Сердца трех (СИ)

Ремус был прав. Это запах Азкабана.

— В два Дамблдор ждет нас всех у себя. Постарайтесь выдвинуть хоть какие-то версии, — и Грюм тяжело похромал обратно к лестнице. Сириус хотел уже стать Бродягой, как вдруг понял, что момент упущен. Кто-то скрылся, пройдя в относительной близости.

В данный момент ему нужно было успеть выяснить кое-что до часу, а после забрать Тонкс. Он был уверен, что она просидит у Люпина до тех пор, пока он не проснется.

**

Гарри со всех ног бежал в сторону класса. Он поворачивал в последний коридор, когда со всего размаху влетел в кого-то. Очки слетели с носа, сумка упала на пол. Послышался звон разбитых склянок. Гарри сидел на полу, потирая ушибленную попу, и безо всяких очков понял, что врезался в Снейпа. Худшей встречи он и представить не мог.

— Почему не на занятии, Блэк? — рыкнул Снейп. Гарри шарил руками по полу, пытаясь найти очки.

— Я был у профессора Люпина, сэр, — ответил Гарри. Очки найти не получалось.

— Врешь. Ты украл это у меня из подземелий! — Гарри замер, ничего не понимая. Что он украл? Потом он понял, что Снейп смотрит на разбитые склянки.

— Я сам варил их у себя дома! — гневно ответил Гарри, поднимаясь на ноги. Вокруг вместо привычного каменного коридора были размытые пятна, Снейп же представлял собой черное пятно с бледным пятном лица.

— Ты не способен даже элементарного зелья сварить, — однако Снейп все же опустился на колени, коснувшись палочкой растекшейся темно-фиолетовой жидкости там, где она не смешалась с остальными. В эту же секунду перед Снейпом прямо в воздухе появился список ингредиентов, написанный рукой Гарри. Снейп просматривал его без слов. Затем, наконец, он издал звук, который Гарри расценил, как возглас удивления, но это совершенно не подходило образу Снейпа.

— Это что, кровь оборотня? Откуда такому щенку, как ты, знать, как варить зелье с кровью оборотня? — спросил скорее себя Снейп, Гарри же предпочел молчать. Снейп нашел его очки, восстановил их заклинанием и протянул Гарри. Не успел мальчик надеть их, как профессор круто развернулся и стремительно направился в сторону от него. Гарри остался наедине с собственным удивлением.

**

Тонкс трижды повторила про себя, что Сириусу от нее еще достанется. Конечно, он ее здесь не запирал, но обещание объяснения от Люпина было сродни запертой двери. Он видела, как Сириус фактически нес Ремуса на себе. Однако Грюм поймал ее по пути и задержал на добрых пятнадцать минут, одновременно отчитывая за безалаберность и сообщая, что она должна быть в два у Дамблдора, интересуясь, куда пропал Блэк. Под потоком ворчания Тонкс едва не забыла, куда так отчаянно стремилась.

Но оказавшись здесь, теперь Тонкс не знала, что ей делать. Ремус спал. Она не знала, чем он болен, он вполне мог проспать до двух часов. Впрочем, других дел у Тонкс все равно не было. Она прошла к кровати, опасливо разглядывая спящего профессора. Несмотря на то, что они с Сириусом были одного возраста, Ремус выглядел намного старше. Виной тому, вероятно, послужила седина в волосах и шрамы поперек всего лица. Однако спустя пять минут безделья и простого изучения Тонкс избавилась от этого обмана. Это был, безусловно, совсем не старый человек, просто крайне усталый. Тонкс подозвала к себе магией стул: нести его сама она опасалась, ведь могла уронить все, что угодно, включая себя со стулом.

Если бы Тонкс спросили, почему она так рьяно рвется быть здесь, ответа у нее бы не нашлось. Она просто была уверена, что ее тянет сюда не просто так. Ей хотелось узнать, почему ей не позволено даже приходить сюда. Своим запретом привязываться Люпин сделал прямо противоположный эффект. Это было недальновидно с его стороны, ведь он уже дружил с одним Блэком, а Тонкс отлично понимала, насколько много она унаследовала от своей матери с этой фамилией.

