Сущность Альфы (СИ)

Какой же он оказывается блудливый. Киба, залившись жаром краски от столь ярких воспоминаний, накрылся одеялом с головой и зажмурился, пытаясь отогнать очередную волну вожделения, которая начала подыматься по его телу от самых кончиков поджавшихся на ногах пальцев. Это все течка виновата, и альфа, ведь, если бы не близость Хидана, он бы никогда и ни с кем не был бы настолько открыт и, тем более, не позволил бы никому истязать его и тело, и сущность целую ночь напролет. Нет, омега не жалел о случившемся и не винил в своей порочности именно Хагоромо, ведь эта течка действительно была настолько жадной, что без альфы ему было бы очень плохо, но все же. Все же Киба не хотел, чтобы мужчина подумал, что он легкодоступная шлюшка, которая подставляется всем и которая без стыда способна отсосать каждому. На самом деле Кибе было стыдно, причем не только до жаркой краски на лице, но и до выступивших слёз, ведь, по сути, это была его первая настоящая течка, когда похоть берет верх, а сущность руководит и разумом, и телом, а он оказался настолько слаб, что поддался своим природным инстинктам, получая божественное удовольствие и от нежного, бережного, чувственного секса и от грубого, неистового и животного траха. Говоря коротко, Инудзуке теперь было стыдно смотреть в глаза альфе, которого, кстати, в постели и не было.

Сперва Киба запаниковал, подумав, что Хидан, сделав свое немудреное альфье дело, просто ушел, так как получил желаемое и, по сути, его здесь больше ничего не держало, но, прислушавшись к ощущениям и отдаленным звукам, шатен понял, что мужчина ещё здесь, на кухне, что вызвало у него непроизвольную улыбку, и от чего сущность предвкушающе трепыхнулась внутри. Запах свежесваренного кофе приятной дымкой вился в воздухе, но Инудзука отказывался верить своим догадкам, потому что это было слишком похоже на сказку, которой в реальной жизни явно не было места. Хотя, его омежья сущность все же желала верить, по крайней мере, в то, что альфа останется с ним, будет рядом, как опора и поддержка, что боги и ему даровали кусочек счастья в виде этого наглого, грубоватого, но все-таки сильного и надежного корпусника.

Услышав приближающиеся шаги, Киба свернулся под одеялом в ещё более плотный клубочек, понимая, что после столь бурной ночи, он ещё не готов не только говорить с альфой, но и видеть его, но, похоже, Хагоромо думал иначе, присев на диван и стянув с шатена край одеяла.

- Доброе утро, мелкий, - Хагоромо наклонился и поцеловал парня в плечо, при этом едва-едва прикасаясь к нему ментально, дабы понять ощущения своего омеги, - точнее, уже полдень

- Доброе, - нехотя буркнул шатен, понимая, что ему все-таки придется ответить, и тут же закрылся, по крайней мере, насколько смог, ведь близость альфы и его легкие ментальные касания вновь распаляли в нем природные позывы и освобождали из дрёмы инстинкты

- Ну, и? – заметив, что омега явно не желает идти на контакт, Хидан слегка нахмурился, но ментально свою тревогу не выдал, лишь устроился на диване поудобней, предполагая серьезный разговор. – Что не так и чем мы недовольны?

- Стыдно, - едва слышно просопел Инудзука, утыкаясь лицом в подушку, дабы не чуять заманчивый запах альфы, и вздрагивая всем телом, когда ощутил легкое ментальное недовольство мужчины

- Может, объяснишь все-таки поконкретней, - пепельноволосый не хотел давить на парня ни морально, ни, тем более, ментально, но так же Хагоромо понимал, что если сейчас замять этот вопрос, то он все равно когда-то всплывет, причем, как всегда, в самый неподходящий момент и с возможными неутешительными последствиями

- Стыдно потому, что мне понравилось, - пробубнил шатен, понимая, что это не банальный интерес со стороны альфы, а вполне конкретное желание разобраться во всей ситуации, - и потому… - омега замялся, вновь жарко краснея, - что я хочу ещё. Это противно, - лишь спустя пару секунд, когда Хагоромо так ничего и не ответил, лишь его биополе нестабильно всколыхнулось, Инудзука продолжил. – Я сам себе противен, потому что вел себя, как шлюха. Нет, я понимаю, что течка – это дело такое, что против природы и инстинктов трудно устоять, но все же… - Киба тяжело вздохнул, - все же мне нужно было быть поскромнее, а не позволять сущности взять верх над рассудком

