Тепло наших рук (СИ)

Кира вытянула руку из-под руки Алёнки посмотрела на кофе. Ни пить, ни есть не хотелось. Она протянула пятерню Алёнке. Подруга с размаху шлёпнула по ладони, обжигая ударом. Решение принято. Назад идти нельзя.

========== IV четверть. Расставить все точки ==========

Варя не могла поверить, что всё-таки решилась. Решилась признаться во всём Кощееву, даже несмотря на долгие и отчасти нудные уговоры Маши и Арта не делать этого. Они твердили, что всё несерьёзно, что это лишь приятные, но стеклянные мечты. Они со звоном рассыпятся острыми осколками, едва столкнувшись с реальностью. Но Варя не верила. Упрямо фыркала, задирала нос и продолжала обожать Кощеева всем сердцем, изредка представляя, как он будет гладить её мягкую щёку грубыми пальцами и улыбаться. Улыбаться только ей, улыбаться не снисходительно, а тепло и искренне. Варя верила, что однажды они будут вместе. Потому что никого более твёрдого, сильного и мудрого она бы не нашла. Поэтому Варя с самого утра, сжимая в дрожащей руке чёрную ручку, непослушными буквами выводила исповедь. Она была уверена, что поступает правильно.

После первого урока она с торжественной улыбкой вручила сложенную вчетверо и сбрызнутую любимыми духами бумагу Маше, чтобы подруга проверила наличие стилистических ошибок и уважительный тон. Маша флегматично приподняла одну бровь, держа края листа двумя пальцами, развернула, пробежалась взглядом, хмыкнула:

— Ты всё-таки…

— Всё-таки, Маш, — нахмурившись, Варя вырвала из рук подруги письмо. — Давай раз и навсегда решим: моя жизнь — только моё дело. И я обойдусь и без ваших с Артом советов. Пусть и дружеских, и добрых, и всё в этом духе.

Варя подмигнула Маше, спрятала письмо в передний кармашек рюкзака, встряхнув тяжёлой косой, развернулась и решительно направилась к кабинету истории. Маша, засунув руки в задние карманы школьных брюк, лишь помотала головой и выдохнула:

— Одержимая…

— Я всё слышу, — подняла указательный палец Варя, не оборачиваясь.

— Только потом не плачь, Варь… — Маша положила руку на плечо подруги и ободряюще улыбнулась.

Варя закатила глаза и фыркнула: она не та, кто будет плакать. Маша цокнула и перевела тему на намечавшийся в воскресенье групповой поход в кино в составе Арта, Фила, Вари и Маши. Фил настаивал на ужастике, Арт — на художественно-историческом фильме, Маша поддерживала Арта, и только Варя молчала. Ей, конечно, не было всё равно, просто сознание сейчас занимали совсем другие мысли. Девочки замерли перед кабинетом истории, косясь по сторонам. Маша сквозь зубы сказала Варе быстрее исполнять задуманное и посоветовала ей не оставлять письмо на видном месте. А то вездесущий информатик мог не только найти признание Вари Кощееву, но и сделать его достоянием публики в лице учителей и учеников.

— Я Кириллу Владимировичу зла не желаю, — наморщила вздернутый носик Варя и нырнула в кабинет.

Маша лишь скрестила руки на груди. Варя выскочила из кабинета через полминуты, запыхавшаяся, красная, с демоническими огоньками в глазах, и сразу поспешила в кабинет русского и литературы, но Маша придержала подругу за запястье и, совершенно по-учительски глянув на неё поверх очков, строго спросила:

— Ты уверена, что никто не найдёт?

— Уверена, Маш, — резко выдернула руку из Машиной хватки. — Идём, а то Вась-Вась ругаться будет!

— Варь, пока не поздно: можно вернуться, всё забрать.

Варя дёрнулась, нахмурилась, скрестила руки на груди и исподлобья посмотрела на подругу. Её взгляд был как никогда твёрд и решителен. Маша покачала головой, натянуто улыбнулась и, поправив галстук-бабочку, вздохнула:

— Ты права, мне ещё надо будет сообщение вам рассказывать.

— Ну, ты-то у нас любимица Василисы Васильевны, — попыталась сострить Варя. — На смену Василисе Премудрой придёт Марья-Искусница.

— Да ну тебя, — наигранно обиделась Маша, в глубине души радуясь, что Варя не отступила: так она быстрее поймёт, что Кощей — не её человек. Даже если очень хочется верить в обратное.

