Академия Надежды (СИ)

– Учиха Саске, – дрогнувшим голосом сообщила Нанами, отводя взгляд. Шикамару сглотнул ком в горле – это имя он ожидал услышать в последнюю очередь. Судя по реакции геймера, она разделяла его удивление. Подумать только: самый холодный и грубый из всех учеников Академии оказался жертвой убийства. Может, его и убили для того, чтобы никому другому Учиха не причинил вред? Превышение самозащиты? Это казалось самым логичным объяснением. Если не допускать мысли о том, что сорвался кто-то из более спокойных ребят…Нельзя сбрасывать со счетов существование Монокумабука: кто знает, что каждый из учеников увидел по ту сторону монитора.

– Тогда мы должны как можно скорее вычислить убийцу. Мне довольно лениво снова подозревать всех одноклассников, но здесь всё равно нечем заняться. Да и в шоги с самим собой играть уже надоело… Стоп, погоди! – Нара прервался и удивлённо вскинул брови, только сейчас осознав смысл слов одноклассницы. – Ты ведь сказала, что труп находится в мужском туалете? Откуда ты…

– Первым на месте убийства оказался Комаэда. Он же и сообщил мне об этом, – оправдывающимся тоном пояснила густо покрасневшая Нанами. Нара кивнул. В такое развитие событий было поверить проще, чем в то, что скромница Чиаки внезапно оказалась в столь неподобающем для девушки месте. Однако кое-что ещё смутило Шикамару.

– И снова Комаэда. Тебе не кажется это странным? Он ведь опять мог подтасовать улики, – задумался стратег, припоминая, как из-за потерянной капсулы с ядом они едва не казнили невиновного. Девушка кивнула и накинула на голову капюшон. Последний раз, когда Шикамару видел Нанами такой серьёзной – во время Суда. Этот день нравился ему всё меньше с каждой минутой.

– Ты прав, но сейчас у нас нет времени на сомнения. Он был первым на месте преступления – этого не изменить. Если бы он хотел уничтожить улики, то уже сделал бы это. Разве есть у нас выбор? – закусив губу, пробормотала геймер. – Ладно, чем больше мы тут болтаем, тем сильнее Комаэда опережает нас в сборе улик. Не хочу, проигрывать кому-либо, играя в расследование.

– Играя? – опешил Шикамару, которого подобное заявление бросило в холодный пот. – Так для тебя это всего лишь игра?

– Лишь игра? – искренне возмутилась Нанами, надувая щёки. – Но ведь игры – моя жизнь. Нет, даже моя жизнь – игра. В которой мне ещё предстоит выиграть, – подняв указательный палец, вдохновенно пояснила Чиаки.

– Скажи спасибо, что этого не слышал Комаэда, «Супер-Геймер», – с улыбкой фыркнул Нара, закатывая глаза. В чем-то он мог понять эту странную девушку. В его семье почти все проблемы было приятно решать за партией в шоги. – Вот только я бы с радостью положил конец играм Монокумы, – добавил стратег, на что Нанами грустно улыбнулась.

Шикамару вздохнул, в очередной раз посетовав на свою судьбу, и с упрямой решительностью вошёл в мужской туалет вслед за Чиаки. Никто из них уже не удивился, когда в следующую секунду по всей школе разнеслось громкое сообщение:

«Внимание, было обнаружено тело! В скором времени состоится Школьный Суд».

***

Плотно сжатые губы говорили о невероятном напряжении, бушевавшем внутри Йо. Обычно спокойный, он буквально излучал гнев. Нет, вовсе не те вспышки ярости, какими частенько полыхал тот же Натцу, а спокойную, холодную злость, не свойственную миролюбивому шаману. Книга о злых духах, которую он читал, сидя в своей комнате, едва не оказалась запущенной в ближайшую стену, однако Асакура сумел совладать с собой.

Объявление прозвучало минуту назад. Объявление, которое Йо искренне надеялся никогда больше не услышать. Локти шамана на столе, руки сцеплены между собой, и сам он упирается лбом в ладони – поза отчаявшегося старика, иначе и не скажешь. Разве надежды не должны сбываться?

При всей своей вере в людей, Йо не был бездумным идеалистом. Он прекрасно понимал, что его друзья, его одноклассники – они не выдержат давления стен школы. Любой может сломаться, когда опасность угрожает не только твоей шкуре, но и близкому человеку, что попал в ту же передрягу. Именно это успела испытать на себе Касуми. Именно это стало причиной страшного поступка Нами. Именно это – шаман ни секунды не сомневался – послужило поводом для нового страшного события.