Когда он спал, можно было совершенно ничего не бояться. Тонкс совершенно расслабилась, откинувшись на спинку стула. Ее взгляд упал на оставленную поверх одеяла руку Люпина. На бледной коже виднелись странные шрамы, уходившие под манжету рубашки. Любопытство пересилило все. Осторожно коснувшись подушечками пальцев кисти Ремуса, она убедилась, что Люпина этим не разбудить. Затем она осторожно расстегнула манжету и подняла рукав до локтя, благо рубашка была свободной. Вдоль всего предплечья от кисти до локтя тянулись такие же три шрама, что и на лице, только гораздо длиннее. Были шрамы потоньше и подлиннее, но был и круговой прямо посередине предплечья, который больше напоминал… укус. Стоило Тонкс присмотреться, как она поняла, что и сам цвет кожи обусловлен огромным количеством шрамов. Немыслимым.

Было такое ощущение, что эти шрамы оставлены зверем. Но что за зверь мог наносить ему повреждения столько лет?

Ответ пришел не сразу. Тонкс не готова была принять этот ответ, потому что назвала его про себя плодом своей фантазии. Но разве был еще вариант? Разве был другой ответ? Она сосредоточилась, вспоминая, было ли вчерашней ночью полнолуние. Она смотрела сквозь прикроватный столик, когда осознала, что смотрит прямо на миниатюрный лунный календарь. Каждое полнолуние было обведено.

Тонкс вскочила на ноги, не зная, о чем ей думать. Поэтому он для нее опасен? Поэтому он неизлечимо болен?

— Значит, сама поняла, — раздался со стороны кровати тихий голос. Ремус сел на кровати, не смотря на нее. — Так проще, — решил он, опуская и застегивая рукав.

— Что проще? — спросила его громко Тонкс. — По-моему это… — она присела на край кровати прямо перед Ремусом. — Круто.

— Какое круто?! — раздраженно ответил ей Ремус. Его взгляд был полон негодования, но для Тонкс это не имело никакого значения. Она испытывала неимоверное облегчение от того, что он не умирает. — О чем ты вообще думаешь?

— О том, что ты хотя бы не умираешь, — честно ответила Тонкс. — Меня это не пугает.

— А меня очень. Ты не представляешь, о чем говоришь, — он в спешке принялся расстегивать пуговицы на рубашке. — Вот это очень пугает, — Тонкс в ужасе уставилась на новые раны, тщательно обработанные и зашитые, — потому что это единственный способ не навредить никому больше, — Тонкс его совершенно не слушала, и Ремус растерянно замолчал.

— Почему ты делаешь так? — Тонкс смотрела на множество старых шрамов. Самые верхние из них затрагивали даже шею. — Разве с ним нельзя пойти на контакт?

— Он хочет крови, о каком вообще контакте ты говоришь, — отрезал все ее предположения Ремус. — Я пробовал. Он убивал. Не очень хороший результат. Я убивал, — повторил он, закрыв лицо руками.

— Мне полагается с криками отсюда убежать? — с любопытством спросила Тонкс. Для нее, метаморфа, собственный выбор казался вполне забавным. Она не боялась ни Ремуса, ни его тайны. Пожалуй, это и было то, что привлекло ее внимание. То, что он сражался на собственной войне много лет, чтобы спасать от себя других. То, что он отказывался от любого человека рядом, допустив лишь пару друзей.

Ну разве возможно для нее было сдаться?

— Неужели ты действительно не понимаешь, как это опасно? — совсем устало спросил ее Ремус.

— Мама меня так же спрашивала, когда я в Аврорат собиралась, — Тонкс улыбнулась. Она предчувствовала свою победу.

— Пока я в состоянии, я все равно этого не допущу, — таково было решение Ремуса.

— Значит, мне придется вывести тебя из этого состояния…

— Тонкс, какого черта ты еще здесь, — Сириус появился в дверях, после чего с интересом изучил лица обоих. — А, еще не сдался. В опасные игры играешь, Луни.

— Очень тебя напоминает, — Ремус запустил в сторону Блэка подушку. — Забери ее, а то на одну жертву станет больше.

— В данном случае жертва — это ты, — фыркнул Сириус. Тонкс смерила их обоих ироничным взглядом, после чего первая вышла из комнаты.

— Как настрой? — поинтересовался он у племянницы, когда они спешили в сторону кабинета Дамблдора.

— Абсолютно не изменился, — пожала плечами Тонкс.

— Я тобой горжусь, — Тонкс не сдержала улыбки, когда Сириус притянул ее к себе за плечи, но вырвалась, пробурчав что-то про то, что она не ребенок и хвалить ее не надо.