Брешь во времени (СИ)

* полагаю, нет нужды расшифровывать, что фамилия Свон переводится как «лебедь»?..

Щёки Эммы мгновенно стали пунцовыми, а глаза распахнулись чуть шире. Генри расхохотался, уткнувшись лицом в колени.

– Ты ешь уток? – спросил он, посмеиваясь.

Щеки Реджины тоже слегка порозовели, но один взгляд на Эмму заставил её закусить губу, чтобы не расхохотаться вслед за Генри. Какой приятный поворот судьбы – видеть, какой эффект произвели слова Эр на Эмму; обычно не в меру самоуверенный шериф потеряла дар речи при мысли о том, что Реджина предпочитает лебедя.

– О да, – сообщила Эр Генри, ничуть не встревоженная реакцией остальных. – У лебедя вкус приятней, и выглядит лучше. Ты пробовал?

– Нет! – почти что завопил Генри ломающимся голосом, что в последнее время с ним происходило довольно часто, – Я не могу есть утку! Или лебедя!

– А, – кивнула Эр, – У тебя аллергия? У меня, разумеется, нет, ведь я ела лебедя множество раз. – Эмма захрипела, щёки стали ещё ярче. Тут уже Реджина не удержалась и издала смешок. – Однако, полагаю, не все формы аллергии наследуются. Если, конечно, у Эммы нет аллергии, тогда ты мог перенять это у неё.

Эмма с силой вцепилась руками в колени, а глаза её были направлены прямо перед собой, избегая взгляда Реджины, и оставалась в таком положении, пока они не добрались до лавки Голда. Она лишь дважды скомандовала пассажирам на заднем сидении пригнуться, а Генри заверил Эр, что она не имела в виду птицу.

Реджина продолжала упиваться смущением Эммы, которое было настолько явным, что это было физически ощутимо. Это было уморительно, и, положа руку на сердце, отчасти привлекательно. Одна лишь реакция Эммы на мысль о Реджине, поедающей лебедя, заставила её почувствовать себя невероятно сексуальной и возможно даже чуточку могущественной. Брюнетка давно не испытывала подобных ощущений, поэтому она предпочла не зацикливаться на собственном смущении, а наслаждаться моментом.

Ей вспомнился момент, когда Румпельштильцхен застал её в столовой Леопольда. Ей подали жареного лебедя, и он заявил, что это забавно. До сих пор она не вспоминала этот эпизод, и, покачав головой и вздохнув, усмехнулась. Вот засранец, подумала она, не прекращая ухмыляться, когда парковалась у лавки Голда.

________________________________________

Стоило машине припарковаться, Генри пулей выскочил из неё и помчался в магазин. Это была единственная возможность осуществить задуманное утром до того, как он наткнулся на Эр, одинокую и любопытную. Так что действовать пришлось быстро, и он надеялся, что его дед внемлет его просьбе.

– Генри! – окликнула Реджина, но он уже скрылся внутри, звеня дверным колокольчиком. Реджина взглянула на Эмму поверх машины, вздёрнув бровь. – Что это было?

Эмма передёрнула плечами, по-прежнему не решаясь поднять глаза на Реджину. Каждый раз, когда она на смотрела на брюнетку, в голове начинали проноситься неуместные мысли. Она была поражена тем, как стремительно её начали одолевать мысли о Реджине, и даже чувства к ней начали обостряться, стоило Эмме их обнаружить. Осознание чувств лишь усилило их, и теперь Эмму мучила странная внутренняя борьба – погрузиться в них или же отпустить.

– Чтоб меня обогнать, – ответила Свон брюнетке. Она помогла выбраться Эр из машины и втроём они направились к магазину.

– Что это за место? – прошептала Эр, украдкой протягивая руку к Эмме и переплетая их пальцы. Эмма опустила взгляд и неловко сглотнула, чувствуя, как девушка сжимает её руку. Однако, она не хотела её отталкивать, поэтому слегка вздохнула и руки не отняла.

– Здесь работает один друг Реджины, – ответила Эмма, не зная, как ещё объяснить, кем ей приходился Голд. Его истинное имя она не хотела раскрывать, потому что Румпельштильцхена наверняка знал весь Зачарованный Лес. Знала Эр его имя или нет, но пугать девушку ей не хотелось. – Её… ээ…наставник. Да, это подходящее слово.

Они подошли к прилавку и увидели Голда, стоявшего к ним спиной. Он наклонился к Генри, который что-то торопливо шептал ему на ухо, что вызвало подозрения у обеих женщин.

