Второй шанс (ЛП)

«Подожди. Подожди. Лакуна… что ты так стараешься спрятать от меня?» — спросила я, с усилием думая в сторону подруги. Ближайшей аналогией послужили бы фотографии под водой, чем сильнее я вглядывалась, тем глубже она их толкала.

«Прошу, сдержи любопытство, Блекджек» — чуть слышно проговорила Лакуна. — «Есть кое-что, о чем я очень не хочу, чтобы ты узнала. Кое-что, чего я сильно стыжусь. Пожалуйста…»

В её, как и прежде спокойном и мягком голосе проскользнули умоляющие нотки, это мгновенно заставило меня остановить попытки добраться до этих картин в её разуме. Да что со мной? Естественно у меня не было никаких прав ковыряться в её памяти. А если она не хочет говорить мне сейчас, можно надеяться, что когда-нибудь, она все-таки расскажет. С этими мыслями я прекратила пытаться взглянуть на эти видения.

«Прости», — незамедлительно сказала я, давая ей частичку заслуженного уединения. Сомневаюсь, что подобное уединение получали хоть сколько-то аликорнов Единства. Я оглядела тесное помещение.

«А Сильвер Спун и Каррион с тобой?»

«Сильвер Спун собирает все, что может из кладовой. Кэррион изучает ракету, высматривая способы сдвинуть или взорвать её».

И почему мне это казалось очень плохой затеей?

«Я поговорю с Ксанти и спрошу её мнение насчет этого», — мысленно сказала я аликорну. Рампейдж всё ещё отфильтровывала Антирадин. Похоже, нам в любом случае придется подождать чуть дольше. Я проковыляла к зебре, занятой починкой робота. Его металлический корпус сильно деформировался от жара магического огня, и уцелел только один круглый глаз.

— Как сторожевой пес? — Она удивленно глянула на меня. — Чего? Думаешь я не читала сборники мифов?

На самом деле, книгу мне назначили как часть совместного с Миднайт проекта. Читала она, ну а я расспросила её о самых интересных местах и сделала маленькую куклу в виде черной трехголовой собаки для нашей презентации. Но это всё равно считалось.

— Ну, центральный процессорный талисман, спарк-батареи и талисман левитации целы. В принципе, я ещё могу присоединить руку, — ответила зебра, глядя на робота.

— Я не могу изничтожать грязные мешки с опарышами всего с одной рукой, ты полосатое отродье. — потрескивая, прожужжал робот, сверкая оставшимся глазом.

— Ой да замолчи уже! — отозвалась Ксанти. «Тссс…» — поддакнула стелс-броня. — Я выросла среди роботов побольше и покруче тебя, — добавила зебра, схватила отвертку и сунула в отверстие в его округлом корпусе. Что-то зашипело, и его манипулятор с глазом дернулся.

— Да, о великая полосатая госпожа! Я живу, чтобы служить… черт бы побрал предательские программы полосатых! — протрещал робот, затем добавил, — Ой, да разберите меня уже.

Я села, вытянув покалеченную ногу.

— Можешь что-нибудь сделать с ней?

— Сожалею, но нет, — ответила Ксанти, затем нахмурилась. — Хотя, я могу смастерить что-то вроде протеза, чтобы ты могла ходить. Но сначала мне нужно починить гироскопы Цербера, чтобы он хотя бы держался прямо.

Я кивнула, глянув сперва на робота, затем снова на неё.

— Так, откуда ты, Ксанти? Как ты оказалась среди Оставшихся?

Вопрос явно не понравился зебре, но она все равно ответила.

— Изначально, я жила в деревне на восточном побережье. Наше племя обитало в бункере возле моря, прячась от рейдеров и пиратов, рыскающих по округе. Мы довольно долго использовали роботов. Собирали водоросли и прочий мусор, выбрасываемый на берег, затем пускали его в дело. Жить там было совсем неплохо… если, конечно, не против водорослей на завтрак, обед и ужин.

Она наклонилась и принялась соединять болтающиеся из основания корпуса провода к когтеобразному манипулятору.

— Однажды мы нашли раненного зебру. Он был разведчиком Оставшихся в Рассветной Бухте. Кодекс Цезаря требует помогать любому нуждающемся нашего вида, поэтому мы вылечили его и упросили не рассказывать о нас Оставшимся. Спустя месяц после того, как он ушел, прибыли их солдаты и потребовали десятину бойцами, роботами, оружием и съестными припасами.

