Сердце в тысячу свечей (СИ)

– Позвольте пригласить даму на танец? – заигрывает незнакомец, и под строгим взглядом помощницы Сноу Питу ничего не остается, как согласиться.

Мужчина кружит меня в танце, его широкая ладонь лежит у меня на пояснице, но я с ужасом чувствую, что с каждым мгновением она спускается все ниже. Молюсь, чтобы мелодия закончилась быстрее, чем его, наверняка потная, рука накроет мои ягодицы.

Сперва мы мило щебечем о вечере, о развлечениях и о еде, но постепенно речи незнакомца заставляют меня морщиться от отвращения.

– Вы соблазнительны, Китнисс, – нашептывает он, наклонившись к моему уху. – Такая сладкая девочка…

К горлу подкатывает тошнота, пытаюсь вырваться из рук нахала, но он крепко держит меня, а его смрадное дыхание неприятно бьет в нос.

– Тише, тише, девочка, – он улыбается, а я с силой сжимаю челюсти. – Покорность и смирение красят женщину…

– Какие-то проблемы? – неожиданно Пит возникает рядом, испепеляя незнакомца взглядом.

Мужчины смотрят друг на друга с вызовом и агрессией, наверное, сейчас сцепятся, решаю я – вижу, как ходят желваки на лице напарника, как сжимаются его кулаки.

– Ах, вот вы где! – Кларисса пробирается к нам сквозь толпу, но ее голос с трудом можно разобрать среди шума музыки.

Она по-хозяйски берет Пита под руку и любезно прощается с моим обидчиком, пообещав ему встретиться завтра днем.

Капитолийка отводит нас в сторону и строго отчитывает:

– Вы с ума сошли? Пит! Да этот мужик владеет половиной денег в Капитолии! – кричит она.

– Это не дает ему права лапать Китнисс! – спорит Пит, пряча меня за спиной.

Кларисса почти плюется от злости. Она сокращает расстояние до напарника и шипит ему на ухо, но так, чтобы и я слышала.

– Самое время установить первое правило: если я скажу целовать пятки этому мужику, то ты, Пит, так и сделаешь.

– Черта с два! – голос напарника убийственно спокоен, но я чувствую, что его тело напряжено до предела.

Кларисса собирается настаивать на своем, но, бросив взгляд куда-то за мою спину, быстро добавляет:

– Спор отложим до окончания вечеринки, а сейчас – изображайте дружелюбие. Оба!

На ее последних словах к нам подходит незнакомая девушка, и две капитолийки тепло обнимаются, приветствуя друг друга.

– Познакомьтесь, – улыбается Кларисса, – Ребекка Сноу, внучка нашего любимого президента.

Мы с Питом ошарашенно переглядываемся, и оба не знаем, что сказать. Мне не нужна подсказка, чтобы понять, что это не совпадение – передо мной соперница, та, кого Риса называла «спонсором». Я разглядываю девушку, и с отвращением отмечаю, что она не уродина: красивая фигура, светлые волосы, пухлые губы, небольшой нос и зеленые глаза.

– Потанцуем? – приторным голосом спрашивает она, обращаясь к Питу.

Кларисса угрожающе щурится, незаметно шикнув на моего напарника, и он вынуждено кивает: Пит уводит внучку президента в сторону, и толпа быстро скрывает их от меня.

– Ну, что? – спрашивает Кларисса, когда мы остаемся вдвоем. – Уже решила, кто товар – ты или он?

Я смотрю на свою мучительницу и надеюсь, что она умеет читать по глазам: я ее ненавижу.

– Никто, – огрызаюсь я, но девица не сдается.

– Ответ неверный.

Она смеется и тыкает пальцем куда-то в гущу танцующих: пытаюсь понять, что мне показывает Кларисса, и, наконец, мне удается разглядеть мелькающих Пита и Ребекку. Девушка заливисто смеется, прижимаясь к моему напарнику, слишком близко прижимаясь.

– Они хорошо смотрятся вместе, – подначивает Риса.

Плотно сжимаю губы, чтобы не нагрубить, хотя все мое существо жаждет дать выход злости.

–Только представь: губы Пита нежно целуют ее шею, его руки забираются ей под юбку!..

– Замолчи! – рявкаю я.

Кларисса хихикает.

– Тебе больше по душе, если потные ручки мистера Мо, того самого, с которым ты танцевала, будут гладить твое тощее тельце?

Чувствую, как глаза обжигают слезы безысходности. Часто-часто дышу, чтобы не сорваться.

– Сделай выбор, Китнисс, – уже тише говорит Кларисса.

Я не могу.

Я не могу сделать выбор.

Не выдерживаю: слезы брызгают из глаз, и, зажав рот рукой, чтобы сдержать плач, я бросаюсь прочь из зала. Расталкиваю гостей, слышу их недовольные возгласы, кто-то даже пару раз больно толкает меня в плечо, но я бегу, бегу к распахнутым дверям.

– Китнисс? – недовольный голос Рисы.

– Китнисс? – встревоженный окрик Пита.

Но я не останавливаюсь. Мне нужен воздух, мне нужно оказаться как можно дальше от них всех: от мистера Мо, от Ребекки, от Клариссы и даже от Пита, которого я в это мгновение почти ненавижу, почти так же, как остальных, – я не могу сделать выбор.

Я не имею на это права.

========== 10 ==========

Комментарий к 10

включена публичная бета!

заметили ошибку? сообщите мне об этом:)

Выставляю руки вперед и с разбега ударяюсь о высокие двери. Они распахиваются, поддавшись усилию, и выпускают меня на свободу. Почти на свободу – не проходит и пары мгновений, как миротворцы, дежурившие по ту сторону, хватают меня за руки, вынуждая остановиться.

– Пустите! – кричу я, делая рывок вперед.

Слезы заливают лицо, я дергаюсь и трепыхаюсь, только все без толку – меня удерживают на месте, заломив руки за спину.

– Отпусти ее! – требует спешащий к нам Пит.

Он налетает на миротворца, с силой толкая его в плечо, и от неожиданности тот ослабляет захват. Успеваю отскочить в сторону, когда напарник и охранник сцепляются, переходя врукопашную. Я плачу и визжу одновременно, но соперники не замечают меня, покрывая ударами тела друг друга.

– Разошлись! – командует только сейчас оказавшаяся рядом Кларисса. Ее голос пропитан сталью, и мужчины подчиняются.

Пит часто дышит, а я тороплюсь в его раскрытые объятия. Рука напарника размазывает слезы на моем лице; несколько раз всхлипываю, но все-таки заставляю себя успокоиться.

– У тебя кровь, – шепчу я, касаясь пальцем рассеченной губы Пита.

– Ерунда, – отмахивается он. – Кто тебя обидел?

Оглядываюсь вокруг и качаю головой – не может быть и речи о том, чтобы обсуждать это при посторонних.

Кларисса буквально источает вокруг себя злобу: ее щеки красные, как наливные яблоки, а глаза темно-темно-серые, как грозовые тучи.

– Что за истерика, Огненная? – начинает она, но Пит не дает ей поиздеваться надо мной.

– Вы обе ничего не хотите мне рассказать? – требует он.

Капитолийка изгибает бровь и глубоко вздыхает, почти рычит. Я молчу, уткнувшись носом в шею напарника.

– Риса! – настаивает Пит.

Она недовольно качает головой, но сдается.

– Ладно, похоже, вечеринка закончится без вас, а нам есть о чем поговорить.

***

Я жмусь к Питу все время, пока мы идем в нашу квартирку; спиной ощущаю суровый взгляд Клариссы, мне кажется, она проделает во мне дыру.

Мои руки обвиты вокруг талии напарника, и я не выпускаю его, даже когда мы усаживаемся на диван. Пит целует меня в макушку и шепчет ласковые слова.

– Успокоилась? – спрашивает он.

Я вытираю ладошкой несколько оставшихся слезинок и киваю, настороженно оглядываясь вокруг. Как-то странно притихла Кларисса, я думала, она начнет орать, едва за нами закроется дверь.

Капитолийка стоит у порога и с прищуром смотрит на нас с Питом. Я бы назвала ее взгляд удивленным и слегка растерянным, но он сменяется яростью, стоит мне в очередной раз шмыгнуть носом.

Резко придя в движение, Кларисса оказывается возле дивана.

– Голубки, что за цирк? – рявкает она, и от ее голоса у меня все сжимается внутри. – Вы что творите? Китнисс, тебе жить надоело?

– Отстань!

– Не ори на нее!

Мы с Питом говорим одновременно, но это не сбавляет гнева капитолийки.

– Да на вас мало орать! Ладно, ты, Мелларк, но она-то знала, насколько важные шишки собрались сегодня в зале! И вам, и мне за подобные выходки может здорово влететь!

Я виновато опускаю голову, касаясь лбом плеча Пита, а он продолжает упорствовать.