни звука; должно быть, он уже подозревал что-то подобное.

- Но все же ты здесь, - через несколько мгновений произнес он, вскинув голову. – Почему, лорд Сноу?

- Я пришел за Светозарным, - сказал Джон. – Леди Мелисандра хотела, чтобы я завладел мечом и драконом, до того как начнется великая битва с Иными. – Он вспомнил о Роге Рассвета, пожалев о том, что так и не спросил Сэма, что с ним стало, нашел ли он того, кто похитил Рог из Староместа. Войны проигрывают и из-за меньшего. Джон надеялся, молился, что им удастся обойтись и без Рога, но его терзали сомнения. – Меч, настоящий Светозарный. Он здесь, не так ли?

- Да, он здесь, - помолчав, ответил Станнис. Он упер в стол второй кулак, словно пытаясь выстоять под натиском плохих известий. – Значит, я не Азор Ахаи, - задумчиво произнес он, будто разговаривая с самим собой. – И никогда не был. Это правда?

Внезапно Джон посочувствовал Станнису.

- Пророчества – загадочная штука, ваше величество, - смущенно ответил он. – Во всяком случае, вы сыграли значительную роль.

- Не нужна мне твоя жалость, лорд Сноу. – Станнис скрипнул зубами, на его лице появилось такое знакомое выражение отчаяния, что Джону стало горько. Я должен уйти и проститься с ним навсегда. И со всеми остальными тоже - и с хорошими, и с плохими. – Скажи мне, красная женщина лгала мне или просто ошибалась?

- Она действительно верила в вас, милорд, - честно ответил Джон. – До самого конца. Но из-за того, что случилось… со мной, она изменила свое мнение. – Ему было нечего добавить – сейчас не до избитых фраз, к тому же вряд ли Станнис захочет их слушать. Джон сомневался, стоит ли рассказывать королю о Ширен. У него просто не хватило духу поведать о том, как девочка умерла, держа его за руку, загрызенная собственным шутом. Может быть, Станнис и не питал особой любви к своей изуродованной болезнью дочери, но она была его плотью и кровью, его наследницей. Он и без того несет тяжкую ношу. – У нас нет времени. Я должен поговорить с Теоном. Немедленно.

По лицу короля было ясно, что он отлично понял – это приказ, а не просьба, но Станнис не стал утруждать себя чтением нотаций о приличиях. Вместо этого он снова махнул рукой, и один из горцев – судя по гербу, Лиддль, - появившись из ниоткуда, выпроводил Джона из шатра и отвел в другой. Там располагалось что-то вроде лазарета; на носилках лежал необозримо толстый человек, закутанный в одеяла и шкуры, из-за которых он казался еще больше, а рядом с ним еще один – худой, неприметный с виду, с темно-русыми волосами и побелевшей от седины бородой, его руки были туго обмотаны повязками. Ни один из раненых не шевельнулся при виде вновь прибывших. Горец подвел Джона к самодельной койке, ютящейся в дальнем углу шатра.

Джон вгляделся. Он никогда раньше не видел женщину, лежащую на соломенном тюфяке, но сразу узнал темные волосы, резкие черты лица и гибкую, стройную фигуру; по-видимому, это сестра Теона. Рядом с ней под одеялами скорчился тощий седой старик. Джон недоуменно нахмурился. Было ясно, что оба еле живы после битвы и все покрыты ожогами, словно им едва удалось прорваться сквозь адское пламя; грудь женщины была замотана повязками, и казалось, что только эти тряпки не дают последним крохам жизни просочиться наружу. Джон смотрел и никак не мог понять, где же…