Тонкая грань (СИ)

– Спину ровнее! – внезапно донесся до нее женский и удивительно знакомый голос. – И меч держи крепче. Вот так.

Голос, как и следовало ожидать, доносился из додзё, и, входя туда, Йоко уже знала, кого здесь увидит. Но все равно была удивлена, наткнувшись взглядом на Нацуми Рен – ту самую преподавательницу по кендо, которая в академии шинигами обучала её и её друзей искусству обращения с мечом. Только в отличие от той, к которой привыкла Йоко, эта женщина явно не была склонна кидаться из крайности в крайность. Сейчас перед ней был суровый профессионал, полностью сосредоточенный на своем деле, а вовсе не дама с замашками не то любящей бабушки, не то строгой учительницы.

– Следи за ногами! – сурово сказала она, подкрепив слова ударом ножен по стоящей не в том положении ноге. Да, эта привычка у нее, похоже, появилась задолго до устройства в академию…

Кодзухиро, которого мучила эта жуткая женщина, однако, даже не поморщился, хоть и выглядел уставшим. Он послушно выполнял ее указания, отрабатывая удар за ударом, движение за движением. И не говорил ни слова против.

В принципе, ничего особо интересного в додзё не происходило, и можно было со спокойной душой пойти и поискать более занимательное зрелище, да хоть дом исследовать, а то она была-то только в нескольких коридорах и комнатах. Но Йоко решила остаться. Смысла куда-то уходить она не видела хотя бы потому, что в разговорах остальных членов семьи ничего не понимала, а единственный человек, с которым можно было поговорить, был здесь. Да и кроме того, на Йоко накатил невероятный приступ ностальгии. И вспоминая, как когда-то – ей казалось, что целую тысячу лет назад, – та же самая Нацуми Рен также гоняла ее, девушка мечтательно улыбалась. Как же это было давно… Так давно, что сейчас казалось уже полузабытым сном.

За всем этим она поначалу даже не обратила внимания, что Кодзухиро выглядит иначе, чем при прошлом их разговоре. Стал выше, исчезла детская хрупкость, волосы стали еще длиннее, и сейчас хвост доставал уже до поясницы, а не до середины спины, как до этого. Словом, сейчас ему можно было дать уже все двенадцать лет вместо недавних семи.

Он тоже заметил ее не сразу. Будучи полностью поглощенным тренировкой – с такой наставницей иначе и быть не могло, – он не обращал внимания ни на какие внешние раздражители, тем более на бесшумно появившуюся в помещении и усевшуюся прямо у входа Йоко.

Девушка даже пожалела, что у нее нет с собой Камиюмэ, а то точно не удержалась бы и присоединилась, чтобы хоть немного освежить в памяти былые времена. Так что ей оставалось только досадливо вздохнуть и ждать, когда время, отведенное на тренировку, закончится.

– Тебя долго не было, – заметил Кодзухиро, когда Нацуми ушла, оставив его, как она думала, одного.

– А мне показалось, что всего несколько секунд, – улыбнулась Йоко, а потом кивнула на стойку с боккэнами, куда тот положил свой тренировочный меч. – Смотрю, Нацуми-сенсей тебе спуску не дает.

– Ты тоже у нее училась. – Он, как всегда, не спрашивал, а утверждал, и девушке это определенно нравилось. Несмотря на то, что обычно чтение ее, как открытой книги, вызывало массу отрицательных эмоций. – Но знаешь Аои-сан под другим именем. Значит, в твоем мире она выжила, когда пришел наш час.

– Значит, Аои – ее настоящее имя? – уточнила Накамура, хотя и не слишком удивилась. Ведь тот же Кодзухиро тоже жил в Обществе душ под именем Айзена Кодзу.

– Именно, – подтвердил Кодзухиро. – Она Сэйшин Аои, лучший мастер меча в нашем клане. Неудивительно, что она выжила. Я не знаю никого, кто захотел бы столкнуться с ней в честном бою.

Йоко только улыбнулась шире. Почему-то она была в полном восторге, что узнала тайну своей бывшей преподавательницы, пусть даже и таким странным способом.

– А помнишь, ты говорил, что ты можешь как-то по-особому чувствовать? – сменила она тему, когда парень сел рядом. – Что раньше так мог твой отец, а теперь можешь ты.

– Этот дар передается в старшей ветви нашего клана от отца к сыну, – пояснил он. – Только официальный глава клана может владеть им.

