Лестница в небо (СИ)

Донни кивнул и подкатился на кресле к столу с компьютером, на долю секунды царапнулся взглядом за разбитую клавиатуру и решительно отпихнул ее в сторону вместе с ворохом страшных и горьких мыслей.

Это может немного обождать.

Свои терзания он отложит на потом, а сейчас надо понять с чего старший брат начал так идиотничать.

- Лео, прием. Ты меня слышишь? Юки, я вошел в твою программу, что дальше делать?

Рафаэль знал, что такое боль.

Глубоко презирая ее и насмешничая над слабостями тела, он умел ее терпеть и даже забывать о ней.

Он думал, что умел это.

- Кадзэ, – подсунув ладонь под голову самого своего родного и дорогого существа, Раф ощутил тепло на пальцах.

Рвать цепь бесполезно.

Она стальная, она прочная и толстая, она спутывает вывернутые руки за спиной. Она сильнее Рафа…

Она так думает.

- Кадзэ!! – Раф кричит, уже охрипнув наполовину от собственного рычания и проклятий.

Кадзэ. Его Кадзэ свернулся на полу клубком, закрывая голову руками от бесконечного града ударов. Он молчит, но Раф и так знает, каково ему сейчас.

Раф думал, что знает о боли все.

Тогда что там под ребрами выворачивает ему легкие наизнанку?!

- Шредер, сука поганая, оставь его в покое!! Чего ты хочешь?!!

Раф рвет руки из скрутившей их цепи, наплевав на все.

Шредер даже не оборачивается к нему.

Все его внимание сосредоточено на клоне, который молчит даже теперь.

- Я дал тебе все! Я тебя создал, всю твою бесполезную жизнь я был твоим Мастером! Все, что у тебя есть и было, я тебе дал!

- Ты хоть одно слово кроме «я» знаешь? – Раф вдруг едко усмехается ему в спину, что-то для себя решив. – Ты что дать-то смог, кроме попреков и своего задранного в потолок носа? Я! Я! Я! Головка ты от х**…

Удар швыряет его в стену.

- Заткнись!

Шредер оборачивается и одним точным и жестким ударом ломает Рафу руку, и так уже затекшую в оковах до игольной боли.

- Я его создал! Я приказал стать твоей подстилкой! Думаешь, все бы у тебя так сложилось, не вели я ему раздвигать ноги перед тобой?!

Каждый рык-вопрос сопровождается ударом.

Раф прикрывает плечом лицо, стараясь уберечь челюсть от перелома. Главного он добился – Шредер бьет его, а не Кадзэ.

- Каждый его вздох, каждое движение, каждый взгляд – все это только мои приказы! Это – клон, созданный мной…

- Ты не приказывал мне любить, – летит в спину так спокойно и ясно, что рука Шредера замирает в воздухе. – И это – то единственное, что у меня действительно есть в этой жизни. Чего ты хочешь?

- Кадзэ, – Раф с огромным трудом сел, привалившись к решетке, и осторожно перетащил голову клона себе на колени. – Все равно все хорошо будет, вот поверь мне. Я знаю наверняка.

- Есть! Нашел! – Донни хлопнул по столу. – Юки, это на берегу залива. Сигнал неустойчивый и почему-то то включается, то гаснет, но он есть. Как там могла оказаться рация Лео? Может, он потерял ее…

- Не потерял, – в лабораторию с грохотом ввалился Микеланджело. – Донни, Раф съехал с катушек, он напал на Лео… он ранил его, кажется, смертельно, и сбросил в океан, а потом Кодаму…

Донни резко подскочил и схватил брата за плечи.

- Майки, что ты несешь?! Где остальные?!

- Я сам это видел, – тот уткнулся лбом ему в плечо, трясясь всем телом. – Донни… он убил Лео. Раф убил Лео!!!

Донни зажмурился, крепко обняв брата, и помотал головой.

Дурь какая-то!

- Юки, присмотри за ним, – решительно попросил он. – Я скоро вернусь. Надо проверить место сигнала. Не говорите пока сэнсэю.

Он отцепил от себя трясущегося Майки и силком усадил его на стул около операционного стола.

- Все будет хорошо, бро, я обещаю. Юки с тобой побудет.

Уже вылетая за дверь, Донни запоздало сообразил, что попросил полностью парализованного Юки присматривать за Майки.

