Женить нельзя помиловать (СИ)

Живоглот встряхнул впавшего в экстаз от этих слов слизняка, приводя его в чувство. Принцесса, заметив эти манипуляции, тут же поправила грудь и высказалась:

- Не дрейфь, Цезарь, только заженю. Максимум!

Эйвери во все глаза уставился на свалившееся на него счастье в виде груди. Кот ему что-то продолжал нашептывать, не обращая внимания на шумиху вокруг – гномы уже вовсю налаживали на столы, не дожидаясь вердикта короля. Ворчелло Справедливого такое положение никак не устраивало, и он решил показать характер:

- Доченька, он же не гном! Гастролер залетный какой-то. Ты хорошо подумала?

- Я тоже не гном! Жени, папаша!

- Ох, пожалеешь еще! Маги просто так не сватаются, в подземельях не валяются. А он даже лица нам своего не показал!

- Цезарь обет дал, – влез до сих пор молчавший Живоглот. Так как говорящих котов гномы никогда не видели – в зале воцарилась тишина. Даже король с принцессой рухнули на троны, как приклеенные. – Его невеста должна выйти замуж за его анимагическую форму, и лишь после брачного поцелуя обернется слизняк человеком.

Клеопатра даже прослезилась от свалившегося на нее счастья:

- Кольцо, Ворчелло Несговорчивый, папочка любимый! Я сказала! – и легонько щелкнула по короне.

Король махнул рукой, плюнул, всучил дочери кольцо и побежал главные места за столом занимать для себя и дочки с женихом, да за гостями присматривать, а то провинциалы сейчас всё сожрут и ничего не оставят, проглоты.

Клеопатра подхватила жениха и понеслась следом, Эйвери только-только успел шепнуть рыжему своднику:

- Огонь-баба! Распишу чертовку под хохлому, Живодер! Вот увидишь – кольцо сама тебе на блюдечке принесет. Если ходить после брачной ночи сможет!

- Созрел, Казанова! – довольно мяукнул кот. – Красота – великая сила. Точнее, грудь!

И лохматая сваха всерьез задумалась над созданием брачного агентства. Это ж такие деньжищи зря пропадают! Но сначала – кольцо...

***

Гермиона, отогнав наивные мечты, покачала головой, глубоко вздохнула и повторила в третий раз:

— Свадьбы не будет, — и, репетируя будущую речь, продолжила: — Я должна тебе кое в чём признаться... — «Нет, не так…» — тут же поправившись, проговорила увереннее и громче: — Прости меня, пожалуйста…

— И не подумаю, Грейнджер! — сердитый мужской голос заставил ее обернуться в сторону двери. Малфой! Стало понятно, что тот услышал больше, чем последние несколько слов. — Так, Жаба, или ты немедленно… — он плотно сжал губы, сдерживая гнев, — или … — желваки заиграли на бледном лице, и в комнате воцарилась гнетущая тишина.

А продолжение фразы и не требовалось. Взгляд Драко говорил о многом: их расставание, как и «свадьбы не будет», неминуемо, если только…

Он крепко сжимал массивную ручку двери, пытаясь, если не раскрошить, так согнуть ее. Из-за его плеча бросил виноватый взгляд Люциус, потом, пожав плечами, развернулся и двинулся прочь по коридору.

Но куда испарились нужные слова из головы Гермионы?

Ведь не первый раз она видела Малфоя в гневе! Но таким суровым — никогда…

И его злость, и бешеный взгляд возбуждали ее… Опять.

Гермиона совсем ненадолго прикрыла глаза:

«Дура!..» — глубокий вдох. И выдох. Прежде чем взглянуть в грозное лицо Драко.

Да, он был чертовски соблазнителен в этом черном фраке и ослепительно белой рубашке, в роскошном жилете цвета ночи и бабочке в тон...

«Красивый… Вот зараза!..»

И даже хорошо знакомый взгляд «Малфой-я-тебя-съем» не мог спасти положение. Определенно! Потому что так и несостоявшийся муж был готов хлопнуть дверью и забыть о браке на веки вечные. И уговоры бессмысленны!

— Даю тебе несколько минут, — не сводя с Грейнджер темно-серых глаз, твердо и решительно произнес Драко. — И учти, что никакие говорящие лягушки не заставят меня передумать. Никогда! Слышишь, никогда!

— Я все объясню…

— Ну, давай, рискни! — он резким движением взмахнул волшебной палочкой, накладывая на комнату запирающие и заглушающие чары, и, скрестив руки на груди, выжидательно уставился на побледневшую невесту.

Глава 7. Секс, ложь и брачные игры

Гермиона понимала: молчать опасно не для здоровья - для счастья. Она пристально следила за каждым движением Драко, отгоняя последние сомнения. И надежду на лучшее.

Вот он взглянул на пустой портрет. Вот отложил волшебную палочку в сторону, очевидно, подальше от соблазна применить её против (Малфои - не идиоты!) заговорщицы. Вот ещё секунду назад плотно сжатые губы что-то сказали...

И повторили:

- Грейнджер, - серые глаза прищурились. Драко намеренно держал дистанцию: слишком сильно злился. Не впервые, конечно, но в этот раз гнев смешивался с чем-то ещё… Обидой?

- Гермиона, - поправила она чисто автоматически. Так проще сознаться.

- Это как угодно! И не тяни время. Моё терпение не резиновое! - Малфой крепко сжал первое, что попалось под руку - старинный подсвечник. Костяшки побелели. Ещё немного - и антиквариат полетит в окно. Но ведь не в Гермиону!

- Прости, - прошептала она, чувствуя бешеные удары сердца и прилив крови к щекам.

- Не могу ничего обещать, пока не узнаю, в чём дело. Очередная глупая выходка, да? Ты скоро станешь под цвет платья, и мне это не нравится! - Драко чётко понимал - не к добру всё это: виноватый вид... глаза, следящие словно околдованные... слова, подслушанные невольно. - Свадьбы не будет. Так? - спросить в лоб и никаких больше метаний!