I'm a slave for you (СИ)

Как только за ним захлопнулась тяжелая дверь, зеленые огоньки погасли, погружая большой зал в темноту. Холодную, мрачную темноту, в которой осталась лишь недовольно шипевшая, старая змея господина – Нагайна.

========== 16 - Все забудется. ==========

Проснувшись, Драко понял, что на вчерашнем приеме сильно перебрал с вином и ночью явно позволил себе… Лишнего. Одного взгляда на свежие ссадины на спине Гермионы было достаточно, чтобы понять, что вчера ночью он снова был с ней жесток. Но насколько? Нужно выяснить, как только гриффиндорка проснется, нужно разузнать у нее, что случилось…

Драко аккуратно приподнялся с высокой светло-золотой подушки и погладил спящую Гермиону по оголенной спине. Она неподвижно лежала рядом, отвернувшись к окну, словно в надежде, что вновь повернувшись, та обнаружит пустую постель. Ее небольшая грудь аккуратно вздымалась и опускалась вновь, завораживая до боли влюбленного юношу. Малфой не видел ее покрасневших от слез глаз, не видел грустной улыбки, застывшей на тонких губах перед сном. Не видел, но знал, что она провела ночь крайне беспокойно.

Он аккуратно, стараясь двигаться как можно тише, встал со скрипучей кровати и прошел к плотно закрытому окну. Солнце озаряло своим теплым светом все поместье. Белоснежные павлины уже давно проснулись и горделиво щеголяли по бесконечным просторам Малфой Мэнора. Птицы запели утреннюю песню восходящему солнцу, а многочисленные цветы в клумбах, распустившись, дарили воздуху свой чарующий аромат. Воистину, утро выдалось прекрасным. Какой контраст с прошедшей ночью, какое поразительное сходство с райскими деньками Адама и Евы…

Драко повернулся в сторону Гермионы, желая проверить, спит ли она. Его старания не прошли даром, ведь Малфою удалось подняться, не потревожив сна гриффиндорки. Он накинул на свое точеное голое тело махровый халат и почти бесшумно открыл огромную тяжелую дверь, как обычно, прошептав кодовую фразу. С кухни уже слышался запах свежей выпечки.

Хозяин поместья закрыл за собой дверь и, сделав глубокий вдох, улыбнулся самому себе. Как ни странно, а настроение у Драко было отменное, гораздо лучше, чем вчера. Да, он был полностью уверен, что даже вчерашняя выходка не сможет заставить Гермиону взбунтоваться, не настроит ее против хозяина. В конце концов, что он мог сделать? Разве что грубо взял ее, может оскорбил несколько раз, ударил… «Все забудется», – подумал Драко.

Гермиона умело вошла в роль влюбленной и податливой подружки, что очень даже устраивало Малфоя. Наплевать, действительны ли ее чувства, Драко не хотел думать об этом. Пусть будет хоть видимость любви, игра для редкой публики… Она ни за что не посмеет ему перечить, ведь знает, что за этим последует суровое наказание. Для Джеки, разумеется, не для Гермионы.

Малфой поплотнее завязал халат и спустился вниз, в холодную темно-зеленую гостиную. Он нетерпеливо щелкнул пальцами, спускаясь по крутой лестнице, и перед ним вмиг очутился зеленокожий домовой эльф, что так часто приходил на зов господина. Домовик благоговейно поклонился юноше и робко поднял глаза на молодого хозяина, ожидая приказа.

– Хозяин желал видеть Рона? – спросил он.

– Да. Нарви в саду букет белых роз и оставь их в комнате Гермионы, – торопливо произнес Малфой, махнув в сторону двери.

– Да, господин.

Эльф вновь почтительно поклонился и бесшумно удалился прочь, выполнять приказ своего хозяина. Малфой в очередной раз отметил, что поступил очень остроумно, когда-то назвав домовика Роном… Это имя так подходит столь убогому существу, оно так приятно щекочет слух своей иронией…

Драко беззаботно рухнул на широкий мягкий диван темно-зеленого цвета. Он вальяжно закинул ноги на журнальный столик и громко хлопнул в ладоши. Вокруг Малфоя засуетились напуганные домовики, приводя внешний вид молодого хозяина в порядок. Пухленькая эльфийка маленького роста притащила с собой полный тазик горячей воды и, поставив его на пол, принялась ловко массировать уставшие ступни своего господина. Еще две молоденькие домовихи расчесывали длинные волосы Драко, аккуратно укладывая их в высокий хвост.

