Академия Надежды (СИ)

Асакура печально вздохнул. Парень с детства постоянно обдумывал всё происходящее вокруг него, ввиду отсутствия друзей, но сейчас, когда Йо уже начало казаться, что он сможет как-нибудь сплотить своих новоиспеченных знакомых, произошёл этот ужас. Нет, самым неприятным было то, что шаман понятия не имел, повторится ли убийство ещё раз. Похоже, у Монокумы было в запасе множество трюков, способных кого угодно спровоцировать на опасный шаг.

Йо задумался:, а была ли у него подобная слабость? Способен ли он ради какой-либо эгоистичной цели отнять чужую жизнь? Нет, конечно, нет. А если цель будет другой? Может ли он убить врага ради защиты друзей? Ради спасения окружающих? К своему стыду, ответа на этот вопрос шаман не знал.

Он вздохнул и принялся за остывающую еду. Пару раз моргнул, замечая других появившихся за завтраком учеников. Кто-то из них даже пытался завязать со своим другом робкий разговор. Внимание Йо привлекла бледная Касуми, вяло ковырявшая ложкой свой завтрак. Он решил, что должен обязательно поднять настроение девушке. Вот только как это сделать? Впрочем, уж лучше посвятить день этой задаче, чем вновь ударяться в безрезультатные мечтания.

— У-пу-пу! Я знаю, что вы по мне соскучились, детишки! — рассмеялся знакомый голос, донесшийся со стороны входа в столовую. Асакура мгновенно обернулся, ожидая очередной подлости от директора, но тот спокойно стоял в дверях, заложив лапы за спину. Йо почувствовал, как в нём закипает злость, но сумел подавить в себе эту эмоцию. Чего нельзя было сказать о других учениках.

— Ах ты сволочь, а ну сюда подошёл… — не сговариваясь, Натцу и Зоро повскакивали со своих мест, угрожающе скаля зубы на виновника ужасных событий. Монокума незамедлительно одарил их своей зубастой улыбкой и в успокаивающем жесте выставил лапы перед собой.

— Ну, ну, не надо так заводиться. У меня для вас отличные новости… — продолжил он, не слишком испугавшись Мечника и Убийцы драконов.

— А вот у меня для тебя плохая новость, гад! — проскрежетал Зоро, в ярости отодвигая жалобно скрипнувший деревянный стул. Йо на всякий случай обвёл глазами своих одноклассников: Нанами обеспокоенно смотрела на Зоро и Натцу, впрочем, как и Люси. Взгляд Саске, напротив, выражал нескрываемый интерес. Равнодушной осталась лишь Касуми, которая нервно водила глазами из стороны в сторону, безуспешно пытаясь сфокусировать взгляд на своей тарелке.

— Неужели вам не интересно услышать, что в школе открыт для посещения второй этаж? С бассейном и библиотекой! Настольных игр и юных дев не обещаю, но вам и так будет, чем заняться, — ехидно продолжал директор, который будто бы всю свою жизнь занимался рекламой увеселительных заведений. Однако на этот раз у него не получилось остановить ослеплённых яростью учеников.

— Огненный кулак дракона! — завопил Драгнил и рванулся вперёд, замахиваясь на медведя. Никакого огня Йо не увидел, но и особого значения этой странности не придал: если он в Академии почему-то не мог видеть духов, то и другие ребята наверняка потеряли свои способности.

— Нападение на директора? Вы точно читали правила, умники? — с лёгкой угрозой в голосе прорычал медведь. В последнюю секунду, когда Асакура уже был готов поклясться, что кулак дракона повстречался с наглой мордой Монокумы, тот просто-напросто исчез, чтобы затем появиться за спиной у опешившего Натцу. — Не заставляйте меня прибегать к наказанию, — вздохнул чёрно-белый, с наигранной печалью опустив глаза.

— Хватит с нами играть! Я обещал моему капитану, что защищу Нами! — выход Зоро, кажется, застал медведя врасплох. Зеленоволосый схватил плюшевую игрушку за пухлую, еле-заметную шею, и поднял над головой. Йо услышал уважительный смешок Саске, и Нанами, тихо прошептавшую: «не надо! ..».

— Не хотел бы я быть на твоём месте, — рассмеялся Монокума, замахав лапами, когда мечник хорошенько встряхнул его. — Что ж, я вас предупреждал, — сверкнув алым глазом, пробормотал медведь, и его фигура начала наливаться светом, будто внутри плюшевой игрушки кто-то включил лампочку. Нанами, с неожиданной для нее скоростью, вскочила из-за стола:

— Зоро, брось его, пожалуйста! — почти в отчаянии выкрикнула она, обратив на себя внимание всех остальных учеников.

