Горизонты (ЛП)

— Дура^[36],— плюнул он на меня пока я падала.

Лансер выстрелили в отца, правда скорость Легата почти уберегла его от пули, но даже касание снесло ему половину головы и отбросило от меня. Разлетающиеся брызги кровь и осколки костей замедлились и начали возвращаться к нему, в то время как П-21 со Скотч Тейп тащили меня прочь от безумного зебры.

Как только его глаза регенирировали а голова восстановилась, он провозгласил:

— У меня всё ещё есть Отродья и они — могучая армия. Сильнее чем вы все вместе взятые. Пока мы говорим, та дура летит к луне. Она несет в себе душу истинной Девы а без неё ты не сможешь победить Пожирателя Душ. С этим миром покончено!

П-21 оттащил меня к Секаши с Маджиной. Моя нога была вывернута, а боль была столь острой и настоящей, что я почти желала вновь очутиться в своем старом теле. Всё больше и больше зебр и пони пытались застрелить Легата, но их пули не могли причинить ему серьезные неприятности, он просто собирал себя вновь и вновь.

— Ой. Ой. Ой. Ой, — повторяла я снова и снова. Секаши не стала тратить время зря. Она схватила мое копыто, и крутанула его в другую сторону. Нога вновь издала серию щелчков, скрипов и похрустываний, едва не вырубив меня напрочь. Затем она сунула мне зубы ярко-фиолетовое зелье, и я тут же его выдула. Маджина передала Скотч Тейп контейнер прелестных маленьких миленьких фиолетовых бутылочек. У меня была нездоровая уверенность в том, что они мне ещё понадобятся.

— Отродья! Уничтожьте их всех! Убейте всё! Убейте всех! — выкрикивал он. — И уничтожьте эти ракеты!

От тел лежащих на земле донесся скрежет когда они начали восстанавливаться. Огромные ворота расположенные в стенах приоткрылись и выпустили волну киберзебр и летающих Отродий. Защитники в бреши внезапно развернулись внутрь Комплекса и бросились вперед. На платформах осталось только три ракеты. Если они уничтожат все три…

— От дерьмо, — проворчала я, поднимаясь на копыта. — Он реально не любит Деву, не так ли? — сказала я Секаши, пытаясь бежать к ближайшей стартовой платформе.

— Ты не Дева, — сказала она. — Ты — Дура.

— Вот спасибо, — сказала я, закатывая глаза, слезы сбегали по моим щекам, от того, что ногу всё ещё простреливало болью. Я выпила ещё одно лечебное зелье.

— Это не оскорбление. Дураки ужасают потому, что даже они сами не знают, что могут натворить! Они играют при таких шансах на победу, с которыми любой другой не отважится действовать. Они танцуют на краю пропасти просто потому, что могут. Они превозмогают там, где любой другой падет. Тираны всегда боялись Дураков, так как они несут крушение для их планов. Они герои, каких прежде не бывало, и монстры не имеющие себе равных, потому что они делают то, что хотят, и несут проклятье планам других.

Мы начали двигаться к ближайшей ракете.

— Однако, та Старкаттери назвала меня Картежницей, — сказала я, слегка недоумевая.

Она улыбнулась.

— Они и то и другое. Дураки играют с шансами на победу при которых ни одна более умная личность не посмеет. Они любимцы шанса, агенты хаоса, и инструменты дисгармонии.

— Тогда что такое Дева? — спросила я, убедившись, что она видит мои губы.

— Надежда для одних и отчаяние для других, — отвечала Секаши. — Она разбивает узы и разрушает судьбы. Она бросает вызовы и превозмогает, и сокрушает своих врагов. Она, как и сами звезды — катализатор. Удерживать её в покое, когда она должна действовать, означает счастье для одних и ужас для других, и никто не сможет сказать, что для кого, — сказала она мрачно. — Я знаю множество историй об обоих, но боюсь, что для них сейчас нет времени. Блекджек, — она вздохнула и огляделась. — Это плохой день, когда нет времени для того, чтобы рассказывать истории.

— Ага, я знаю это чувство, — ответила я. За что я получила ещё один её взгляд. — У Легата есть ракета с жарбомбовой боеголовкой, нацеленная сюда. Тебе нужно вывести отсюда оставшихся. Так далеко как только сможешь.