Пять уроков пролетели быстро. Когда Варя в компании Маши и Арта вошла в любимый кабинет, то не заметила на столе своего письма. По телу разлилось что-то тёплое, отзывающееся лёгкими покалываниями в кончиках пальцев и щеках. Что-то неудержимое, горячее, стремительное, как песчаная буря. Казалось, что стоит ей щёлкнуть — и с пальцев сорвётся ураган и поднимет всё вверх. Улыбка против воли наползла на лицо, но стоило Варе столкнуться с хмурыми взглядами друзей, смотревших на тот же стол, что и Варя, как радоваться перехотелось. Варя с размаху швырнула рюкзак на свою парту и, скрестив руки на груди и даже не вытащив из рюкзака планшет и тетради, уселась на стул. Арт спокойно сел рядом, выложил тетрадь, пенал и телефон. Побарабанил пальцами по столу.

— Что, тоже решил меня поучить? — спросила ни с того, ни с сего Варя.

— Нет, — Арт пожал плечами и искренне спросил: — А зачем? Ты останешься при своём мнении, а я — при своём. Просто знай, что если что — я смогу тебе помочь.

— Так же, как и я тебе, — мягко улыбнулась Варя, положила руку на плечо Арту, скользнула ладонью вниз, до сгиба локтя. — У тебя же сегодня свидание с Кирой, да?

— Кажется, ученик решил превзойти учителя? — подмигнул Арт Варе, взъерошил пятернёй волосы. — Теперь ты будешь меня отговаривать?

— Нет. Арт, — Варя судорожно выдохнула, аккуратно коснулась кончиками пальцев его тёплой грубоватой ладони, погладила тонкие шрамы, оставшиеся с осени, подняла на него взгляд, улыбнулась: — Ты самый лучший, Арт…

Арт вспыхнул. Концы его ушей налились красным, а руки дрогнули. Он накрыл Варины пальца ладонью, желая что-то ещё сказать, но в кабинет влетел Кощей в сопровождении звонка. Варя и Арт отпрянули друг от друга, Варя пулей приготовилась к уроку и выпрямилась, с нескрываемой тёплой улыбкой глядя на Кощея. Тот, заложив руки за спину, обвёл класс внимательным взглядом. Наткнулся на Варин взгляд и как-то сразу смешался, отвёл глаза и как будто забыл, о чём хотел рассказать. Но даже этих секунд хватило, чтобы Варя успела заметить в глубине его серых глаз мрак, от которого стало не по себе. Кивнув на приветствие учителя и присев за парту, она перекинула косу на грудь и обхватила лоб руками: «Неужели я сделала что-то не так?»

Этот вопрос засел в сознании крепче, чем тема урока, чем слова Кощеева, так что когда он что-то спрашивал, Варя растерянно поднимала лицо от тетрадки и хлопала глазами, что-то невнятно мямля. Артём всегда выскакивал вперёд и торопливо отвечал вместо Вари. Получал осуждающий взгляд Кощея и благодарность Вари, успокаивался до следующего раза.

Когда звонок прозвенел и все десятиклассники стартовали прочь из кабинета, голос Кощея заставил замереть троих — Машу, Арта и Варю. Он, как всегда, спокойно и холодно сказал:

— Варя, задержись, пожалуйста.

Варя вздрогнула, с трудом уняла частое биение сердца, торопливо прошептала друзьям, чтобы не ждали её, обернулась. Кирилл Владимирович рукой указал Варе на первую парту перед его столом. Варя, кивнув, прошла, поставила на первый вариант рюкзак, на второй села сама, легонько прикусив указательный палец и подёргивая ногой. Кощеев обвёл взглядом кабинет, вздохнул, подошёл к двери, чуть прихрамывая, открыл дверь, посмотрел по сторонам. В коридоре топали и гоготали отучившиеся школьники. Кощей терпеливо наблюдал за каждым. А Варя скользила восхищённым взглядом по его широкой, крепкой спине, дыша через раз. Наконец бесконечный поток детей кончился, Кирилл Владимирович выдохнул, громко хлопнул дверью, достал из кармана ключ и закрыл дверь на один оборот. Обернулся к Варе.

— Не хочу, чтобы нам помешали. Уже голова болит от всей этой документации, — пожаловался он, морщась и потирая лоб.

Сел в кожаное кресло, откинул голову на его спинку, внимательно смотрел на Варю в течение минуты. Варя смотрела на него, нервно покусывая палец. Почему-то она вдруг почувствовала себя мышкой, загнанной в угол. Стало неловко и страшно. Ещё и из-за того, что в этот угол она загнала себя.