Несчастный случай (СИ)

— А туманности наблюдаются?

— Нет, даже скалы никакой на горизонте нет. Был бы здесь тот толстяк, который меня постоянно норовит сшибить.

— Плохо. Тогда нам предстоит спасаться бегством.

Я округлил свои узкие глаза.

— А не проще ли переждать?

Парень посмотрел на меня, как на зануду.

— Это скучно. Сейчас мы выходим и бежим в помещение театрального кружка, окей?

— А чего так далеко?!

— Нормально, — Чонгук принял позу профессионального бегуна. — Один…

— Я не готов!

-…два… ТРИ!

Мы резко распахнули дверь, сразив при этом наповал первокурсника, и сорвались с места, направляя стопы к театральному классу. Хена окликнула меня. Она даже со спины меня узнает!

— А план какой? — Выкрикнул я на ходу. Мои пятки высекали искры и легкие также горели.

— Отличный, — очень понятно объяснил мне Чонгук, оборачиваясь через плечо.

— Она не отстает. Монстр, а не девчонка.

Мы с ужасным топотом подбежали к месту назначения и ворвались на репетицию. Профессионалы своего дела посмотрели на нас соответствующе ситуации. Чонгук уперся руками в колени и, немного отдышавшись, спросил:

— У нас тут мелодрама-боевик, а вы что ставите?

Низкорослый мальчишка, стоявший со сценарием в руках, выронил листы на пол и открыл рот в недоумении, а черноволосый парень с легкой щетиной на подбородке, который сидел у стены и ловко штопал костюм, ответил:

— Скукотищу. «Гамлета».

— А-а-а, Гамлета мы знаем, — обрадовался Чонгук и потащил меня к ребятам-актерам. — Нам бы роль какую…

Хена настигла нас раньше, чем мы предполагали. Дверь тихонько отъехала в сторону и голова любопытной особы показалась в проеме.

Чонгук подскочил к черноволосому старшекласснику и выхватил у него мантию, что тот так старательно зашивал. Не успел я моргнуть, как тряпка оказалась обернута вокруг меня, а в руке у меня оказался бутафорский меч.

Мой друг и товарищ подхватил с пола листки со сценарием и принялся судорожно перебирать их. Наконец, он откашлялся и голосом прирожденного оратора провозгласил:

— «О женщины, вам имя — вероломство!» Ой, не то…

Чонгук полистал сценарий еще раз.

— Вот! «Из жалости я должен быть суровым!» Да блин… Вообще, девушка, выйдите, мы репетируем!

Но моя преследовательница не шелохнулась. Да, я тоже на ее месте был бы в шоке. Я терпеливо ждал, чувствуя себя все более неловко с каждым мгновением, находясь под пристальным взглядом Хены.

— Во-от! — Надеюсь, что теперь действительно «вот». Чонгук всучил мне в руки лист.

— Читай!

Я применил весь свой актерский талант, какой только мог во мне быть, и уныло провыл:

— Сперва еще сражусь; пока оставьте. Начнем!

— Больше экспрессии! Больше! — Надрывался Чон. Он выхватил из горы хлама, громоздившегося на полу театрального класса, еще один хлипкий меч.

— И они бьются!

Я вяло стукнул своим мечом по мечу Чонгука.

— Опять удар; ведь вы согласны?

— Задет, задет, я признаю!

Я потерял строчку и прочитал первое, что попалось ме на глаза:

— Клинок отравлен тоже! — Ну, так за дело, яд!

Здесь я прочитал комментарий к своей реплике. Поразить короля. И кто тут больше всех похож на короля? Я взмахнул мечом и ткнул им в сторону щетинистого портного. К моему превеликому удивлению, черноволосый парень подыграл мне.

— Друзья, на помощь! Я ведь только ранен, — громко воскликнул он. И тут уж я вошел во вкус, почувствовав себя настоящим Гамлетом. Я схватил с низкого столика бутылку воды, развинтил ее и выплеснул содержимое на «короля» со словами:

— Вот, блудодей, убийца окаянный, пей свой напиток! Вот тебе твой жемчуг! Ступай за матерью моей!

Артист был в восторге и забился во вполне реальных конвульсиях. Чонгук ораторствовал тоже:

— Расплата заслужена; он сам готовил яд. — Простим друг другу, благородный Гамлет. Да будешь ты в моей безвинен смерти и моего отца, как я в твоей! — И Чон тоже упал замертво на пол, произведя невыразимый грохот.

