Chemical Wedding (СИ)

Чем больше размышляла Иванна, тем сложнее представлялась ей задача поиска родового гнезда Снейпа. Казалось бы, нет ничего проще: отец в два счёта мог добыть нужную информацию, однако привлекать к Снейпу внимание Лондонского отделения Минмагии с её стороны было бы форменным свинством.

Памятуя о том, каким магнитом для гениальных решений могут быть её друзья, Иванна улучила момент, когда в лаборатории остались они вдвоём с Янко, и как бы невзначай спросила, как бы он, Янко, подошел к вопросу, если бы ему понадобилось гипотетически найти человека — без возможности задействовать связи в аврорате. Янко покрутил пальцем у виска, Иванна поспешила уточнить, что отправка письма совой тоже исключается, и вообще, корреспонденция тут ни при чём. Янко тяжко вздохнул, но решил для разнообразия проявить вежливость и выдал аж два варианта: кристальным маятником по карте и шпионящим артефактом, который нужно отправить искомому адресату.

Шпионящий артефакт Иванна забраковала моментально, объяснив, что это дело бессмысленное да ещё и подсудное: артефакт сразу по поступлении в ведение магической почты дезактивируется, а информация об отправителе поступает куда следует.

Тема кристального маятника была по крайней мере небезнадёжна, но тут нужен был специалист-поисковик, что опять нарушало условие невовлечения посторонних. Гадая, хватит ли у неё самой способностей для работы с маятником, Иванна в поисках новых идей обвела взглядом лабораторию и, заметив в простенке между двумя шкафами новый рекламный плакат серии средств для волос, шлёпнула себя по лбу ладонью и убежала в свой кабинет под возмущённый вопль Янко «кто будет доделывать синтез?».

Августина Романовская, которая смогла явиться на Иваннин призыв только на следующий день, в ответ на просьбу найти адрес по имени отреагировала без каких-либо бурных эмоций, однако внесла важное уточнение. Ещё с прошлого раза их сотрудничества понимая, что конспирация является иванниной идеей фикс, она предложила искать «однофамилицу» нужного человека, сузив рамки поиска пределами одного населённого пункта.

— Вот смотри, допустим, я говорю девочкам, что нужно найти, допустим, Стефани… нет, надо какое-то более редкое имя… ну, Семирамиду Снейп, в таком-то городе. Они смотрят, находят, допустим, одну Семирамиду по фамилии, допустим, Смит, и нескольких Снейпов с другими именами. Поскольку наша Сёмочка могла как выйти замуж и сменить фамилию, так и, замучившись диктовать своё имя по буквам по случаю и без, сменить его, они просто дают нам этот список, чтоб мы сами выбрали, — объяснила Августина.

— Вот что значит детективное мышление! — восхитилась Иванна. — Вот бы ещё город найти…

— Тут уже я вряд ли так с наскока помогу, — развела руками Августина. — Зацепка какая-нибудь нужна — что-то вроде памятника архитектуры или просто исторического здания. Я бы тогда по своему департаменту пробила.

Неясный зуд под черепной коробкой намекнул Иванне, что затронуто верное направление. Подозвав официантку, она заказала два двойных джина, совершенно не переживая оттого, что сейчас середина рабочей недели и середина рабочего дня.

— Ты не пойми превратно, мне для дела надо, — поспешила уточнить Иванна при виде округляющихся глаз Августины.

Она вспомнила о заброшенном промышленном здании красного кирпича из воспоминаний Снейпа и понадеялась, что оно может стать необходимой зацепкой. Джин, как она рассчитывала, должен помочь расслабиться и сосредоточиться на мыслеобразах.

— Да я вообще-то тоже бы не отказалась, для вдохновения, — слегка стушевалась Августина. — Меня ведь тут позвали обратно, а поскольку проект интересный и время есть свободное, я согласилась, чтобы не терять навык.

Иванна, обрадовавшись, что ей не придётся пьянствовать в одиночестве, охотно подвинула Августине один из своих стаканов и тут же заказала ещё столько же.

Спонтанное возлияние было безусловно духоподъёмным, но, к сожалению, не сильно продуктивным для расследования. То ли Иванна неверно рассчитала дозу, то ли её отвлекали другие посетители кафе, ставшего их с Августиной негласной явкой, но чёртово здание никак не давало рассмотреть себя. Очевидно, Снейпу оно настолько примелькалось, что в воспоминаниях проскальзывало зыбким фоном.

