Chemical Wedding (СИ)

— Моя школа, — почти с гордостью кивнул Каркаров; убрав палочку, он бережно подхватил Иванну и посадил на постель.

— Кто это был, зачем ему моя смерть? — спросила Иванна.

— Давай не будем об этом? — встав перед ней на колени, Каркаров убрал упавшие ей на лицо волосы и обнял её.

— Нет, давай будем, — к слабости присоединились слезы и клацающие зубы. — Нужно всё проговорить, а то будет неотреагированный стресс, который чреват болячками мозга, — уткнувшись ему в плечо, пояснила она, примерно процитировав Горана; психотерапевт из него был, мягко говоря, аховый, но он тогда заставил каждого выговориться и озвучить свои страхи, что в конечном итоге здорово помогло.

— Он знал, что я не простил бы себе этого, — Каркаров прижал её ещё крепче. — К счастью, его как всегда подвела излишняя самонадеянность.

— Кто он? — Иванна нашла силы вцепиться в него; разговор действительно помогал, он позволял концентрироваться и не тонуть в страхе.

— Это неважно, — уверенно отозвался Каркаров, погладив её по щеке. — Нам нужно убираться отсюда. Я подозреваю, что скоро сюда нагрянет ещё как минимум один гость. Оденься пока, а я соберусь чуть-чуть, — он выпустил её, подошёл к сундуку, открыл и стал в нём копаться.

Иванна, уже в целом способная самостоятельно передвигаться, вспомнила о своём нелепом виде и поспешила к рюкзаку. Надев джинсы, обувшись и вывернув футболку налицо, она взяла палочку и, поколебавшись, тихо подошла к распростёртому на полу телу. Мыском мокасина она пнула в сторону выроненную палочку Новака, опустилась на колени и пощупала его запястье. После Авады не выживают, но мало ли…

Пульса, разумеется, не было. Иванна почти отбросила безвольно упавшую руку и, едва привстав, заметила то, что заставило её потерять равновесие. Под ногой что-то хрустнуло, боковым зрением она увидела, что наступила на выпавшую из заднего кармана волшебную палочку, но это обстоятельство нисколько её не тронуло. Она не верила своим глазам.

Тыльную сторону кисти Новака пересекал тонкий кривой шрам, слишком специфичный, чтобы быть простым совпадением.

Почти не пересиливая себя, она перешагнула тело и осмотрела вторую руку: треугольная родинка между безымянным и мизинцем была на своём привычном месте. Чувствуя, что её опять начинает колотить, она без сил привалилась к стене.

— Как это возможно? — выдавила она.

Каркаров бросил свои раскопки, подошёл к Иванне и помог ей добраться до кресла.

— Не нужно было, — мягко укорил он.

— Но как? — повторила она, вцепившись в его рукав. — Я же сама видела… И ты видел… И главное, почему на опознание отправили нас? Я никогда не задавалась вопросом, но почему там не было родителей?

— На самом деле были — после нас. Беда в том, что Вацлав рос без матери, а отец им особо не занимался, особенно после того, как стало известно о его увлечениях. Ну, а родители остальных могли опознать не больше нашего. Вообще, мне следовало насторожиться тогда, слишком уж всё подозрительно сложилось. Подделать руки не очень сложно, тем более с талантами Вацлава. Немного трансфигурации… Он, видимо, решил, что после всего для него лучше будет считаться мёртвым. Интересно, как он прошёл мимо воронов? Должно быть, в звероформе.

— Он ещё и анимаг? — Иванна уже не очень верила, что открытия сегодняшнего дня закончатся. — Погоди, зимородок! Я думала, у меня мания преследования, а оказалось, это вовсе не паранойя. Если бы я знала раньше!

— Ну да, зимородок, — подтвердил Каркаров. — Он ведь считал себя потомком и новым воплощением Вацлава Четвёртого. Ты в порядке? Может, воды?

— Нет, всё нормально. Ну, насколько это возможно в таких условиях, — Иванна скосила глаза на нос, иллюстрируя степень своей нормальности. — Погоди, что ты говорил о дополнительных гостях? — вдруг спохватилась она.

— Жив ещё один из них. Я узнал это давно, увидел Петера Генделя как-то в компании знакомых Пожирателей, но понадеялся, что мне показалось. Видимо, комплекс вины частенько делал меня слепым, ни чем иным не могу оправдать свою вопиющую неосмотрительность, — вздохнул Каркаров.

