No Featherbed for Me (СИ)

- Я не могу…

- А как бы ты поступила на моем месте? – Эйгон сжал ее плечи. – Если бы кто-то вырезал всю твою семью, забрал Винтерфелл и поработил Север, забрал бы даже твое имя, что бы ты сделала?

- Я бы убила их всех, – ни секунды не колеблясь, ответила Арья.

Отпуская ее, Эйгон протянул руки, будто хотел снова обнять ее, прежде чем продолжить:

- Я – законный король Семи Королевств, и я даже не могу называться собственным именем. Я отправился в Вестерос, чтобы увидеть короля Роберта, человека, разрушившего мою семью, а обнаружил…

- Обнаружил что?

Эйгон невесело рассмеялся.

- Я обнаружил толстого, старого мужчину, который вверг некогда процветающую страну в кошмар. Я обнаружил, что Тайвин Ланнистер был и остался скупой сволочью, а ужасный, как мне говорили, Эддард Старк – хороший человек, который старается изо всех сил ради Вестероса. Я обнаружил, что, вопреки всему, о чем рассказывал мне Визерис, люди вовсе не ждут нашего триумфального возвращения, – его лицо смягчилось, и он перешел на шепот. – А потом в богороще я встретил дочь Эддарда Старка, такую красивую и свободную, что понял, почему мой отец выкрал твою тетю.

- Прекрати, – скрестив руки на груди, будто пытаясь унять боль внутри, отрезала она. – Ты лгал мне!

- Какая разница, кто я, Эйгон Таргариен или Гриф из Тироша? Я все тот же, изменилось лишь имя.

Слезы горячей солью обожгли ее щеки. Эйгон протянул руку, чтобы стереть их с ее лица, и Арья хотела оттолкнуть его, ударить его или пронзить Иглой, но хуже всего было то, что в действительности она хотела совсем не этого. Она хотела, чтобы он обнял ее и успокоил, чтобы он поцеловал ее и пообещал больше никогда ей не лгать.

Ты такая же глупая, как и Лианна.

- Я люблю тебя, - произнес Эйгон, нежно обхватив ее лицо ладонями. – Я полюбил тебя в тот момент, когда ты внезапно объявилась у меня дома и назвала меня трусом. И я знаю, что ты тоже любишь меня, Арья, я знаю это. Нам суждено было найти друг друга.

- Я должна вернуться домой, – всхлипнула она, не сдерживая больше слез. – Я не могу заставить своего отца пройти через это снова.

- Ты уже уехала, - отметил он, в его словах звучало отчаяние. – Коннингтон сказал, что все они уверены, что мы сбежали вместе, и что я всего лишь наемник. Они никогда не узнают, кто я на самом деле.

- До тех пор, пока ты не высадишься в Вестеросе с армией, чтобы забрать Железный трон!

- Если я поклянуcь тебе, что никогда не стану претендовать на престол, ты останешься? – ее глаза расширились, не веря его словам. – Я дам клятву перед новыми и старыми Богами, если ты этого хочешь. Все, чего хочу я – это ты. Пусть Визерис управляет Семью Королевствами, если он этого хочет.

Было время, когда Арья питала тайную надежду, что Джендри предложит ей то же самое. Она лежала в своей постели в Винтерфелле и представляла, как Джендри возвращается на Север и заявляет, что отказался от своих прав на престол, и будет счастлив прожить свою жизнь в качестве обыкновенного человека, если только она будет с ним. В ее фантазиях все было именно так, идеально.

Но Джендри никогда не предлагал ей ничего подобного, а Арья никогда не хотела быть королевой, и теперь она в Браавосе с другим принцем, который собирался дать ей все, чего она когда-либо хотела.

«Держись подальше от моего мужа, чтобы он забыл, кто такая Арья Старк», сказала ей однажды Санса, и Арья задумалась, насколько далеко она должна была уехать, чтобы самой забыть Джендри Баратеона.

- Ты никогда не будешь претендовать на Железный трон?

- Никогда, - поклялся Эйгон.

Они в любом случае никогда меня не простят, подумала Арья, позволяя Эйгону наконец притянуть ее к себе.

Двумя неделями позже, когда Арья Старк произносила брачную клятву Эйгону Таргариену перед Джоном Коннингтоном, Эшарой Дейн, Хэлдоном Полумейстером и Ролли Дакфилдом, она знала, что нашла среди этих людей приют, как и ее новоиспеченный муж.

