Чужой очаг (СИ)

– Гарри, Сэмми на твоем попечении всего несколько дней, учти также, сколько на тебя навалилось всего разом, так что перестань себя корить. Ты прекрасный опекун, и малышу повезло.

– Да уж, прекрасный, – проворчал я, идя вслед за Люциусом по лестнице: по дурацким правилам, привнесенным супругом в мой дом, перед ужином следовало переодеться.

Через час, сытые и довольные, мы пили виски в гостиной – некоторые аристократические привычки мне все же нравились. В голове лениво крутились мысли как по поводу стабилизации магии, так и более приземленные, типа: какой породой собак осчастливит нас Гермиона?

– Люциус, а ведь я сегодня рассердился, а всплеска не было, – вслух произнес я и порадовался: наверное, скоро моему добровольному заточению придет конец.

– Замечательно, – рассеянно ответил он, думая о чем-то своем.

Странная у меня эмпатия какая-то. У других, я слышал, это такой дар, который очень осложняет жизнь. Приходится закрываться, отгораживаться от потока чужих мыслей и переживаний, а у меня как-то избирательно, по необходимости. Раньше только изредка срабатывала, а сейчас вот вообще не сбоит.

– Люциус, о чем ты думаешь? – терпения дождаться конца его размышлений не хватило.

– Обо всем понемногу, – он разглядывал бокал, как будто надеялся найти на дне ответы на свои вопросы.

– Например? – надеюсь, он понимает, что отвязаться не получится?

– Например, о том, что раз уж твоя магия вроде как стабилизировалась, стóит попробовать подобрать палочку. В нашей стране мало того, что нам не стоит показываться в людных местах, так еще и после смерти Олливандера так и нет достойного мастера. Грегорович тоже погиб. Альтернатива только Франция. Но аппарировать тебе нежелательно, мало ли что. Нужен портключ.

– Только не говори, что у тебя его нет, – я сделал глоток обжигающего напитка, – не поверю. Драко постоянно хвалился каникулами, проведёнными в Довилле.

– Портключ есть, и не один, – согласился Люциус, так и не пригубив виски, – но они в Гринготтсе. Сам понимаешь, после войны хранить дома хоть что-нибудь ценное было опасно. А в банк мы попасть не сможем. Разве что применив оборотное, но его варить месяц.

– Напиши поверенному, пусть доставят, – я пожал плечами, совершенно не видя проблемы.

– Ты представляешь, сколько он сдерет за услугу? А я не уверен, что счета не арестованы.

– Не напишешь, не узнаешь, не так ли? К тому же если что, здесь в сейфе лежит маленькое состояние. Что проку в деньгах, если их не тратить на собственные нужды? – я нахально подмигнул мужу и с удовольствием услышал его смех. Второй раз за день. Право, мне это нравится!

– Действительно, зачем еще нужны деньги, – Люциус, наконец, в два глотка осушил бокал. Та-ак! Это не слишком характерно для него.

– Что-то еще? – невинно спросил я.

– В смысле? – удивленно повернулся ко мне он.

– Ты же думаешь, что я поверю в такую озабоченность моей волшебной палочкой?

– Это очень важно!

– Не спорю, но вместо того, чтобы успокоиться, ты залпом пьешь виски, считая, что ловко отвел мое любопытство от чего-то другого. Я хочу знать, что тебя беспокоит. И не лги. Я почувствую

– Какой ты зануда, Поттер, – в его голосе чувствовалось отвращение, – у меня только догадки, хотел сам проверить и сказать уже потом.

– Не тяни, – посоветовал я.

– Ты заметил, как назвал Сэмми домовик?

– Как?

– Наследником. Понимаешь, что это значит? Не понимаешь, – он вздохнул и с сожалением посмотрел в пустой бокал, – Это значит, что домовые эльфы почувствовали нечто, что позволило им сделать такие выводы.

– Но я не проводил никаких ритуалов!

Люциус покачал головой на мой протест.

– Иногда магия сама подталкивает волшебников в нужном направлении. Особенно сильных. Тебе почти тридцать, наследника нет. Непорядок. Кстати, можем пойти посмотреть на родовой гобелен, на который, похоже, ты вообще не обращаешь никакого внимания. Я, в общем-то, и хотел сначала убедиться, а потом уже сообщить новость. Боялся спровоцировать выброс магии.

– Спасибо, – пробормотал я, прислушиваясь к тому, что происходило внутри: нет, ждать выброса не стоило. Нечто вело себя вполне пристойно, лишь слегка недовольно ворочалось, отзываясь тянущим чувством в животе.

Гобелен, который я помнил еще со времен собраний Ордена выцветшим и старым, сейчас сиял свежими красками. На густо-зеленом фоне ярко выделялось бежево-золотистое генеалогическое древо. Не сразу в переплетении ветвей удалось найти себя. От моего портрета вбок тянулась хорошо заметная веточка связи с Люциусом – ну тут все ясно, магический супруг – и едва различимый побег вверх, где в нечетком овале можно было различить мордашку Сэмми. Мы долго разбирали плохо читаемую подпись под портретом.

– Семперус Гарольд Блэк-Поттер, – удалось наконец понять, что написано.

– Вот интересно каким образом магия дает имена? – хотелось ругаться, и я не отказал себе в этой малости. – Чем прекрасное имя «Сэмюэль» не подошло?! Меня в свое время переделали в Гарольда!

– Гарри, – попытался воззвать к голосу разума Люциус, – это нормально. При вступлении в род ты как бы заново рождаешься, для магии такие люди новорожденные, поэтому и дается новое имя. Выдохни. Успокойся.

В крепких объятиях мужа было необыкновенно хорошо и возмущаться уже почти не хотелось. Увы, мне, воспитанному среди магглов, многие очевидные волшебникам вещи были неизвестны. И сколько бы я ни прожил в магическом мире, его тайны открывались передо мной неохотно.

========== Глава 15 ==========

Люциус ровно дышал рядом и, судя по этим успокаивающим звукам, мирно спал. А я лежал на спине и таращился в потолок, смутно белеющий в темноте. Сколько я так маялся, не знаю, но в конце концов не выдержал и встал, поняв, что заснуть уже не удастся. Мысли, мысли… Ни прогнать, ни додумать – слишком мало я знаю.

Библиотека встретила тишиной и специфическим запахом старого пергамента, кожаных переплетов и лимонного воска – видимо, Кричер не так давно прибирался и натер паркетный пол. Кожаный диванчик в углу оказался очень кстати, от ночной прохлады замерзли ноги, я забыл-таки хотя бы что-то на них надеть.

– Хозяин Гарри, – домовик материализовался бесшумно и заставил вздрогнуть от неожиданности.

– Кричер, принеси-ка мне плед, чай с лимоном и носки, – произнес я, устраиваясь на гладкой поверхности. М-да, без пледа на коже долго не высидишь, и я решил пока подобрать какую-нибудь книгу, чтобы скоротать время до утра.

Полки были так плотно заставлены томами, что вытаскивать каждый приходилось, прилагая усилия, да и разобраться бы в библиотеке давно надо – все вперемешку, поэтому я решил положиться на волю случая и вытащил первую попавшуюся. По иронии судьбы ею оказались сказки барда Бидля.

– Хозяин, верный Кричер все принес, – теперь домовик появился с привычными шумовыми эффектами, замотанным в плед и держащим перед собой серебряный поднос с чайником, чашкой, сахарницей и блюдечком с лимоном, рядом с которым лежали веселенькие зеленые носочки.

– Спасибо, – поблагодарил я и первым делом натянул их на ноги. – Кричер, – повинуясь какому-то порыву, вдруг спросил я, – а когда на гобелене появилось имя Сэмми?

– Когда хозяин Гарри и хозяин Люциус провели кровный обряд в сердце дома, – ответил тот, наливая чай.

– А почему его портрет такой бледный? – ну да, наверное, мне стоило бы поискать информацию в книгах или спросить у мужа, но я в ночи предпочел допрашивать домовика. Наверное, перед ним не так стыдно за дремучесть.

– Потому что хозяин Гарри не провел окончательный обряд принятия и не написал завещания.

– И все равно меня что-то смущает, – я скорее разговаривал вслух сам с собой. – Если у меня есть брат-близнец и у него есть дети, то они мои кровные родственники? Так? Так. Тогда почему на гобелене не появился и мой брат?