Что произошло на этот раз? Был ли способ предотвратить убийство? Йо постоянно задавал себе подобные вопросы. Он – и многие другие ученики – они делали все возможное, чтобы укрепить свою дружбу. Почему же все усилия были напрасны? Неужели настолько силён страх одноклассников?

Убеждение сражается с нахлынувшим отчаянием внутри Йо. Совсем как тогда, в спортзале с Хоро. С тем лишь отличием, что сын северного племени смог справиться со своими демонами – Йо видел это в его глазах. Касуми, сама того не зная, помогла Хоро вновь обрести себя. К своему стыду, Асакура, не мог сказать того же о своих страхах.

Нет, выход должен быть! Наверняка он упустил нечто важное. Не смог разглядеть зреющую внутри одного из учеников отчаянную решимость. Не смог подарить им надежду, отнятую Академией. Среди них не могло быть и и никогда не будет преступника. Лишь те, кто отчаялся. Зачем же они должны убивать этого человека? Он нуждается в помощи, разве нет? Расплата за преступление должна быть суровой, но нельзя платить за убийство собственной жизнью.

Поражённый внезапной догадкой, Йо достал из кармана электронный прибор, выданный им Монокумой ещё в первый день заточения. Персональную карточку. Шаман нажал на кнопку – экран устройства вспыхнул, являя правила злосчастной Академии.

«Через некоторое время после убийства будет проведён Школьный Суд, на котором ученики должны установить личность убийцы. Тот, кого они выберут, будет казнён, даже если он был невиновен».

Бледные пальцы подростка сжались на электронной карточке; взгляд остановился на последних словах.

– Эй, Монокума, у меня есть вопрос, – с ледяным спокойствием сказал Йо, глядя прямо в закреплённую под потолком камеру. Парень не сомневался, что это сработает. Монокума неотрывно наблюдает за ними, особенно перед Судом. Словно хищник, загнавший добычу.

И верно – не прошло и минуты, как директор школы выплыл из-за шкафа, ехидно улыбаясь. Каким чудом медведь попал в закрытую комнату – так и осталось для Йо загадкой.

– Чего тебе? Я сейчас немного занят, видишь ли, нужно подготовить зал Суда: обои новые, трибуны, да ещё я должен нарисовать крестик на потрете очередного трупа, – возбуждённо замахал лапами Монокума, буквально светясь от удовольствия. – Или ты хочешь знать, кто на этот раз окочурился? Подружка твоя, Касуми, али паренёк со сноубордом? Нет, не скажу, это спойлер!

Рука Асакуры дёрнулась вперёд, чтобы вцепиться в голову медведя, но перед глазами промелькнули картины недавнего утра. Зоро поплатился рукой за свою несдержанность. Йо должен быть мудрее и спокойнее. Пока он слишком слаб, чтобы открыто противостоять Монокуме.

– Разве цель Суда – не найти виновного в убийстве? Почему в правилах написано, что любой, избранный учениками, умрёт? Зачем ты затеял с нами все эти игры? – внешне Асакура оставался спокоен, но в голосе звучала сталь.

Медведь звонко расхохотался, согнувшись пополам, как от ужасно смешной шутки. Он сделал жест лапой, словно вытирая выступившие на плюшевые глаза слёзы.

– Ох, ну вы и тупые! Только сейчас понял это? Да, вам повезло, что именно Нами была убийцей, но окажись на её месте ты, и я бы без колебаний казнил тебя! – пожал плечами директор. – Кто бы ни умер, главное, чтобы вы все познали отчаяние! Ну, разве это не прекрасно?

– Кто бы ни умер, говоришь, – прищурился Йо. И улыбнулся. Пусть и слабая, но на его губах вновь застыла улыбка, столь злившая директора. – Спасибо. Это всё, что я хотел узнать.

Монокума склонил голову на другой бок. Почесал лапой затылок. Издал неуверенное «у-пу-пу». А улыбка всё не сходила с лица Асакуры, который с каждой минутой чувствовал себя всё увереннее.

– Ты чего лыбишься? Я неясно выразился, что ли? Отчаяние, вы должны чувствовать ОТЧАЯНИЕ! – громогласно завопил медведь, хотя его писклявый голос звучал не так грозно, как тому хотелось.