— И вы просто отдали им все это? — поразилась я.

— А чего мы бы добились, сразившись с ними? Окажи мы сопротивление, и Оставшиеся вернуться с полчищем солдат, заберут все подчистую и вырежут деревню.

Она замолчала, дабы затянуть разъемы отверткой в её рту. Я магией держала конечность, пока она заканчивала прилаживать манипулятор.

— Моя семья была не в восторге от Оставшихся, но мы знали, что сопротивление ни к чему не приведет. Они забрали мою сестру, моего брата, меня и девять наиболее физически развитых.

— А почему им не нравились Оставшиеся? — нахмурившись, поинтересовалась я. Помрачнев, она вытащила гаечный ключ из кармана. Как следует закрутив болты, она вздохнула, затем ответила:

— У вас есть пони, зовущий себя Красный Глаз и утверждающий, что хочет восстановить цивилизацию. Оставшиеся же существует, чтобы эту цивилизацию уничтожить, — не церемонясь, ответила она. — Они воспринимают это, как веление последнего Цезаря. Им совершенно не важно, что у деревни нет проблем с пони. Воля одного или даже нескольких селений ничего не значит. Только «Вечная Война». Многие деревни просто хотят выжить. Оставшиеся стремятся только к уничтожению. Если в целом мире в живых останется только одна зебра, они будут считать это победой.

Она вздохнула, заканчивая прикреплять руку.

— На моей родине есть такие, что верят, будто Оставшиеся — величайшие герои. Они принимают за честь вступать в их ряды и поставлять припасы ради славной битвы. Другие же просто пытаются выжить и избежать уничтожения. У Оставшихся племя не значит ничего. Как и семья. Для них существует только битва.

— Я где-то читала, что зебринские племена по-настоящему важны. Как там называлось твоё? Прополи? — улыбнулась я, получив в ответ такую же улыбку.

— Да. Прополи. Мы были… то есть… мы строители. Именно мы первыми отступили от древних традиций кочевничества и охоты. Мы обнаружили Роам еще до образования Эквестрии. С союза семи великих племен семи холмов началась наша империя. Естественно, было так же множество меньших племен… — Она перевела взгляд на сидящего в углу Шиарса. — И проклятых племен. Например, Старкерреи.

— И они жили на территории Хуффингтона, так? — беспокойно нахмурилась я.

— Верно. Это была их столица. Давным-давно они были племенем мистиков и колдунов. Они придерживались древнейших и темнейших традиций, предсказывая будущее по движению звезд. И они могли не только видеть будущее, но и менять судьбы других. — Она поежилась. — А еще они изучали смерть и пути души. Но с основанием Роама, мы исключили Старкерреи. Мы выгнали их за море, и здесь они выстроили собственный город порока.

— И он был уничтожен? Упавшей звездой?

— Да. Они обладали заклинанием призыва звезд с небес. Звезды — жуткие штуки, с ними нельзя связываться. Менять их положение в небе — значит изменять саму судьбу. — Она сильно задрожала. — Однажды мы высмеяли Старкерреи, но преуспей они в захвате звезды и извлечении её души… мир был бы гораздо более ужасным местом.

Я глянула на забившегося в угол синего единорога.

— Что ж, спасибо за рассказ. Надеюсь, ты поведаешь мне о зебрах еще когда-нибудь.

Она слегка ошеломленно мне улыбнулась.

— Ну чего?

— Ты же Дева Звезд, призванная уничтожить нас всех. Слышать, как ты говоришь о нас подобное… неожиданно.

— Ага, конечно. Пока я только преуспела, поставив нас всех в смертельную опасность, — ответила я, глуповато улыбнувшись, — Поэтому, может, слегка понизишь планку ожиданий? То есть, быть девой довольно смущает, если не можешь даже уничтожить пони, угрожающего убить меня.

Я поднялась и осторожно побрела к одиноко сидящему Шиарсу. Мои кибернетические улучшения, похоже, не воспринимали отсутствие половины ноги, поэтому мне приходилось обдумывать каждый шаг. Результатом послужило то, что я хромала так, будто первый раз поднялась на ноги, но это, хотя бы, помогало мне не падать лицом вниз при каждом последующем шаге.