- Мелкий, - Хидан вздохнул не менее тяжело, а его биополе свернулось грузной массой, полностью отделившись от биополя подавленного омеги, - если кто и виноват, то только я

- Почему ты? – Киба, не выдержав напряжения и ощущая терзания пепельноволосого, обернулся, наконец, встретившись с мужчиной взглядом, который хотелось отвести, из-за стыда и слабости сущности, но шатен продолжал удерживать зрительный контакт, ярко чувствуя эмоции своего альфы

- Я же обещал, что все у нас будет постепенно, - Хагоромо все-таки решился прикоснуться к омеге ментально, но, хорошо контролируя свое биополе, он передал только успокаивающие эмоции и немного своей энергетики, так как чувствовал, что свои и физические, и ментальные силы шатен все ещё не восстановил. – Я дал слово, слово достойного альфы, а сам поступил подло, воспользовавшись ситуацией. Это я должен просить у тебя прощения, - пепельноволосый забрался рукой под одеяло и сжал слегка вздрогнувшую ладонь омеги в своей, - просить прощения и понимания

- За что? – Инудзука, честно сказать, не совсем понимал, что же так мучает мужчину, ведь он был с ним бережен и осторожен, даже когда брал грубо, все равно не врывался в его тело, не сжимал бока до синяков, не опускался до пошлых комментариев и сперва доставлял удовольствие только ему. К тому же, ощущать на себе прикосновения пепельноволосого сейчас было очень приятно: от ладони мужчины исходило приятное тепло, биополе поддерживало его энергетически, а запах был скользящим ароматом, который хотелось вдыхать и которым хотелось наслаждаться, и даже вновь начавшая выделяться смазка не вгоняла в краску стыда, потому что это было естественно, потому что рядом был его альфа.

- Когда я подошел к двери твоей квартиры и учуял запах течки, я сорвался, - Хидан слегка нахмурил брови и ещё крепче сжал ладонь шатена, - но не потому, что это была именно течка, а потому, что это был ты – мой омега. А ещё, когда я вошел в прихожую, то учуял на твоей курточке запах чужого альфы, - мужчина хмыкнул. – Ревность, чтоб её

- Ревность… - мечтательно протянул Инудзука, улыбнувшись. Пожалуй, это слово было не из тех, которые характеризируют позитивные понятия и ощущения, ведь ревность порой приводит к очень печальным последствиям, но именно для Кибы это слово ассоциировалось с приятными эмоциями, с тем несравнимым ощущением принадлежности дорогому тебе человеку. Его ревновал его же альфа, и это было безумно приятно, даже в какой-то мере тешило самолюбие омеги.

- Дурак ты, Хидан, - Киба поднялся и порывисто обнял слегка ошарашенного альфу. – И я дурак вместе с тобой, - уже шептал омега на ухо мужчине, расслабляясь в его крепких объятиях и бережном ментальном коконе. – Нам хорошо вместе, а мы ищем причины, чтобы объяснить это и оправдаться друг перед другом. Главное, чтобы я тебе нравился, и тебе хотелось быть со мной, а там разберемся

- Моя омежка, - с гордостью и нежностью одновременно сказал Хидан, сперва обнимая шатена ещё крепче, а после, отстранив, целуя пылко и жадно, вновь ощущая пусть и слабый, но все-таки поток энергетики, который циркулировал между ними, пока что объединяя только частички их биополей

- Кстати, - Хагоромо не без усилий прервал поцелуй и поспешно взглянул поверх головы шатена, чтобы не видеть как тот, прикрыв глаза, облизывает слегка припухшие губы, - я же тебе завтрак приготовил

- Да? – Киба, усевшись поудобней, только теперь почувствовал, настолько же он голоден, так голоден, что даже подымающийся жар течки слегка поулегся, а сущность будто придремала, подсказывая, что омеге определенно нужно поесть и набраться сил

- Вот, - пепельноволосый поднял с пола небольшой поднос, на котором стояла чашка кофе, а на блюдечке лежали уже намазанные шоколадным маслом тосты, и поставил его Инудзуке на колени. – Приятного аппетита