Север помнит (СИ)

В первый раз это было непросто, а тогда он был под надзором и защитой Брана. Возможно, ему удалось сделать это лишь благодаря тому, что его брат – нет, не его брат, да, его брат, Джон не мог сейчас об этом думать, - открыл для него путь. Только древовидцы могут входить в деревья и постигать их тайны, а Джон не был древовидцем, он просто воспользовался даром Брана. И неистовая всепоглощающая боль была тому подтверждением.

Джон слепо продирался в полной темноте сквозь извивающиеся корни. Все кругом кричало, выло и огрызалось на него, а он пытался втиснуться в шкуру из коры, в которой находился, когда видел, как вор крадет Рог Рассвета из запертой комнаты в Цитадели. Там должно быть чардрево… Он понял это, коснувшись его. Если он сможет войти в него… если ему удастся…

- СЭМ! – крикнул он в хищную тьму. – СЭМ!

В течение долгих мгновений Джон слышал лишь вой ветра в грохочущей пустоте. Наконец он открыл глаза дерева и, к своему изумлению, увидел своего друга, бледного и испуганного, всего в нескольких ярдах от себя – в заплетенном плющом дворике приятной прохладной староместской ночью. В тысячах и тысячах лиг отсюда.

- Сэм, - простонал Джон. – Есть два рога. Рог Зимы и Рог Рассвета. Это о них говорится в клятве Ночного Дозора. – Он чувствовал, что дерево вышвыривает его из своего сознания, и понимал, что если покинет его, то уже не сможет войти снова. – Один рог – чтобы сокрушить Стену. Второй – чтобы принести рассвет. У меня есть один. Мне нужен второй. Рог! Тот, который я дал тебе!

Сэм стоял как вкопанный и потрясенно смотрел на него.

- Джон, - слабо сказал он. – Джон, я не понимаю.

Джон изо всех сил боролся с деревом.

- Рог! – крикнул он. – Рог!

- Рог? – переспросил Сэм. - Какой рог? Тот, который ты дал мне? У меня его больше нет – я отдал его, когда меня принимали в школяры. А что? В чем дело? Что такое?

- Найди его. Лед и пламя. Их всегда два. – Его словно раздирали на части. – Украденный!

Вот и все. На Джона обрушилась ревущая тьма и вышибла его прочь, из Цитадели, сквозь огромное расстояние, в богорощу за Стеной. Небо приобрело необычный цвет. Небо красно поутру – моряку не по нутру.

У его ног шипел и горел Длинный Коготь, валирийскую сталь лизал тонкий язычок пламени. Когда Джон наклонился, чтобы поднять меч своими холодными черными руками, ему показалось, будто в клинке отразились бронзовые глаза и зеленая чешуя. Он вспомнил, что после смерти Призрака его дух, находясь вне тела, пробудился в…

Над ним взлетела стая ворон. «Бран», - кричали они. Бран. Джон открыл было рот, чтобы снова позвать брата, повернулся на юг – и увидел.

Из Стены, пылая, вырывались древние заклятья. Лед рушился и таял, с грохотом низвергаясь вниз и взрываясь. Чардрева тряслись, а земля ходила ходуном, словно необъезженный жеребец, и чудовищное зрелище казалось почти прекрасным. Небо горело алым огнем, и Джон Сноу понял – сейчас или никогда.

«Я с тобой, - раздался голос Брана, но в то же время и не Брана. Казалось, говоривший был старше, холоднее и мудрее Брана, и в его голосе звучало эхо тысячи других голосов. – Пора. Пробудись, Джон. Пробудись или умри».

«Обещай мне, Нед», - вскрикнула женщина с голубыми розами в волосах.

Вдруг вокруг Джона образовалась ревущая пустота. Он попробовал подняться и почувствовал жгучую боль. Он крепко сжал Длинный Коготь в своих не-руках; теперь клинок лишь тускло мерцал. Наконец в лицо ему ударил ветер и осколки льда, он покачнулся, закашлялся и открыл глаза.

Он стоял там же, где и раньше, но на этот раз в реальном мире, а не в своих грезах. Стена рушилась со страшным треском и грохотом. Но теперь Джон видел то, чего не было в его сне: тысячи тысяч упырей и Иных, о которых говорил Бран. Он вспомнил, что, если бы не дунул в Рог Зимы, то не смог бы вернуться, и совсем не обязательно, что он жив. Мертвые не могут пройти через Стену.

Сверху сыпался пепел, покрывая снег шипящей золой. В небе парили вороны, черные силуэты на ослепительно-алом небе. Иные вспыхнули, словно щепки, когда сила, разрушающая Стену, накрыла их. Но почему-то Джон не боялся огня, хотя был, как и они, изо льда. «Обещай мне, Нед!» - крикнула женщина.

Огонь не может убить дракона.

Джон не мог осознать всю значимость того, что ему стало известно, всю глубину обмана. Все, что прежде он знал и думал о своем происхождении, сгорело дотла. А потом из снегов, созданные из камня, кости и земли, поднялись они. И протрубил Джорамун в Рог Зимы, и поднял из земли великанов.

«Веди их! – крикнул Бран. – Теперь ты Повелитель Рога. Они твои. Веди их!»

Джон обеими руками поднял Длинный Коготь. В нем все еще дрожало отражение огненной бури, разрушившей Стену, но в этот миг с небес ударила раскаленная молния и попала прямо в меч. Если бы Джон был жив, на этот раз он бы точно умер. Молния с треском прошла сквозь клинок; кожа, которой была оплетена рукоять, сгорела, а рубины, вставленные в глазницы резного лютоволка, раскололись. И в ответ на раздавшийся раскат грома, ударяя себя каменными кулаками в грудь, взревели великаны.

Джон поднял с земли сломанный Рог Зимы и повесил себе на пояс. Потом вышел перед толпой великанов. И побежал.

Мимо него, пылая, брели упыри. Шелковистое мерцание в воздухе и лужицы расплавленных голубых кристаллов на земле – все, что осталось от сгоревших Иных. Но сгорели не все. Джон видел прямо перед собой целый отряд. Он только успел обрадоваться тому, что мертв, как они напали на него.

Клинки из млечного стекла клацали, скрежетали и шипели, ударяясь о пылающую сталь Длинного Когтя. Джон пригибался, колол и рубил, отпихивая от себя жуткие холодные руки. Светящиеся голубые глаза окружали его со всех сторон. От ударов сыпались снопы искр.

- Я – Дозорный на Стене! – выкрикивал он, сокрушая Иных. - Я – огонь, который разгоняет холод! Я – свет, который приносит рассвет! Я – рог, который будит спящих! Я – щит, который охраняет – царство – людей!

Во всем теле пульсировала боль. Все-таки он не был бессмертным. Но он почти дошел до того места, где еще недавно был проход под Стеной. На другой стороне находился Черный замок. Если он еще существовал.

Джон собирался это выяснить. За его спиной великаны разрывали Иных на куски. Он разбежался и прыгнул на огромную отколовшуюся от Стены глыбу льда. Ему приходилось все время смотреть под ноги, чтобы не провалиться в глубокие трещины. Лед крошился под черными пальцами. Внутри них все еще горел огонь, и Джон понял, почему ему удалось пробиться сквозь строй Иных, почему его прикосновение так же губительно для них, как и его клинок. Драконье стекло. Мои руки из драконьего стекла.

Он карабкался изо всех сил. Чтобы было удобнее хвататься, ему пришлось закинуть перевязь с Длинным Когтем за спину. По крайней мере, все хорошо видно; вокруг было так светло, что казалось, будто настал рассвет. Но это не рассвет. Может быть, рассвет вообще никогда не настанет. Найди украденный рог, Сэм. Найди его.

Джон оттолкнулся и спрыгнул на землю с высоты нескольких футов. В Черном замке царил хаос. То ли благодаря чарам и теням Мелисандры, то ли благодаря воронам, деревьям и шепоту Брана, а может, из-за того и другого, крепость в основном уцелела, но вокруг нее была полная разруха. Половина башен пылала, повсюду бродили упыри, сверху падали глыбы льда, погребая под собой и живых, и мертвых. Из Королевской башни доносились крики, каких Джон никогда не слышал. Кричали женщины.

Вель. Джон резко обернулся. А еще королева Селиса, ее дочь и ее дамы. Он не питал расположения к высокомерной и сварливой жене Станниса, но ни один человек не заслуживает той судьбы, с которой им всем теперь пришлось столкнуться. Он вновь достал Длинный Коготь и ринулся в бой.

Все вокруг были так заняты спасением собственной шкуры, что никто не обратил на Джона ни малейшего внимания. Даже пылающий меч не вызвал интереса; здесь все кругом горело. Джон с рычанием прорубал себе путь сквозь толпу упырей; наконец он добрался до входа в башню и взбежал по лестнице, туда, откуда раздавался крик. Ему показалось, что он слышит плач младенца. Должно быть, это сын Лилли; сына Манса он отослал прочь. Где же ты, Налетчик? За тобой должок. Ты должен мне жизнь Арьи.