— Чёрт, наверняка Вацлав купил Талиха на информацию о Пожирателях, которую ему сообщал Гендель, — щёлкнула пальцами Иванна.

— Это уже не имеет значения, нужно убираться отсюда, — Каркаров вернулся к сундуку. — Не знаю, сколько у нас времени, но тянуть нельзя.

— Вот ведь… — Иванна вернулась к мысли о коварстве Вацлава. — Слушай, у меня мысль… А что если нам превратить его в тебя? Если все решат, что Тёмный лорд осуществил свою месть, про тебя и думать забудут!

Каркаров прекратил выкладывать из сундука какие-то свёртки и повернулся к Иванне:

— Это будет сложнее подделки рук, но думаю, справлюсь. Я говорил, что ты гений?

— Погоди, у меня ещё мысль… — она вспомнила о так и не найденном в спешке флаконе консерванта, и ей самой стало не по себе от этой мысли, но научный интерес моментально заткнул жалкие проблески этичности. — Не сочти меня за чудовище, но интересно было бы попробовать… вкратце — если смешать Многосущное зелье с моей наработкой, оно сохраняет изменённую внешность неопределённо долго. Если оборотка подействует на неживой организм… — пока она рассказывала, руки сами нашли в рюкзаке и флакон Многосущного зелья, и затерявшийся флакон консерванта. — Так, ещё нужен комплект твоей одежды… Ты сможешь его переодеть? Чёрт, ещё надо как-то впоить ему этот коктейль. Можно попробовать трансфигурировать что-то в гибкую трубку…

— Погоди, не надо усложнять, — Каркаров подошёл и положил руку ей на плечо. — Он сам выпьет. И переоденется.

— А? — с непониманием глянула на него Иванна.

— Ну, я подниму его и прикажу выпить и переодеться, — осторожно объяснил он, глядя на неё так, словно опасался, что её сейчас стошнит.

Её однако не только не стошнило, ей даже малость полегчало оттого, что одной проблемой стало меньше.

— Серьёзно? Ты можешь? — переспросила она обрадованно.

— А чего тут мочь, ритуал помню, ингредиенты и артефакты подберу, — он махнул рукой на сундук.

— Ну, это сложная процедура, насколько я помню из курса Тёмных Искусств, — пожала плечами Иванна, чувствуя, что её реакция его обескуражила; он что, ждал, что она после его предложения завизжит и отпрыгнет от него, как от прокажённого?

— Ива, я же в юности очень плотно интересовался вопросом, мы с товарищами стали весьма неплохими практиками. Я думал, ты знаешь, — обескураженно отозвался Каркаров.

— Вообще ни слухом ни духом. Так вот, наверное, что означал тот сон. Ну, помнишь, летом, когда ты меня спрашивал, что мне приснилось, когда я что-то про мертвечину несла во сне? — озарило её.

— Ну да, видимо… Я подумал, ты всё увидела и поняла, просто не хочешь об этом говорить. Ну и не развивал тему… Ты точно ничего не имеешь против? — переспросил он.

Иванна, почувствовав, что это действительно сильно его беспокоит, уверила, что конкретно это его юношеское хобби никоим образом не порочит его в её глазах, и, если уж на то пошло, гораздо сильнее её беспокоит его реакция на её желание провести опыт над ещё не остывшем трупом человека, которого она считала своей первой любовью. Каркаров, к которому моментально вернулась былая уверенность, сказал, что является последним человеком, имеющим право осуждать Иванну за что бы то ни было, и предложил незамедлительно вернуться к заметанию следов:

— Я сейчас сделаю всю необходимое, а ты займись декорациями, нужно изобразить следы дуэли. Возьми мою палочку, думаю, с ней у тебя проблем не возникнет. Мне сейчас она не понадобится.

Иванна взяла протянутый ей артефакт, отметив, что руки у неё изрядно трясутся.

— Небольшой взрыв для начала, — полувопросительно-полуутвердительно объявила она, поворачиваясь к окну.

Эффект брошенного в стену Экспульсио можно было назвать как угодно, только не «небольшим взрывом».

— Ива, что за ерунда! Я не стал бы отбиваться Бомбардой! — возмутился Каркаров, поднимаясь с пола и принимаясь вытряхивать из волос щепки.