Тепло наших рук (СИ)

— Та-дам! — Алёнка распахнула пластиковую дверь перед подругой, как заправский швейцар.

Кира усмехнулась, задрала голову вверх в попытках прочитать вывеску. Впрочем, когда она спустилась вниз, то поняла, что это было бессмысленно. Уже даже на предпоследних ступеньках улавливался знакомый запах.

— Алён, это… — Кира просияла. — Это трогательный зоопарк?!

— Да! Идём скорее, — Алёна схватила Киру под руку и потащила её за собой в помещение.

Мрачный день, который Кира должна была провести в одиночестве в виду отъезда папы в Москву, вмиг озарился светом и теплом. И эти свет и тепло подарил Алёна Жарова. «Господи, спасибо за такую классную подругу!» — улыбнулась Кира, подходя к первому вольеру. Она побарабанила пальцами по забору, привлекая внимание серых ягнят. Те заинтересованно повернулись и потянулись к девочкам.

Кира с Алёнкой синхронно умилились, когда ягнята легонько боднули вольер голым лбом.

— Они такие ми-илые… — Кира потрепала ягнёнка по кучерявившеся шерсти на макушке. — Прелесть. Алён, подожди здесь, — Кира метнулась к кассам, приобрела там смесь, которой можно было кормить зверей, протянула кусочек моркови барашку.

Ягнёнок сначала недоверчиво ткнулся носом в раскрытую ладошку, а потом, щекотя грубыми губами и шершавым языком ладонь, слизал оттуда морковку. И захрустел.

— Ой, Алёнка, спасибо тебе, — обернулась к Алёне Кира, когда они встали рядом со спящим чёрным кабанчиком, — я думала: со скуки подохну.

— Да ла-адно… — хмыкнула Алёна, засунула руки в карманы, обвела помещение взглядом охотника. — Готова поспорить, что твой телефон… О! Смотри, енотик. Пойдём, покормим. Он такой хорошенький…

Кира мимоходом сунула морской свинке маленький кусочек свёклы, а потом поспешила за Алёной. Та обеими руками вцепилась в прутья клетки и пыталась приманить енота пальцем.

— Иди сюда, маленький, — Алёнка пошкреблась о прутья клетки. — Не бойся. Мы не маленькие дети, которые тебя обижают.

Кира улыбнулась, чуть склонилась, встречаясь с несчастным взглядом зверька, порылась в пластиковом стаканчике, вытащила дольку зелёного яблока, просунула её между прутьев, подразнила зверька. Тот заинтересованно встал на четыре лапы, смешно пошевелил носом. Кира с Алёнкой опять синхронно хохотнули. Посмотрели друг на друга. Кира увидела во взгляде Алёны тревогу за своё состояние, Алёна увидела в глазах Киры сомнение.

— Ты что-то говорила про мой телефон… — задумчиво протянула Кира. — Ай! Ворюга.

Кира высунула из клетки палец, оцарапанный длинными когтями енота, что сейчас жадно хрустел яблочной долькой. Алёнка рассмеялась.

— Ой, а сказать я тебе хотела, что телефон твой, наверное, от звонков разрывается.

— Да прям… — протянула Кира, отводя взгляд в сторону и не глядя выискивая в стаканчике ещё яблоко.

— Ага! — Алёнка накрыла руку Киры своей ладонью. — Врёшь. В глаза смотри.

Кира закатила глаза, но всё-таки впилась взглядом во взгляд Алёнки. Прищурившись, они долго и внимательно смотрели друг на друга. Глаза в глаза. Желание прочесть друг друга. Первой сдавленно хрюкнула Кира, но взгляда от Алёнки не оторвала. Но даже короткой усмешки хватило, чтобы Алёнка тоже рассмеялась. Они стояли рядом с клеткой енота и хохотали. Достаточно громко, чтобы редкие дети, пришедшие с детским садиком или с родителями, оглядывались на них, но в то же время довольно-таки тихо, чтобы их не выгнала охрана.

— Ладно, ты права, — Кира пожала плечами, поставила стакан на клетку, скрестила руки на груди, закрывая пиратский знак, — ну, пишут мне эти два.

— Ну, а ты? — Алёна заметно оживилась, даже расстегнула куртку и обмахнулась ладонью, как будто бы было жарко.

— А что я? — Кира навалилась плечом на клетку, стаканчик подпрыгнул, еда посыпалась на енота. — Ничего.

— Как «ничего»?

— А вот так! — Кира развернулась, совершенно забыв про корм, двинулась вперёд.