— Ну, первое, что идёт на ум — это фабрика какая-то, — выслушав сбивчивые описания и полюбовавшись на сверхталантливые попытки зарисовать «увиденное», предположила Августина. — Ну, и форма вкупе с красным кирпичом — викторианский период. И увы, это ни разу не сужает круг поисков, потому как например на севере Англии этого добра — грести лопатой.

— А башенка эта не сойдёт за особую примету? — не сдавалась Иванна, постучав пальцем по салфетке с наброском.

Картина изображала прямоугольник с тремя рядами высоких окон, к левому верхнему углу которого прилепилась куцая башенка, смахивающая на маленький маяк.

— Боюсь, это всё-таки не башня, а труба котельной, — покачала головой Августина. — Конечно, я могла бы поискать город с небольшой фабрикой, но я не знаю, какие там остальные фасады, может, с другой стороны этот домина длиной полкилометра… Попробуй всё же найти ещё что-нибудь, не знаю, идентифицируй, что там производили.

За следующую неделю проклятая фабрика постепенно начала преследовать Иванну в кошмарах. Масла в огонь подливало то, что в Хогвартсе кончились каникулы, так что, даже если бы произошло чудо, застать Снейпа дома не удалось бы. С другой стороны, теперь у неё была отсрочка до летних каникул, и она истово желала, чтобы за это время не произошло ничего страшного. Ещё грела надежда, что дотошные Смиты сумеют найти хоть какую-то зацепку, хоть полнамёка…

В конце апреля, распечатывая новую пачку булавок, Иванна озарилась гениальной мыслью перечитать старые письма Снейпа. Тем же вечером, на всех парах примчавшись домой, она кинулась к письменному прибору, чтобы написать Ярославе письмо с просьбой и ценными указаниями. Использовать зеркало она не стала: мало ли, чем сейчас занята доцент Королёва, да и дело это не такое уж срочное.

…Потянувшись за чернильницей, Иванна смахнула с конторки шкатулку с корреспонденцией. Чертыхнувшись, она рухнула на колени, чтобы собрать разлетевшиеся по доскам пола письма, и замерла, не веря своим глазам.

С открытки Иляны на неё смотрела та самая не дающая ей покоя проклятая фабрика. Перевернув карточку, Иванна вчиталась в мелкий печатный текст под размашистыми синими рукописными словами.

WOOLFOLDʼS MILL Cokeworth, 1841.

========== Глава 113 ==========

Апрель — июль 1996 г.

Прага — Коукворт

Это действительно было архитектурное украшение, а не труба: основатель и владелец ткацкой фабрики в маленьком городке Коукворт Генри Вулфолд таким образом почтил память своего деда, бывшего смотрителем маяка. Труба у фабрики, разумеется, тоже имелась, и немаленькая, просто в воспоминаниях Снейпа ей не нашлось места.

Вулфолдом назывался район города, где располагалась ткацкая фабрика и её ближайшие окрестности; помимо развалин фабрики в хорошем состоянии, достопримечательностью городка являлась речка-вонючка, протекающая через этот же район.

Прежде чем бежать с докладом к Августине, Иванна, справившись с искушением отправить письмо совой, послала Иляне телеграмму с просьбой срочно позвонить и отправилась в родительский дом ждать звонка. Разговор вышел весьма познавательный: пусть Иляна и не вспомнила, были ли у неё соседи с фамилией Снейп, Иванна с трудом верила своей удаче: разоблачённую товарищем-сквибом «настоящую ведьму», сестру Иляниной бебиситтерши, звали Лили, а фамилия барышень была Эванс.

Агентурная сеть детективного агентства «Департамент земельных отношений» сработала безукоризненно: уже в первых числах мая у Иванны была подборка из трёх адресов коуквортских Снейпов, один из которых относился как раз к району вулфолдской фабрики.

Даже имея в рукаве такой козырь, Иванна время от времени давала Снейпу шанс избежать её визита, раз за разом в письмах ненавязчиво намекая на предложение встретиться, однако тот опрометчиво эти намёки игнорировал. Сводки происшествий, меж тем, становились всё мрачнее что в магической, что в маггловской прессе Великобритании; известие об отстранении Дамблдора с поста директора Хогвартса породило множество вопросов, задать которые было некому. Ждать лета становилось всё тягостнее.