Брешь во времени (СИ)

– Что это за херня, Реджина?

Челюсть Миллс заходила ходуном. Она была зла на Эмму, которая, сама того не ведая, заманивала её в свои сети, зла на того, кто послал юную её через брешь, потому что присутствие Эр её смущало, делало уязвимой, заставляло злиться на себя за то, что вообще злилась.

– Что это за херня? – огрызнулась Реджина, кивая в сторону девушки.

– Что это за херня была? – рявкнула на неё Эмма.

– Ты, – Реджина сдавленно зарычала. – Ты с ней нежничаешь.

Эмма закатила глаза:

– Серьёзно? – протянула она, – Я с ней не нежничала.

– Ты с ней нежничала, – прямо заявила Реджина, не желая уступать, – Ты с ней нежничаешь с самого её появления, валяешься с ней под звёздами, врёшь о моём прошлом, чтобы оно выглядело, ну не знаю, более романтичным, держишься с ней за руки, в конце-то концов!

– Я просто добра к ней, – прошипела Эмма, будучи на взводе, как и Реджина. Она тыкнула указательным пальцем ей в грудь. – Чему тебе не мешало бы поучиться.

Брови Реджины взметнулись вверх. – Прошу прощения? – возмутилась она, отпихивая руку Эммы. – Когда это я не была к ней добра?

– Я не говорю, что ты не была к ней добра, – ответила Эмма, – но, блин, и самой большой её поклонницей ты тоже не была.

– Я заботилась о ней точно так же, как и ты, с самого её появления, – парировала Реджина, краснея от ярости. Ей казалось, что из ушей вот-вот повалит пар, – Но, полагаю, это всё не считается, я ведь не пытаюсь подержать её за руку или создать ощущение, будто все её мечты чудесным образом осуществились.

– А что в этом, чёрт подери, плохого? – Эмма, казалось, вот-вот заорёт. – Почему мне нельзя давать ей это чувство?

– Потому что это ложь! – завопила Реджина ей в лицо, и вдруг отстранилась, зажимая рот рукой. Глаза её горели гневом и потрясением, она вперила взгляд в Эмму, и лицо блондинки мгновенно смягчилось.

Глаза Эммы расширились, а рот приоткрылся. Слишком очевидна была боль в глазах Реджины, и слишком красноречива. – Я… Прости, Реджина, – выдавила она из себя, и голос её был дрожащий и слабый.

Реджина тяжело дышала, слегка покачивая головой. Она обхватила себя руками, и когда Эмма потянулась к ней, уклонилась. – Мне нужен свежий воздух, – отрезала она наконец, быстро развернулась и выскочила из магазина.

Эмма смотрела ей вслед, и в груди вдруг стало так тесно, что она едва могла вдохнуть воздух, которого отчаянно не хватало. Затем её взгляд упал на Эр, чьё лицо было мрачным и озадаченным.

________________________________________

Задёрнув занавеску, Голд повернулся к внуку.

– Генри, – начал он прежде, чем парень разразился неминуемой тирадой, – у тебя есть догадки, как такое могло произойти?

– То, что случилось с мамой? – спросил Генри. Он покачал головой, не дождавшись ответа Голда, – Я не знаю, но именно поэтому мы здесь.

– Я догадался, – ответил Голд, складывая руки на набалдашнике трости. Он прислонился к стене и взглянул на внука. – Так что насчёт личного вопроса, которым ты так обеспокоен?

– Ну, – ответил Генри, покусывая губу и пожимая плечами; в этот момент он представлял собой чудное сочетание Эммы и Нила. Но глаза оставались твёрдыми и решительными, точь-в-точь как у Реджины. Иногда Генри казался весьма интересным соединением трёх своих родителей. Голда это поражало. – Вообще-то, это по поводу всей этой ситуации с мамой.

– Я понял это, учитывая, как ты спешил поговорить со мной, но тебе придётся пояснить, что именно от меня требуется, дорогуша.

Генри тяжело вздохнул. Когда он заговорил, его речь напоминала ускоренную неразбериху слов.

– Янехочучтобтыимпомогал.

Брови Голда взлетели высоко вверх: – Что, прости?

Генри снова покусал губу, покачиваясь на пятках:

– Я не хочу, чтоб ты им помогал, – повторил он медленнее, на лице отразилось чувство вины, но решительность в глазах осталась.

Просьба поразила Голда: – И почему же, Генри?