– Значит, глава клана – ты? – удивилась Йоко.

– Официально. Да, – кивнул Кодзухиро. – А фактически мой отец. Пока жив. Но когда придет время, я займу его место. Все это знают: и он, и мой старший брат, главнокомандующий Готэй 13.

Если бы Йоко в этот момент что-то пила, то непременно шумно выплюнула бы напиток и позорно закашлялась, а так только подскочила, словно ее ударили током, и воззрилась на своего собеседника круглыми глазами.

– Так ты младший брат капитана Ямамото? – Накамуре уже начало казаться, что она сходит с ума.

– Ямамото? – озадаченно переспросил Кодзухиро. – Никогда о таком не слышал. Она Сэйшин Ичиро – так зовут моего брата. А кто такой этот Ямамото? Хотя, подожди… Ничего не говори. Тебе не нужно ничего рассказывать о своем мире, а мне не нужно ничего знать.

– Ты так и не рассказал, что это за сила – чувствовать, – напомнила Йоко, заметно успокоившись, что он опроверг ее догадку. – Чувствовать – довольно растяжимое понятие.

– Хм, я даже не знаю, как объяснить, – задумался он. – Это тяжело описать словами, если только конкретными примерами. Эта сила позволяет видеть то, что не видят остальные, как, например, тебя. Позволяет читать в чужом сердце, не все, конечно, а только то, что не пытаются скрыть. По крайней мере, у меня пока не получается. Позволяет чувствовать чужие настроения. В нашем положении это очень важно. Это позволяет… наверное балансировать на грани жизни и смерти. Когда ты чувствуешь то, что чувствует общество, ты знаешь, чего оно хочет, и можешь действовать соответственно полученным знаниям.

Не сказать, что Йоко досконально вникла в его объяснения, но общую суть уловила.

– А все-таки забавно, – усмехнулась девушка. – Что мы сидим вот так и беседуем. Там, в моем времени, я разговаривала с тобой же, но взрослым, а сейчас разговариваю с тобой ребенком. Странные ощущения. Что-то вроде дежавю. Ведь если я из того самого будущего, которое вам уготовано… Интересно, то, что мы сейчас сидим и разговариваем, происходило на самом деле? Или же ничего этого нет? Но если это было, то помнишь ли это ты взрослый? Господи, можно с ума сойти, рассуждая об этом…

– Почему бы тебе не спросить меня, когда ты проснешься? – улыбнулся в ответ Кодзухиро. – Хотя не факт, что я отвечу.

Картинка перед глазами Йоко вновь померкла, вышвырнув девушку в объятья темноты, разбавленной расплывчатыми разноцветными пятнами. Но на этот раз Накамура болталась в подвешенном состоянии довольно долго, прежде чем вязкая хмарь, в которой она крепко увязла, смилостивилась. Но на этот раз она не выпустила Йоко наружу, а открыла нечто вроде окна, через которое можно было только наблюдать.

Тьма сгустилась над домом. Некогда ясное и безоблачное небо затянули тяжелые свинцовые тучи. Судя по состоянию деревьев в саду, сейчас была поздняя осень, и ветер хлесткими порывами свистел между ними, чувствуя себя здесь полноправным хозяином.

Кодзухиро сидел за столом в своей комнате и писал что-то на длинном свитке, старательно выводя букву за буквой. Видимо, с момента их разговора в додзё прошло еще несколько лет. Теперь он практически не отличался от того, каким Йоко помнила его по своему времени. Словно навеки застыл в этом возрасте, колеблющемся от семнадцати до двадцати лет.

– Молодой господин, вы позволите? – негромкий женский голос, раздавшийся из-за сёдзи, отвлек Кодзухиро от его занятия.

– Да, входи, Юрико, – ответил он.

– Молодой господин, ваши худшие предположения оправдались. – Пришедшей оказалась молодая женщина, облаченная в простую юкату, которую носила прислуга. Ее красивое лицо было изрыто несколькими глубокими морщинами, а в глазах застыла такая боль, что просто наблюдающей за происходящим Йоко стало не по себе. – Ичиро-сама был убит объединенными отрядами мятежников.

– Значит, время пришло, – произнес Кодзухиро, поднимаясь на ноги. – Юрико, ты знаешь, что делать. О детях позаботится Аои-сан. А тебе и остальным женщинам тоже не стоит тут оставаться.