– Генри, – Реджина выгнула бровь.

Парень отстранился от Голда и глянул на мать.

– Сперва я хочу с ним поговорить, – объяснил он, и вскоре добавил, – Наедине.

Голд повернулся к ним, и его усмешка померкла при виде младшей копии.

– Так-так, – неспешно протянул он, снова ухмыляясь, переводя взгляд с Реджины на Эр и обратно. – Это будет занимательно.

Реджина закатила глаза, Эмма сделала то же самое, а Эр будто сжалась за спиной шерифа. Ей не нравилось, как блестели глаза мужчины. Это её пугало. Свон подбадривающе сжала её ладонь, и девушке стало немного спокойнее.

Прежде чем Голд продолжил, Генри потянул рукав его пиджака. – Дед, – позвал он полушёпотом.

Голд вздохнул, останавливая взгляд на внуке. – Да, хорошо, Генри, - тихо произнёс он, позволяя парню увести себя в подсобку, скрытую занавеской. Прежде чем задёрнуть её, он ещё раз повернулся к троице. – Кажется, юному Генри требуется моё безраздельное внимание для важного разговора. Вам, дорогуши, придётся подождать.

И он задёрнул занавеску.

========== Глава 15 ==========

Комментарий к Глава 15

Немного шипящих кисок. В свете того, что сейчас показывают в ОВС, прямо как глоток свежего воздуха.

– Дед? – тихо повторила Эр, стоило занавеске задёрнуться. Она нахмурилась и взглянула на Реджину, которая застыла на месте, услышав это слово. – Прошу прощения, но теперь я напрочь сбита с толку. Кто этот человек? – затем обратилась к Эмме, – Он твой отец?

Свон покосилась на Реджину, покусывая губу. Она приподняла бровь в немом вопросе, но брюнетка вряд ли могла ей помочь. Выражение её лица немногим отличалось от Эмминого. И уж тем более не знала, с какой стороны подступиться или что сказать.

– Ээ, ну… – пробормотала Эмма и неловко засмеялась, почёсывая затылок свободной рукой.

– Это смешно? – озадаченная Эр сжала руку Эммы, физически подталкивая её к ответу.

Эмма неосознанно сжала её руку в ответ, не сводя глаз с Реджины. Она снова неловко рассмеялась. Вот ведь грёбаный город, – подумала она. Люди проходят сквозь брешь во времени, и каждый встречный приходится моему мелкому каким-то родственником. Вздохнув сквозь смех, она ответила:

– И награду «Самый неловкий момент» получает тот, что прямо сейчас.

Выражение лица Реджины тут же превратилось в ухмылку, которая вскоре переросла в неподдельную улыбку.

– Нет, дорогая, – возразила она, – самый неловкий момент несомненно случился по пути сюда.

Щёки Эммы слегка покраснели.

– Ээ, – выдавила она, – Ага, ага, здесь ты права. Тот момент – безоговорочный победитель. Но этот идёт следом за ним.

– Почему это неловкий момент? – не унималась Эр, – Может, кто-нибудь ответит хотя бы на один мой вопрос?

Эмма вздохнула и повернулась к девушке:

– Прости, малая, – мягко ответила она с улыбкой.

Улыбка Эр была робкой, но сияющей, и хотя её бормотание было тихим, слова были различимы:

– Я ведь тебе говорила, что я не ребёнок, Эмма.

Эмма шутливо пихнула её в плечо: – Для меня ты всё равно малая.

Реджина наблюдала этот обмен милостями, не отдавая себе отчёта в том, что невольно сцепила зубы. Она резко откашлялась.

– Ты и впрямь ещё подросток, – твёрдо сообщила она, и, не сдержавшись, добавила: – и тебе следует вести себя со старшими надлежащим образом, что тебе прекрасно известно.

Лицо Эр налилось краской, а взгляд вперился в пол. Она выпустила руку блондинки.

– Я извиняюсь, Эмма, – прошептала она.

Свон метнула взгляд на Реджину, в нём читались замешательство и гнев. Она опустила руку на плечо Эр и произнесла:

– Слушай, Эр, всё в порядке. Тебе не за что извиняться. Ты просто меня поддразнила. Мы же друзья, так? Для друзей вполне нормально иногда подшучивать друг над другом.

Эр ничего не ответила, лишь кивнула, не поднимая головы. Эмма подождала, но девушка продолжала так стоять, и тогда Свон сделала шаг к Реджине, чувствуя поднимающийся гнев. Она подошла к ней вплотную, не замечая, каким виноватым стало лицо брюнетки, и прошептала: