Перекресток (СИ)

— Поттер, я вас прошу по-хорошему: прекратите меня донимать своей метлой. Лучше взгляните вот сюда,— профессор, наконец, поднял лицо и протянул Джеймсу карточку, исписанную косыми строчками.— Это ваша карточка первокурсника, и с ней вы можете претендовать на значок «Лучший среди худших».

Джеймс взял листок и пробежался глазами. Ну, да, он набрал за три месяца сорок два балла, а сняли с него восемьдесят три. Бывает… Хотя, наверное, не стоило пририсовывать усы и бороду русалке, что жила на портрете в коридоре четвертого этажа. Да, возможно, не следовало набивать пляшущие доспехи бомбами-вонючками, которые вылетели все сразу, когда Филч додумался смазать доспехи. Да и турнир, что они устроили с Пивзом, бросаясь друг в друга чернильными шариками, следовало провести не в кабинете Заклинаний…

А вот это стоило сделать точно! Графф заслужил того, чтобы ему в кубок подлили снотворного зелья, а потом побрили полосками. Не будет больше ябедничать и подлизываться к профессорам, зубрила из Мерлиновых штанов!

— Эй, а это что?!— вознегодовал Джеймс, увидев последнюю запись в карточке.— Я не насылал на Эмму Томас никаких «Петрификусов» и не прятал ее в нише! Я даже заклинания такого не знаю!

Фауст забрал из рук первокурсника карточку и серьезно на него посмотрел:

— Мистер Поттер, первый семестр скоро закончится, пора браться за ум. Пока вы приносите факультету лишь проблемы… Но вы же способный мальчик, на моих занятиях вы один из лучших и были бы лучшим, если бы не ленились… Неужели вам не хочется стать лучшим среди первокурсников?

— Мне хочется, чтобы вы нашли мою метлу!— сердито заметил Джеймс.— А того, кто ее взял, я сначала разрежу на две части, потом на четыре, потом эти части подниму на Астрономическую башню…

— Все, достаточно, мистер Поттер,— сердито сказал профессор Фауст.— Идите. Надеюсь, что каникулы, что вы проведете за пределами Хогвартса, пойдут вам на пользу…

— А я никуда не поеду!— упрямо заявил Джеймс, хотя еще пару дней назад считал, сколько осталось дней до отъезда домой.— Я буду тут, пока моя метла не найдется. Я буду каждый день спрашивать вас о ней, а в Рождественское утро вы получите открытку с вопросом «где моя метла?»…

Фауст устало покачал головой:

— Идите, Поттер, уйдите с моих глаз, иначе я сам соберу ваши вещи и сегодня отправлю домой…

— А я буду все равно слать вам сов!— усмехнулся Джеймс, понимая, что спор с деканом уже пошел на принцип.

— Так, все, неделя наказаний, мистер Поттер! У нас как раз истерлись своды школьных правил, а почерк у вас хороший. В понедельник жду вас после ужина…— и Фауст занес предписание в карточку Джеймса.

Мальчик хмыкнул и пошел прочь. В коридоре он наткнулся на профессора Лонгботтома, который нес какой-то горшок. Разговаривать с Невиллом не хотелось, поэтому мальчик подождал, пока тот скроется на лестнице, и продолжил свой путь.

Он останется в школе на каникулы, решено. Он облазает каждый уголок замка, но найдет свою метлу!

На ступеньках Джеймс заметил красно-желтый цветок с пушистыми лепестками, рассеянно поднял и пошел в Большой Зал, где уже в разгаре был воскресный обед.

— Привет, Джим,— в дверях он столкнулся с Мари-Виктуар, такой же красивой, как всегда. С ней были две ее подружки, но они казались совершенно незаметными на фоне кузины.— Что это?

— Цветок. Для тебя,— улыбнулся мальчик. Мари рассмеялась, взяла цветок и сразу же вдела его в волосы.

— Ну, как?— она повертелась, чтобы подруги могли на нее посмотреть. Джеймс улыбнулся, любуясь кузиной.

— Мари!

Джеймс обернулся и увидел, как к ним спешит взволнованный Тедди Люпин.

— Что?— нахмурилась девочка.

— Сними сейчас же!— он буквально вырвал цветок из волос Мари-Виктуар и бросил на пол, растоптав.

— Что ты сделал?!— рассердился Джеймс.

— Тед…— Мари вопросительно посмотрела на парня.

— Это же цветок куста-лизуна,— пояснил Люпин, но Джеймсу это ни о чем не сказало. А вот кузина насупилась.— Он, нагревшись до температуры тела, растекся бы клейкой массой, которую бы пришлось снимать вместе с волосами!

— Я не знал…— растерянно произнес Джеймс, делая шаг назад и чувствуя обиду. Он, правда, не знал!

— Ну, ты и поганец, Джеймс Поттер!— в глазах Мари блеснули слезы. Она гордо вздернула подбородок и стремительно прошла мимо.

— Я не знал!!!— крикнул ей вслед Джеймс, но она даже не обернулась.— Я не знал…— уже прошептал мальчик, чувствуя, что сам на грани слез. Он тоже резко повернулся и побежал прочь из замка, по тропинке, к озеру, где под деревом упал и уткнулся лицом в колени.

Ну, почему?! Почему все, что бы он не сделал, оборачивается ему боком?!

Теперь Люпин будет думать, что он специально это сделал, а Мари… Единственная девчонка, которую он уважал и которой втайне восхищался… Она больше не подойдет к нему…

Ну и пусть! Он и один справится, не нужен ему никто!

Глава 6. Спектакль.

В гостиной Гриффиндора было тихо и тепло. Джиму нравилось это. Безумно нравилось, хотя он и не любил одиночества. Но с гриффиндорцами отношения пока не ладились, и поэтому они ему нравились именно тогда, когда их не было поблизости.

Единственным человеком, которого бы хотелось видеть рядом, была Лили. Но сестра дома, а он из чистого упрямства остался на рождественские каникулы в Хогвартсе, о чем уже успел пожалеть. Два раза — рождественским утром, когда он проснулся в пустой спальне, и тогда же, когда не с кем было поделиться впечатлениями о подарках.

В школе на каникулы осталось не так много школьников — их в замке было сейчас даже меньше, чем профессоров. Зато это позволяло Джеймсу беспрепятственно обшаривать все уголки Хогвартса в поисках своей многострадальной метлы.

За три дня он нашел три новые потайные лестницы и две фальшивые двери, один неподвижный портрет и даже, что больше всего его разозлило, гобелен с изображением последнего поединка Гарри Поттера и Лорда Волан-де-Морта. Но ни одного следа метлы с вырезанной на древке надписью «Джеймс Сириус Поттер».

Огонь грел ноги, Джеймс нежился, наслаждаясь атмосферой, избавленной от шушуканья, негатива и прочих отрицательных поползновений в его сторону.

Мальчик потянулся и бросил очередную бумажку, вырвав из книжицы. Ну, к слову сказать, это и не книга была вовсе, а планировщик дел, который ему на Рождество презентовала добрая кузина Роза. Она предписала найти ему применение — Джеймс нашел. Легко!

Листок скукожился, а потом сгорел, рассыпавшись пеплом. Мальчик достал из кармана уже порядком измятый пергамент, на котором кривыми буквами ему написала письмо Лили. Он его уже несколько раз перечитал — так ему казалось, что сестра, единственный понимающий его хоть немного человек, сидит рядом и улыбается, рассказывая обо всем, что происходит дома.

«Милый Джим, когда я узнала, что ты не приедешь на Рождество, я долго плакала, потому что очень тебя ждала. Очень-очень. Но я понимаю, что у тебя теперь много школьных друзей и задание, которое тебе нудно сделать»…

Друзей, ага, как же! Тут легко врагов завести, а вот с друзьями, сестренка, дело обстоит напряженно. Но ничего — выстоим, или я не Поттер, нюхлер тебя поцелуй!

«Второй и третий абзац маминого письма можешь не читать. Там она ругает тебя за плохие отметки и безобразное поведение. Но я-то знаю, что это нормальное поведение, ведь ты должен сражаться со слизеринцами, отстаивать правду и защищать слабых. А это бывает трудно…

Папа хотел тебе на Рожество купить новую метлу, он так гордится, что тебя взяли в команду. Но мама запретила ему тратить такую огромную кучу денег, она сказала, что ты слишком плохо себя ведешь, чтобы получить такой дорогой подарок. Она не понимает, как это важно для тебя и команды. Они с папой даже немного поругались, но потом помирились…

Альбус уже начал говорить, а еще он полюбил ложиться спать. Помнишь, как раньше он постоянно кричал, когда мама его укладывала? Теперь он сам кричит «спать!»…

Недавно Ал запихал себе в нос два карандаша. Наверное, он изображал какого-то зверя с клыками. Но один карандаш был так глубоко, что Ала пришлось везти в больницу. Папа долго смеялся, услышав эту историю. И дядя Рон…