– Потому что между ними всё налаживается. Между моими мамами. Благодаря ей они начали нравиться друг другу.

– У меня сложилось впечатление, что между ними установились довольно сносные отношения ещё после Неверлэнда, дорогуша, – ответил Голд, – Кстати говоря, их можно даже назвать друзьями, так что не вижу проблемы.

– Да, знаю,– вздохнул Генри, взволнованный, что не удаётся толком донести свою мысль. Как могут люди в этом городе не замечать очевидного? Ведь ему всегда удавалось разобраться во всём задолго до них. А ещё взрослые люди, многие из них были королевской крови и чёртовыми волшебниками. – Они и так друзья, но сейчас я не об этом.

– Тогда ближе к делу, Генри, – сухо ответил Голд, – Потому что мы оба знаем, что твоя мать не может похвастаться спокойствием.

Генри усмехнулся и неловко засмеялся, напоминая в этот момент миниатюрную версию Эммы.

– Да уж, знаю, – кивнул он, – Я имею в виду, что из-за Эр они начали по-настоящему нравиться друг другу, возможно, даже влюбились.

Голд ухмыльнулся, казалось, ничуть не удивлённый. Возможно, он всё же обращал внимание на некоторые вещи, – Понимаю. То есть, из-за этого ты не хочешь, чтобы я отправлял твою юную мать обратно в прошлое? Хочешь, чтобы она осталась.

– Ну хотя бы пока мамы не сойдутся, – кивнул Генри.

Голд хмыкнул, несколько раз постучав по полу тростью.

– Тебе ведь известно, что вмешиваться во время довольно опасно, Генри? Чем дольше молодая версия Реджины будет пребывать здесь, тем выше риск поменять вещи, которые менять нельзя.

В глазах Генри промелькнул страх. Последнее, чего он хотел, – это всё испортить, но то, что присутствие Эр положительно сказывалось на отношениях его матерей, было очевидно. Они начали открываться друг другу как никогда прежде, по крайней мере, было похоже на то. Возможно, он видел лишь то, что хотел видеть, но что-то подсказывало ему, что это правда. Эр сблизила их. Она могла бы сделать их полноценной семьёй.

– Просто пусть побудет здесь чуть подольше, – взмолился Генри, – Ещё немного, и если они не сойдутся, можешь отправить её обратно. Пожалуйста, дедушка.

Голд вздохнул и кивнул.

– Может, мне это будет не под силу, Генри. У меня нет ни малейшей догадки, как твоя юная мать оказалась в этом времени, так что её возвращение может оказаться мне не подвластным. Однако, я приложу все усилия для этого.

Генри улыбнулся, но прежде, чем смог ответить, до них донёсся звук криков из переднего помещения магазина. Они с Голдом быстро вышли из-за занавески, и Генри высунул голову как раз в то время, когда Реджина покидала магазин, оставив Эмму и Эр.

– Мам? – спросил он, и Эмма стремительно развернулась, – Что случилось с мамой?

У Свон было виноватое лицо. Она вздохнула:

– Прости, парень, – она подёрнула плечами, – Это я её, кажется, разозлила, или расстроила.

– Так догони её, – просто ответил Генри, – Она не могла уйти далеко. Она нас сюда привезла, и ведь вам ещё предстоит выяснить, как Эр сюда попала.

– Она сказала, что ей нужно подышать воздухом, – покачала головой Эмма, – может, ей нужно дать время остыть.

– Нет, пойди и поговори с ней прямо сейчас, – возразил Генри, – ты же знаешь, чем дольше ты ждёшь, тем больше у неё будет времени чтобы накрутить себя, и она лишь воспримет ситуацию в штыки.

– Вот в этом ты прав, – усмехнулась Эмма. – Ладно, вернусь через минуту.

– Не торопись, – махнул ей Генри, что показалось Эмме любопытным, но уточнять не стала. Вместо этого кивнула и повернулась к Эр. Она подошла к ней и мягко опустила руки девушке на плечи.

– Обещаю, мы с тобой обсудим это позже, – заверила она, – знаю, у тебя накопилась уйма вопросов, а мы отвечали на них не лучшим образом. Так что давай позже, идёт?

Эр вздохнула и кивнула. – Хорошо, – прошептала она. Её поразило, как тепло стало на сердце, когда Эмма прижалась губами к её лбу. Но затем Эмма скрылась из виду, чтобы догнать Реджину, которой, как Эр начало казаться, она никогда не сможет стать.