Mousetrap Heart (СИ)

— А если, — Фред наклонился близко к лицу Гермионы и с удовольствием отметил, что щеки девушки покраснели еще жарче, — я скажу, что собираюсь отравить Амбридж? Тогда вернешь?

Соблазн ответить согласием был очень велик, особенно если учесть, что близость Фреда сводила Гермиону с ума, но девушка все же сумела взять себя в руки и ответить отказом.

— Ваши шутки пора прекратить, — непререкаемо сообщила она. – До добра это вас не доведет. Чего только стоит эта ваша возмутительная выходка с той футболкой!

Фред довольно заулыбался, гостиная, невольно прислушивавшаяся к разговору, грянула хохотом. Последняя шутка близнецов имела ошеломительный успех. Парни заставили Амбридж носить черную футболку с надписью «Я — Пожиратель Смерти и горжусь этим!», заколдованную усовершенствованным заклятием Вечного приклеивания. Ее невозможно было снять или надеть на нее что-либо, потому Амбридж пришлось проходить в этом унизительном одеянии весь день, пока она, переступив через гордость, не обратилась за помощью к Флитвику и МакГонагалл. Те, посмеиваясь, избавили генерального инспектора от футболки, но к тому моменту каждый ученик Хогвартса — кроме Инспекционной дружины, — получил пачку эксклюзивных фотографий от Пивза.

— Здорово же получилось! — воскликнул Фред, и гостиная хором провозгласила: «Амбридж — Пожиратель Смерти и гордится этим!» — Еще парочка таких шуток, и она сбежит из Хогвартса, поджав хвост!

— Еще парочка таких шуток, Фред, и вы с Джорджем вылетите отсюда быстрее, чем успеете произнести слово «квиддич»! — заносчиво объявила Гермиона, оторвавшись от книги. — Советую вам воздержаться от мести Амбридж, особенно от такой явной. Она ведь не настолько тупа, чтобы не догадываться, кто стоит за всем этим.

— Да неужели? – деланно изумился Фред. — А я-то думал, что ее мозг размером с икринку.

— Не стоит недооценивать врага, — мрачно сообщила Гермиона, снова возвращаясь к словарику рун. — С Амбридж шутки плохи.

— Помнится, где-то я это уже слышал… — Фред с наигранной задумчивостью почесал макушку. — О, точно, вспомнил. Джордж говорил то же самое о тебе. «Шутки с Гермионой плохи», бла-бла-бла… Шучу! — тут же поднял руки парень, заметив гневный взгляд Гермионы. — Значит, ты не хочешь бунтовать против режима Амбридж, да?

— Если бунтовать значит возвращать вам ваши «вредилки» и участвовать в шуточках над Амбридж, то тогда я отказываюсь. Мне хочется проучиться в Хогвартсе без всяческих неприятных историй с моим участием.

— О, как же, ведь на кону репутация идеальной ученицы и всезнайки мисс Грейнджер, — фыркнул Фред и помахал появившемуся на пороге Общей гостиной Джорджу, почему-то облаченному в когтевранскую форму. — Ладно, не хочешь — не надо. Тем более что я уже забрал Забастовочные завтраки. И сейчас мы с Джорджем будем снова злить нехорошую опасную Долорес Амбридж.

— Ты не мог забрать завтраки! — воскликнула Гермиона. — Они же…

— В третьем ящике тумбочки под кодовым заклинанием «Вингардиум Левиосса», — отрапортовал Джордж. — И лучше тебе не знать, что в этом нам помогли Лаванда и Парвати.

— Фред и Джордж Уизли! — гневно крикнула Гермиона, вставая с места. — Как вы посмели залезть в мои личные вещи и…

— Бежим! — выпалил Фред и первым выскочил в коридор.

Наплевав на все приличия, на домашнее задание и на статус старосты, Гермиона с крайней поспешностью ринулась следом за близнецами, на ходу доставая волшебную палочку.

Положению Джорджа Уизли нельзя было позавидовать. Когда он вернулся в Хогвартс, то тут же бросился в кладовую Снейпа за очередной порцией Оборотного зелья. Приняв облик Майкла Корнера, Джордж побежал исправлять все, что, возможно, случилось в его отсутствие – а именно разбираться в том, как отреагировал Корнер на то, что «принял» приглашение на свидание от Полумны.

— Эй, Полумна, привет! — неловко окликнул девушку Джордж в облике Корнера.

Полумна недоуменно посмотрела на него — точнее, Джордж предположил, что недоуменно, так как у Полумны вечно был такой удивленный взгляд.

— О, Майкл! — воскликнула девушка. — Я рада тебя видеть. Ну, так что насчет прогулки в Хогсмид?

— А-а-а, да, было просто прекрасно! — наугад брякнул Джордж.

— Мы еще не ходили туда, — спокойно сообщила Полумна, снова что-то черкая в своем блокноте. — Следующая вылазка в Хогсмид на следующей неделе только.

— О, да? Я… — Джордж неловко ослабил галстук когтевранца. — А чем мы с тобой занимались прошлую неделю?

— Ты меня пугаешь, — пробормотала девушка. — Майкл, я не ожидала, что то, как я тебя оглушила в Выручай-комнате, будет иметь такие последствия для твоего мозга.

— Оглушила? Нет, мы это уже проходили! — сообщил Джордж и тут же прикусил себе язык — он же чуть не выдал себя с потрохами!

Полумна прищурилась, рассматривая парня.

— Ты разве не помнишь? Мы собрались без Гарри в Выручай-комнате, повторить, ну и ты слово за слово зацепился с этим пуффендуйцем Захарией Смитом, я попыталась оглушить его, но попала в тебя. Зато я избавила тебя от его занудного общества, — жизнерадостно добавила девушка. — А ты разве не должен сейчас находиться в больничном крыле?

— Я? Э-э-э, не совсем уверен… — промямлил Джордж, чувствуя себя не в своей тарелке.

— Или тебя уже отпустили? — полюбопытствовала Полумна.

— Э-э-э, да! Точно! — Джордж довольно заулыбался.

— Уверен? — снова прищурилась Полумна. — По-моему, мадам Помфри обещала выписать тебя не раньше конца февраля, если я не ошибаюсь…

«Чёрт! Чёрт! Чёрт!»

— Видишь ли, я…

— О, что с твоими волосами? Я не знала, что ты перекрасился. Конечно, я не имею ничего против рыжего цвета, но…

Буркнув что-то вроде «Мне пора!», Джордж-Майкл умчался прочь, закрыв руками голову. И надо же было ему так опозориться! Что теперь делать?

Фред над бедой брата только посмеялся и предложил переключить внимание на более важные вещи — например, на издевательства над Амбридж. Джордж с радостью увлекся идеей брата, но Полумна все же не исчезала из его головы. Он некстати вспоминал, как они частенько раздумывали вместе над тем, как разлучить Джинни и Корнера, как Полумна то и дело рисовала его портреты — Джордж был просто поражен талантом Полумны. В отличие от волшебников, она не пользовалась волшебными кистями и прочими упрощающими сей процесс штучками и рисовала исключительно магловским способом — карандашом, вечно находившимся за ее ухом. Это придавало девушке особый шарм.

Джорджу нравилось наблюдать за творческим процессом. Он часто становился свидетелем того, как Полумна делала свои зарисовки — иногда то были пейзажи Хогвартса, иногда — ученики. Полумну сторонились, и потому чаще всего ее натурщиком служил Джордж, находивший в этом какое-то удовольствие. Открывать Полумну с другой стороны было удивительно. Она казалась вполне себе нормальной, когда не разглагольствовала насчет всяких нарглов и ежух — хотя даже это умиляло Джорджа, — и, пусть танцевать она явно не умела, зато рисовала просто потрясающе и была прекрасным собеседником. С ней можно было поговорить на любые темы и быть уверенным, что никто об этом не узнает. Полумна понимала Джорджа как никто другой, она умела его слушать, причем слушать не только то, что он говорил, но и о чем молчал.

Подчас парень сам удивлялся тому взаимопониманию, что возникло между ним и Полумной. Казалось бы, двух так непохожих друг на друга людей не найти — не считая, конечно, Фреда и Гермиону, — но, находясь рядом с Полумной, Джордж чувствовал себя так, будто она — нечто вроде его близнеца.

«Уж не влюбился ли ты часом, Джордж? – спрашивал самого себя парень. — Чёрт, да ты становишься таким же, как Фред, что с ума сходит по Грейнджер… Что ж это происходит в Хогвартсе? Мы запали на самых неподходящих девчонок! Но, фестрала мне в матери, мне это нравится!»

— Пуфф, оторвались! — пробормотал Джордж, залетая в пустой класс. Следом за ним забежал взъерошенный Фред с перьями в волосах — Гермиона применила к удиравшим близнецам «Оппуньо!», и маленькие и такие милые птички больно заклевали парней — особенно, конечно же, Фреда.