Гладила животных уже без особого энтузиазма. Алёна шла позади подруги, молчала, хотя Кира чувствовала, как ту разрывает от любопытства. Резко обернулась, поставила руки на пояс, предварительно отряхнув толстовку от мелких шерстинок. Вздохнула:

— Ты хочешь знать правду?

Алёнка кивнула. Кира зажмурилась и выпалила:

— Я струсила.

Кира отвернулась, опустила голову. Неуютно, холодно и даже дико произносить эти слова. Чтобы она — Кира Сменкина — и струсила! Эта фраза сама по себе звучала абсурдно.

— Так, — Алёнка в который раз день деловито подхватила подругу под руку и поволокла за собой.

Кира не сопротивлялась. Алёнка была той движущей силой, сопротивляться которой было бесполезно: всё равно не переборешь. Алёнка вытащила подругу на улицу и жадно втянула чуть прохладный апрельский воздух. Улыбнулась.

— Этот разговор не для звериных ушей. Предлагаю выпить.

Кира приподняла одну бровь:

— Саша на тебя плохо влияет?

Алёнка фыркнула:

— Кофе, глупая. А вообще, сейчас бы соку апельсинового…

Кира пожала плечами, предложила Алёнке зайти с другой стороны торгового центра, чтобы попасть в «Шоколадницу». Пока они брели, медленно, прогуливаясь, у Киры было время собраться с мыслями и всё решить. В торговом центре «Лето» жизнь шла своим чередом. В пиццериях и кафешках сидели либо школьники, либо молодые люди, впервые за несколько месяцев выбравшиеся на свидания. Кира с Алёнкой уселись в самом тёмном уголке «Шоколадницы», за столиком на двоих, чтобы не видеть мельтешащих за стёклами людей. Им принесли латте со льдом и свежий апельсиновый сок. Девочки сделали пару глотков. Кира задумчиво помешала трубочкой кофе, лёд задорно бряцнул о стенки стакана.

— Так что? — оживилась Алёнка, стянула ободок, встряхнула головой.

Чёлка, которую она отращивала с начала года, упала на лицо и пощекотала нос. Алёнка ещё раз встряхнула головой и прочно закрепила волосы ободком.

— Я никому из них не назначала встреч. На каникулах Илья мне подарил цветы…

— Ну-ну!

Официант поставил на столик кусочек клубничного торта и положил две ложки. Всё одно на двоих.

— Что «ну»?! — Кира поковыряла торт и рассержено бряцнула ложкой о блюдечко. — Крип их сожрал.

— Твоя летучая мышь… — зачем-то уточнила Алёнка. Кира кивнула, Алёнка улыбнулась ещё шире: — Это ж круто! Я вот от Сашки только одну розочку получила. И ту — на восьмое марта. Ни ума, ни фантазии. А тебе — целый букет.

— А Арт мне игру компьютерную подарил. Просто так. Издание редкое.

— Ого! — Алёнка работала ложкой всё чаще, сливки торта оставались на губах. — Вот это круто.

— Да что ты всё «круто», да «ну-ну»! — Кира оставила полупустой стакан в сторону, скрестила руки на груди, навалилась на стол, вздохнула. — Я не могу. Не могу выбрать из них кого-то одного. Они хорошие друзья, но парни…

Кира цокнула, покачала головой.

— Значит, не можешь? — Алёнка растерянно посмотрела на оставшуюся клубничную розочку, галантно отодвинула её к краю, ближе к Кире. — Так и не выбирай.

Кира брезгливо наморщилась:

— С двумя крутить, что ли?

— Ой, ну зачем такие кардинальные меры? — вытаращила глаза Алёна. — Ты ешь давай клубнику, а то я и её съем.

Кира подцепила ложечкой клубнику, отправила её себе в рот. Пока жевала, задумчиво смотрела то в один угол помещения, то в другой. Потом вздохнула:

— А что мне — отказать обоим? — Алёна молча кивнула. Кира фыркнула: — Ну и что за чушь?

— Почему «чушь»? — вспыхнула Алёнка, Кира пожала плечами. — Если не можешь выбрать одного, значит, нет того, кто тебе нужен. Значит, время ещё не пришло. Значит, вырасти нам надо, понимаешь? Я вот, когда Саша меня «богиней огня», когда мы фейерверки запускали, назвал, я его знаешь как… Ух — вот так! — Алёнка сделала характерные движения кулаками, показывая, что готова была удушить. — А если у тебя ни на кого не ёкнуло, так нафига?

— Резонно… — мягко улыбнулась Кира, побарабанила пальцами по столику. — Знаешь, так и сделаю.

— Молодец! — Алёнка хлопнула по Кириной руке, нахмурилась: — Да не стучи. Бесишь.