«Ты идиот, Донателло, идиот!!»

Он грохнулся за руль и торопливо завел машину, стараясь проморгаться от белой пелены перед взглядом.

«Он справится. Нет ничего такого, с чем Юки бы не смог справится даже теперь. А я – быстро».

Донни уставился в лобовое стекло.

Беда обождет, как и его переживания и терзания.

У него целая жизнь будет на то, чтобы угрызаться и гадать – мог ли он сделать больше, чем сделал, и высчитывать процент своей вины в случившемся.

А сейчас надо просто выжать газ и ехать к берегу, надо найти Лео, Рафа, Кодаму.

Надо собрать семью домой.

Сейчас надо делать.

А сожалеть можно будет и потом.

====== вторая для остальных ======

Вцепившись в волосы на висках и скрутив их в тугие жгуты, как собственные жилы, Караи глухо сипло выстонала в стену «Лео» и еще раз ударилась в нее лбом.

Она не хотела плакать о нем.

Ведь Лео знал ее сильной, красивой, такой решительной и такой насмешливой. Что-то же из всего этого он ценил и любил в ней, раз за разом протягивая открытую ладонь и улыбаясь своей неповторимой улыбкой?

И это что-то надо было сохранить, чтобы он не был разочарован в ней.

Хотя бы теперь.

- Лео…

Караи съехала по стене, сжимаясь в клубок, до крови прокусила губу и задрожала в беззвучных рыданиях.

Она знала достаточно о крови, боли и смерти.

О нет! Она думала, что знает достаточно.

Рафаэля увели куда-то, и он не увидит ее сейчас, так что не сможет сказать своему старшему брату, какой она была жалкой и мерзкой, скрутившись комочком растоптанной боли на каменном полу холодного подвала и заливая его постыдными недостойными слезами.

«Ему уже никто сказать этого не сможет. И никогда».

Леонардо на долю секунды задерживает на ней взгляд, прежде чем одним едва уловимым движением век дать знак своему брату.

Боги! Сколько в его взгляде боли и тоски!

О чем Лео только думал в ту минуту?

Неужели он поверил, что Караи намеренно заманила его в ловушку и предала так жестоко?

«Поверил! Поверил! Поверил! А как не поверить, когда это я одна виновата в его смерти! Не скажи я… не позови… продумай все сто раз… держись я от него подальше…»

- Лео… – стон раненой хищницы врезался в стену вместе с ударом.

Вздернув себя на колени, Караи впечатала кулак в кирпич, кроша его и костяшки.

- Лео! Лео! Лео!

Красные брызги летели на стены и пол, на ее искаженное лицо и струились по подбородку вместе с этими криками.

«Все из-за Кадзэ! Если бы не он… если бы его не было, если бы только он вообще не существовал… Будь эти клоны прокляты! Не место им в этом мире!»

Кулак бессильно проехался по выщербленному кирпичу, проломив кладку, и Караи уронила руки вдоль тела, бросая голову подбородком на грудь.

Разум рвало на части от противоречий и споров с собой.

Да, лучше бы Кадзэ никогда не было, тогда бы и этого всего тоже не было.

И она бы жила дальше в Японии, любимая отцом, запершая в клетку свои чувства к Леонардо и слепо идущая за гордыней и призрачной честью.

И Лео никогда не узнал бы, как дорог ей.

И не погиб бы.

А еще она бы никогда не решилась переступить свои собственные нелепые принципы и рискнуть, не встреть она Кадзэ.

Не будь их долгих разговоров и трепетного понимания, Караи никогда бы не отважилась предать все и вся ради своей любви.

Она бы никогда больше не увидела Лео…

Которого так напоминал ей Кадзэ.

Он был частью Лео.

Пусть клочком, но все же его кожи.

Она ради Лео и хотела спасти Кадзэ, потому что Лео любил своих братьев и точно-точно не смог бы смотреть на муки Рафаэля, потерявшего свою любовь.

«Он потому и позволил… потому и дал… убить себя. Чтобы только брат его смог сохранить сердце целым и бьющимся. Лео, а о моем сердце ты разве подумать не мог?»

«А что он знал о нем, об этом твоем сердце? Он столько раз предлагал тебе пойти с ним и был отвергнут…»

Караи глубоко вздохнула и посмотрела на свои разбитые костяшки.