Мне же только оставалось воспользоваться бутылкой, остававшейся у меня в руке. Я выплеснул остатки воды на свое лицо и драматично прошептал:

— Я умираю; могучий яд затмил мой дух; из Англии вестей мне не узнать. Но предрекаю: избрание падет на Фортинбраса; мой голос умирающий — ему; так ты ему скажи и всех событий открой причину. Дальше — тишина.

И я пал на колени рядом с безжизненным телом Чонгука, который зашептал замогильным голосом:

— Умирает…

Ему вторил и «король».

— Умирает…

Первокурсник наконец-таки очнулся и привнес свой вклад в эту печальную сцену:

— Умирает! — И я упал.

*

…Короче, я убедился в том, что если четкого плана нет, то девушку не проведешь. Мы шли по коридору втроем: я, Чонгук и Хена. Лица у всех были постные. Я удивился, как после такого Хена продолжает водиться с нами и даже подождала нас с урока корейского, поскольку у нее занятий больше не предвиделось.

— Весело, наверное, прятаться от меня, — наконец произнесла девушка. — Мне теперь есть, о чем статью по учебе писать. И в блог свой про вас напишу, любители Шекспира.

— Не надо, пожалуйста, — попросил Чонгук. — У меня еще вся жизнь впереди, не ломай мою судьбу.

— Ла-дно, — протянула Хена и повернулась ко мне. — А ты мог бы поступить, как мужчина.

— Стукнуть тебя каменным топором по голове? — Почему-то когда Хена говорила о мужчинах, в моей голове формировался образ именно питекантропа с первичным орудием труда.

Девушка остановилась и встала передо мной, остановив и меня. Она была намного ниже меня, но ее укоризненный взгляд заставил меня умерить свою тягу к сарказму.

— Если за тобой приходят и говорят, что нужно поговорить, значит, так и есть, — с расстановкой сказала Хена. — Почему я должна бегать за тобой? Давай встретимся после уроков.

Уголки рта Чонгука поползли вверх, но я закрыл его лицо ладонью.

— Чон, нет. Хорошо, — я вернулся к разговору со знакомой. — Мы встретимся в свободное время.

— Запиши мой номер.

Я послушно записал номер девушки под ее диктовку.

— Я позвоню тебе. Сегодня я немного занят.

Я немного приврал, когда сказал, что так запросто ей позвоню. У меня была заблокирована SIM-карта, и мне бы не помешало закинуть на счет денег. Но Хена этого не знала и кивнула мне. А после она подошла ко мне ближе, тихо прошептав загадочную фразу возле моего уха:

— Ты же пошел за мной тогда.

Затем она резво зацокала каблучками к выходу.

— Пока, Чонгук, пока Юнги!

— Пока! — Чонгук с улыбкой помахал Хене и, как только та скрылась из виду, запрыгнул всей тушей на мою спину.

— Юнги, ты теперь оппа! Разве не круто?

— Это не то, о чем ты подумал. И слезь с меня, — я с трудом стряхнул с себя радостного товарища и зашел в гардероб за своей курткой. Накидывая на себя свою парку, давно отстиранную от кровавых пятен, я по привычке пошарил по карманам, убеждаясь в том, что не забыл в куртке свои деньги. Денег, к моему облегчению, там не оказалось, значит, они в сумке, в чем я тут же убедился, пошарив по своей авоське с учебниками. Но зато в правом кармане оказалась какая-то непонятная бумажка.

— О нет, — вздохнул я. — Записочки доставляют мне сегодня проблемы.

Я достал бумажку, оказавшуюся маленьким конвертиком, из кармана и осторожно развернул ее.

— Чего ты там мешкаешь? — Ко мне приблизился Чонгук и тут же заметил записку в моих руках. Мой дружок вытянул шею, чтобы больше видеть, и вслух прочел:

-«Юнги, ты мне очень нравишься. Да, вот так просто. Я не знаю, что еще написать, просто знай, что я очень хочу с тобой пообщаться вновь. Вот мой номер, ты можешь позвонить мне, если, конечно, захочешь»…

Тут же Чонгук ликующе возопил.

— Да ты теперь дабл-оппа! Ну везунчик, ну молодец, уважаю!

Я ткнул пальцем в маленькую зарисовку сбоку от текста.

— Это твое?

Чонгук молча вытащил из кармана карандаш и без спросу намалевал рядом с красивым рисунком корявого чертика.