— Олух, это же бомба! — крикнул Шикамару, единственный, кто смог понять, что так испугало спокойную Чиаки. Натцу непонимающе посмотрел на Зоро и отступил на шаг, но зеленоволосый, не обращая внимания на крики одноклассников, не понимая, чего от него все хотят, еще сильнее сжал в руке Монокуму. В этот момент свет стал настолько ярким, что Йо пришлось заслонить глаза рукой. Он понимал, что не успеет никак помочь Зоро.

Прогремел оглушительный взрыв.

***

Касуми никогда так резко не приходила в себя. Её будто насильно вырвали из собственных мрачных и серых мыслей. Все утро девушка сознательно отгораживалась от своих одноклассников. Ей не хотелось видеть тех, кто обрёк Нами на смерть. Она не желала общаться с теми, кто тщательно выискивал улики против её подруги. Она знала, что подсознательно будет искать лица Реда и Нами среди окружающих её учеников. Это было невыносимо.

Пловчиха будто погрузилась в огромный океан, в тёмную, затягивающую пучину депрессии и апатии. Как же легко было сдаться, раскинуть руки и плыть по уносящему тебя вдаль течению. Под толщей воды не слышно ничьих голосов, бушующая голубоватая пелена скрывает ото всех забот и тревог. Морская стихия, столь привычная для Касуми, и в этот раз спасала её, помогая мысленно расслабиться и отстраниться ото всех остальных.

Внешне девушка выглядела отнюдь не расслабленно. Постоянная напряжённость в действиях, потухший взгляд, тёмные мешки под глазами, уродующие миловидное лицо рыжеволосой спортсменки. Холодные, дрожащие пальцы рук. Из-за отсутствия солнечного света и перенесённых девушкой переживаний, её кожа приобрела бледноватый оттенок.

Дрожащее и напуганное создание, как попавший под дождь щенок — примерно так выглядела Касуми за завтраком, когда с усилием проглатывала безвкусную, пресную пищу, запивая шоколадным напитком, по вкусу напоминавшим, скорее, рвотные массы. Утро было абсолютно безрадостным — и это самая лестная характеристика, которую пловчиха сумела бы дать начавшемуся дню.

Можно было ожидать, что Касуми раз за разом прокручивала у себя в голове сцену вчерашней казни, но это не так. Она ничего не чувствовала, ни о чём не думала. Перенесённый шок будто бы отключил все органы осязания, обоняния, речи. Ничего не выражающий взгляд скользнул по вошедшему в столовую Монокуме. Девушка чувствовала слабые отголоски гнева, словно бы тусклый, едва различимый свет, пробивавшийся под воду. Еле заметные ощущения. Розовласый мальчишка, имя которого Касуми даже не могла вспомнить, что-то кричал. Зоро — друг Нами, она помнила его! — схватил чёрно-белого медведя за грудки. Губы мечника двигались, но не было слышно ни звука.

Касуми вздрогнула, почувствовав тёплое прикосновение. Она слабо повернула голову влево и увидела чью-то руку на своём плече. На бледно-розовой коже проступала татуировка в виде непонятного символа. Пловчиха осторожно подняла глаза, бросив взгляд на спадающие на плечи светлые волосы. Сидящая рядом с Касуми девушка взволнованно смотрела на мальчишек и Монокуму, продолжая сжимать плечо своей соседки. Она, похоже, сама не замечала, как взволнованно впивается ухоженными ногтями в плечо одноклассницы.

Светловолосая что-то закричала. Другие ученики вскочили со своих мест. Белокурая девушка с небольшим рюкзаком за плечами показывала на Монокуму. Касуми машинально перевела взгляд в сторону медведя. Он сиял ярко-желтыми лучами, расходившимися по всей комнате. Они ослепляли, но пловчиха настолько потеряла контроль над своими эмоциями и телом, что даже не попыталась зажмуриться.

В следующую секунду стол, стул, кафетерий, да и, казалось, всю Землю тряхнуло от мощной взрывной волны, что прошла по каждой клеточке тела Касуми. Она думала, что не слышала голосов раньше, но это было самообманом: вот сейчас девушка буквально ощущала звенящую тишину. Уши заложило от звука разорвавшегося снаряда, будто бомбу сбросили прямо на голову спортсменке. И постепенно сквозь этот заслон прорывались крики и голоса.