========== Часть 5.2 ==========

Эйгон хотел ее с такой страстью, что представлялась чистым безумием. Первые месяцы брака, во время путешествия из Браавоса в Лис, Арье казалось, что большинство времени она проводила без одежды, постоянно чувствуя его руки на своем теле, и его губы, доставляющие ей неведанное ранее удовольствие. Поначалу ее смущало то, как смотрел на нее Коннингтон, когда Эйгон в очередной раз тянул ее в их каюту. Еще с детства ее учили, что то, чем лорд и леди занимаются вместе, является делом абсолютно приватным и не подлежащим обсуждению. Когда она только прибыла в Дорн, Нед краснел при каждом посещении ее спальни, и редко задерживался в постели, так как они оба не знали, как себя вести после того, как дело было сделано. Конечно, в последние месяцы брака они кое-как приспособились друг к другу, но между ними никогда не было страсти.

С Эйгоном все было абсолютно иначе, и Арья с нетерпением ждала каждого его поцелуя, отвечая на каждое прикосновение. Иногда она с трудом могла дышать, настолько жадно и отчаянно желая своего мужа, что впивалась зубами в его плечо или подушки, чтобы заглушить свои крики. Иногда Арья позволяла себе подумать о доме, и отчетливо представляла Сансу, отзывающуюся о ее поведении, как о бездумном и позорном, но Арья Старк из Винтерфелла умерла в тот момент, когда она покинула Штормовой Предел, и новая Арья упивалась абсолютной свободой, которой она теперь обладала.

- Я знаю, чего ты добиваешься, – выдохнула Арья, слегка приподнимаясь и оседая поверх Эйгона.

Он рассмеялся, задержав дыхание, и его руки заскользили по ее бокам, поощряя ее движения.

- Я надеюсь на это.

Она слегка толкнула его, застонав, стоило его рукам дотронуться до ее груди.

- У нас не может быть детей, ты же знаешь.

Арья вскрикнула от неожиданности, когда Эйгон внезапно перевернул ее на спину, придерживая одну из ее ног под коленкой и разместив ее на своем плече, слегка поглаживая.

- Я с удовольствием докажу тебе, что ты не права.

_____________________

Они провели в Лисе два месяца, прежде чем Арья осознала, что она беременна. Ее регулы никогда не были постоянными, так что она не обратила внимания на то, что два месяца прошло без кровотечений. Только когда у нее началась тошнота, а ее грудь стала настолько чувствительной, что Арья чуть ли не плакала, когда Эйгон прикасался к ней, она поняла, что происходит с ее телом. Она не хотела рассказывать ему об этом, ожидая того же самого исхода, что и в прошлые три раза. Самая длинная из ее беременностей продолжалась всего четыре месяца, а Эйгон слишком горячо верил, что она выносит его детей, чтобы давать ему ложную надежду.

Лишь Эшара заметила, что ее тело начало меняться, постоянно заваривая ей травяной чай, чтобы прогнать постоянную тошноту. Когда Арью вырвало в очередной раз, она присела рядом с ней, успокаивающе поглаживая по спине, и мягкие касания пожилой женщины заставили Арью расплакаться, так отчаянно напоминая ей о Кейтилин.

- Он возненавидит меня, когда я потеряю ребенка, - всхлипнула она, положив голову на колени Эшары, которая перебирала ее длинные влажные волосы пальцами.

- Ты не потеряешь его, дорогая, – попыталась успокоить ее Эшара. – И даже если это случится, Эйгон не станет любить тебя меньше. Он женился на тебе не ради этого.

- Я не смогла родить Неду ребенка, и это привело к проблемам между нами. Я не хочу, чтобы…

- Тише, – прошептала Эшара, целуя Арью в лоб. – Просто отдыхай. Моих молитв хватит для нас обеих.

Она была примерно на четвертом месяце беременности, и увеличившийся живот было уже невозможно скрывать от ее мужа. Арья едва успела закончить предложение, когда Эйгон вскочил на ноги, и, смеясь от захватившего его волнения, объявил всем радостную новось. Он угостил каждого постояльца гостиницы выпивкой, чтобы отпраздновать своего первого ребенка, но Арье хотелось остановить его, ведь она все еще опасалась, что потеряет и это дитя.

_____________________

Их корабль пристал в порту Пентоса, когда ребенок впервые толкнул ее изнутри. Пораженная, Арья ахнула, схватившись за живот, и резко встала, так что Хэлдон врезался в нее сзади. Эйгон мгновенно остановился, придержав ее за локоть, и с паникой в голосе спросил: