Выученные уроки (СИ)

Я пыталась сказать что-нибудь умное, но идей не было. Хотя, какая разница, наше время истекло. Маленький таймер запищал, и Мельда начала паковать свои вещи. Я была раздражена, потому что теперь мне придется идти на урок. И это Гербология. Великолепно (сарказм). Уф, не то чтобы я не любила Невилла, но я действительно ненавижу этот предмет, не так сильно, как Зелья, но я просто считаю, что Гербология бессмысленная и скучная. Я имею в виду, если я в будущем не планирую этим заниматься, какое имеет значение, умею ли я сажать семена?

— Я приду в следующий четверг, — напомнила Мельда. — Не опаздывай.

— А когда я опаздывала? — скромно спросила я и пошатнулась под весом своего рюкзака.

***

Теплицы были далеко от кабинетов администрации, где я встречалась с Мельдой. Я пыталась идти так быстро, как могла, но едва-едва успела, хотя Невилла на месте не было.

У нас Гербология совместно с хаффлпаффцами, и они все сгрудились в одной стороне кабинета, а гриффиндорцы — в другой. Так обычно бывает на всех уроках. Школа может сколько угодно говорить о межфакультетском единстве, но никто этому на самом деле не следует.

Мои соседки по комнате заняли один стол для посадки растений, тот, что рассчитан на трех человек. Они ехидно уставились на меня, когда я вошла, и ни одна из них не подвинулась, чтоб дать мне место за их столом. Мило. Суки. Они все злы на меня из-за Дэвида, не то чтобы у меня было что-то с Дэвидом, но Элизабет уже успела их всех убедить, что я просто дьявол. Или что-то вроде того. Не знаю.

Мальчишки толпились все вместе за одним столом, и я осталась совершенно одна. Я могла бы, конечно, пойти устроить вечеринку с хаффлпаффцами, если бы захотела (определенно, не хочу. Неудачники). Поэтому я заняла один столик на двоих и принялась выгружать на него мои вещи из сумки, чтобы стол выглядел как можно занятнее, дабы скрыть, что больше здесь никто не сидит. Но спустя секунду я уже была не одна.

— Могу я сесть здесь?

Дэвид.

Он оставил мальчишек и сел со мной, за мой столик для двоих. Да!

Элизабет прошептала что-то достаточно громко, чтоб я услышала, но недостаточно, чтобы я поняла, что. Я ласково ей улыбнулась, и она уставилась на меня самым злобным взглядом, что можно было только представить. Ну что же, ха-ха-ха, Лиззи, я увела твоего парня!

Он, очевидно, заметил взгляд Элизабет и приподнял брови в немом вопросе, пока я продолжала распаковывать сумку для урока. Не знаю, почему он прикидывается изумленным взглядом Лиззи, он встречался с ней целый год, несомненно, он знает, какая она психованная.

— Она злится, потому что ты сел здесь, — заметила я так громко, чтобы она и остальные девчонки услышали. — Думаю, она ревнует.

Я услышала резкий вздох, и мне не нужно было смотреть, чтобы знать, что Лиззи, Мег и Сюзи стоят в шоке с разинутыми ртами. Мальчишки повернулись к нам, явно надеясь на девчоночью драку. Хаффлпаффцы, что ценно, хотя бы прикидывались, что ничего не слышат (хотя, конечно, они слушали).

— Я не ревную, Роуз Уизли, — сказала Элизабет, и я вижу, как она зла, потому что ее щеки горят ярко-красным цветом. Она до сих пор смотрит на меня, будто хочет убить, и, если бы она не была в миллиард раз тупее меня, она могла попробовать меня проклясть.

— Ой, правда? — невинно спросила я.

— Да, правда! — выкрикнула она.

— Тогда почему ты на меня так смотришь?

— Так я обычно смотрю на омерзительных шлюх!

Еще один коллективный шокированный выдох пронесся по комнате, и на этот раз даже хаффлпаффцы перестали притворяться, что не слушают. Не могу поверить, она назвала меня шлюхой! Я почти не знала, что сказать, но мамин старый совет гремел у меня в ушах: «Роузи, ты должна стоять за себя».

— Я бы посмотрела в зеркало, прежде чем оскорблять других, ревнивая сука, — ядовито выплюнула я. — И перестань злиться, что твой бывший парень нашел кого получше, с кем позависать.

Дэвид в шоке, но он явно наслаждается ситуацией. Он быстро мне улыбнулся, и я знаю, что он на моей стороне. В отличие от моих так называемых друзей. Предатели.

— Ты не лучше, — прошипела Элизабет. — Ты просто доступнее.

Во-первых, не понимаю, о чем она говорит. Дэвид и я даже не целовались ни разу!

Она просто бредит, и она так ревнует, что думать нормально не может. А во-вторых…

Сука!

Не знаю, где учитель, но мне плевать. Элизабет самодовольно мне улыбается, а все вокруг смотрят в шоке, наверное, они все думают, что она сказала правду и все такое. Сука! Я встала из-за стола, чтобы пойти и придушить ее, но я не успела и шага сделать, как кто-то потянул меня назад.

— Не надо! — это Ал. Он бросил свой стол и добежал до меня вовремя, чтобы успеть схватить за руку. Дэвид, как я заметила, даже и не думал попытаться остановить приближающуюся драку.

— Отпусти, — прошипела я, но Ал лишь покачал головой.

— Оставь, — прошептал он. — Тебя отчислят.

Он прав, конечно, но сейчас меня это не волнует. Она не будет ходить по всей школе, болтая такое и заставляя всех поверить, что это правда. Это неправда!

Элизабет, естественно, тут же увидела прекрасную возможность подкинуть еще дровишек:

— Да, — весело сказала она. — Ты ведь не хочешь попасть в историю? А то ведь твоя мамочка опять приедет сюда и устроит тебе сцену.

— Заткнись, Элизабет, — злобно ответил Ал. Он не часто злится, поэтому, когда это случается, это всегда сюрприз для всех. Все выглядят шокированными его вспышкой гнева, и секунду никто ничего не говорит. Наконец, Ал зовет:

— Пошли, — и тянет меня за руку вон из теплицы. Я не знаю, куда мы идем, потому что урок еще не закончился (черт возьми, он еще даже не начался!), но мне плевать. Когда мы выходим, он, наконец, отпускает мое запястье и просто смотрит на меня некоторое время.

Он серьезен, и все еще выглядит немного сердитым.

— Это неправда, — сказала я и удивилась тому, что мой голос дрожит.

— Я знаю, — тихо ответил он.

— Я с ним ничего не делала, она врет!

— Я знаю.

— А теперь ей все поверят! — о боже. У меня на глазах появляются слезы. Я сейчас расплачусь.

Черт.

Ал покачал головой:

— Нет, не поверят.

— Поверят, — с жаром ответила я. — Дэвид даже ничего не сказал.

— Они ей не поверят, — повторил он.

И тут я начала плакать. Несильно, но несколько слез я обронила, и я почувствовала, что мое лицо горит.

— Нас накажут за прогул, — выдохнула я, отворачиваясь, чтобы он не видел, что я плачу, как маленькая дура.

И словно я на хрен накликала, сзади раздался голос:

— Что вы здесь оба делаете?

Это Невилл. Опаздывает на урок, но он остановился, когда увидел нас. Он принимает вид озабоченного псевдо-дядюшки, когда видит, что я плачу. Я быстро вытираю щеки, стараясь скрыть следы слез.

— Роуз, что не так? — ласково спрашивает он, положив руку мне на плечо. Ужаснее всего, что он действительно обо мне заботится, я знаю. Иногда я хочу, чтобы он не делал этого, тогда мне не пришлось бы чувствовать себя виноватой, за то, что я ему вру и все такое. Я даже не знаю, что сказать сейчас, когда он поймал меня красную и заплаканную у теплицы.

— У нее болит голова, — быстро сказал Ал, и я вспоминаю, за что я так его люблю и почему он самый любимый мой человек на всей планете.

Невилл прикоснулся ладонью к моему лбу:

— Ты немного горишь, — сказал он по-невилльски ласково. — Может тебе стоит сходить в больничное крыло?

Я покачала головой:

— Нет, я в порядке.

— Тогда тебе нужно прилечь, — говорит он, и на этот раз это предложение. — Пойди и попытайся поспать, может, поможет.

Ох, его я тоже люблю. Спасибо, спасибо. Я знаю, что в классе никто и слова не скажет, так что я свободна. И мне даже не придется сидеть на уроке.

— Хорошо, — тихо сказала я, слабо кивнув. — Спасибо.

— Конечно. Надеюсь, тебе станет получше, — ласково добавил он.

— Мои вещи там…

— Я принесу, — перебил меня Ал. — Я потом их принесу.