Малфой вновь улыбнулся, предвкушая прекрасный день, обещающий юноше незабываемый отдых. Наконец, он сможет побыть дома, ощутить всю радость домашнего очага, тепло родного местечка. Мерлин, целый день дома! Темный Лорд обещал Пожирателям заслуженный выходной сразу после торжественного мероприятия, что состоялось у него в поместье.

Слизеринец предположил, что повелитель рассчитывает получить благодарность от Уизли, потому и не хочет отвлекаться на дела насущные и тратить время на более… Неприятные вещи. А ведь правильно говорят, что женщина способна затуманить разум даже самого разумного из мужчин.

– Несите завтрак, – сказал Драко, махнув рукой в сторону эльфов.

Домовихи резко подскочили, словно ошпаренные. Они дружной гурьбой побежали на кухню, стараясь угодить хозяину, выполнив его просьбу столь быстро. Две молоденькие эльфийки, одетые в темно-зеленые чистые простыни, принесли хозяину огромное серебряное блюдо с яствами. На нем оказался аппетитный омлет, парочка тонких ломтиков ароматного сыра, несколько кусков свежеиспеченного хлеба, разнообразные орешки и три толстые свиные сосиски, поджаренные до аппетитной корочки. Один из эльфов, что был явно моложе всех остальных, принес второе блюдо, на котором оказались нарезанные фрукты и всевозможные сладости, что так и просились к столу.

Драко принялся завтракать. Неспешно, наслаждаясь пищей, словно это его последняя в жизни трапеза. Юноша все думал о грязнокровке, о том, что она скажет, проснувшись. Прошлая ночь явно оставит след в их и без того трудных отношениях. Ведь только все начало улучшаться! Гермиона наконец нацепила на свое хорошенькое личико железную маску беззаветной преданности и любви, она сломалась, стала такой ласковой и послушной…

Да, разумеется, Драко прекрасно понимал, что вся эта «любовь» – именно маска. Никакой любви между ними быть не может. Он видел, как содрогается ее хрупкое тельце, каждый раз, как только отворяется дверь в ее покои. Видел, с каким трудом она натягивает на лицо теплую улыбку, как тщательно моется по утрам и вечерам, стараясь смыть с себя запах лживой рабыни…

От всех этих неприятных мыслей Драко сморщился, точно был чем-то недоволен. Он считал, что любовь притворная когда-нибудь выявит в ее сердце истинную… Домовые эльфы сразу насторожились, подумав, что должно быть все дело в плохо приготовленной пище. Они зашептались, кто-то предупредил домовика-повара, что дела его плохи. Бедняжка эльф весь съежился от страха, ожидая своей участи: познать всесильный гнев молодого хозяина.

Но, на его удивление, ничего подобного так и не произошло. Драко продолжал сидеть на широком диване и неспешно есть пышный омлет со специями. Взгляд его усталых за ночь глаз был устремлен в зеленую стену напротив себя. На ней висел старый портрет четы Малфоев. Прекрасная Нарцисса Малфой, гордый Люциус Малфой и их единственный сын и наследник всего состояния дома Малфоев – Драко Малфой. Все трое светловолосые и светлоглазые, холодные, точно лед и пугающие личности. Юноша всегда считал, что именно таким и должен быть образ аристократа. Непробиваемым, жестким и скупым на чувства.

Отец, если вспомнить, никогда не выказывал никаких теплых чувств. Даже их отношения с матерью были похожи на теплую соседскую привязанность. Нарцисса и Люциус были похожи не на любящую семью, а на сокармеников, вынужденных проводить время, будучи запертыми в огромном поместье. Они сухо здоровались по утрам, выходя из разных спален, вместе завтракали за круглым столом… Нарцисса провожала мужа на работу скучающим измученным взглядом и так же безразлично встречала супруга после долгого рабочего дня.

Самое ласковое, самое нежное, что когда-либо отец сказал Драко: «Я горжусь тобой, сын, горжусь». Это произошло всего однажды, когда Великий Темный Лорд доверил неопытному Драко очень важное дело, с которым юноша так и не сумел справиться как следует.