— Сначала мы увидим, как ты отправишься, — сказала она, а затем повернулась к остальным зебрам и начала говорить со скоростью пулеметной очереди.

Я остановилась и посмотрела на ближайшую ракету.

— Картежница и Дура, да? Описывает меня просто отлично. Пришло время поднять ставку.

Между мной и моей ракетой стояли Отродья, но у меня был отряд зебр-коммандос за спиной. Вместе, мы пошли в наступление. Киберзебры пытались примотать изолентой взрывчатку к разгонным двигателям, но точные выстрелы снайперов понаделали им дыр в головах до того, как у них это получилось. Я добралась до основания пусковой платформы, когда в ракету попала пуля и, с громким свистом, из дыры вырвалось белое облачко газа. Заревела сирена, когда стало появляться все больше дыр от попаданий, из которых вырывался газ, и капала жидкость. Десятки. Сотни. В конце концов, появлялись куски слишком большие или неровные, чтобы потом залатать их. Отродья наступали, зажав гранаты во рту, и продолжая стрелять. Я схватила П-21 со Скотч Тейп, и мы помчались прочь. Магические щиты поднялись как раз перед тем, как один из разгонных двигателей превратился в огненный шторм шрапнели, уничтожающий любое Отродье, вставшее у него на пути, и зовущий трех своих оставшихся друзей присоединиться. Магическое поле защитило нас от уничтожения, когда огненный цветок расцвел в ночи, но скрытые дымом перекрученные обломки уже никогда больше не смогут взлететь.

Минус одна. Две осталось. Я не тратила времени. Аварийное поле померкло через пару минут, разливая горящее топливо по всему взлетному полю. Большая часть выгорела, но всё же огня было ещё много.

— Не позволяйте Отродьям вывести из строя еще и эту! — прокричала я, пока мы, петляя, приближались к следующей ближайшей платформе.

Снайперы открыли огонь и перебили Отродий, преследующих нас. Мы без проблем добрались до пусковой вышки, и я побежала вверх по лестнице.

— Вверх! Выше! Вверх! Вверх! — кричала я, пока П-21 и Скотч Тейп взбирались позади меня.

— Блекджек, осторожно! — прокричала Бу снизу. Я посмотрела вниз на пустобокую кобылу, глядящую на меня. — Танк! — прокричала она, указывая копытом в сторону.

Я высунулась и заметила, что танк, который находился в проломе, объезжает обломки ракеты, которая, к счастью, была одной из тех, что уже были уничтожены к моменту нашего прибытия, и поворачивает свои пушки в нашу сторону.

— Вниз! Вниз! Вниз! Вниз! — кричала я, пока мы сломя голову неслись вниз по лестнице. У нас не было ни какой возможности достичь границы магического щита раньше, чем выстрелит танк. А затем вокруг него закружилась голубая пыль, и он скрылся в сияющей магической вьюге. На его броне начал образовываться лёд, и я остановилась. Возможно… возможно… Я оглянулась на люк ракеты.

Затем танк выстрелил, и ударная волна расколола лёд на его лобовине, а снаряды пропахали глубокие борозды в стартовой площадке.

— Вниз! Однозначно вниз! — завопила я, когда начали подниматься обрамлённые инеем орудия. Возможно, магия его и замедляет, но я не сомневалась, что он выстрелит. Мы достигли пускового стола и помчались изо всех сил. Танк снова выстрелил, и в основании ракеты распустился огненный цветок. Я прыгнула и перекатилась через линию талисманов за миг до того, как поднялся магический щит… по большей части.

Когда выпущенный танком снаряд разворотил стартовую площадку, он пересёк ещё и круг талисманов. Прозрачное, блёклое поле продержалось над прорехой меньше секунды, а затем сдалось под натиском бушующего внутри катаклизма. И выплеснувшаяся из неё огненная река, которая была горячее и шире дыхания дюжины драконов, захлестнула танк. Даже на этой стороне ракеты, я ощущала ураганоподобный поток обжигающего жара. У танка не было ни единого шанса, и он взорвался как петарда в струе огнемёта. А затем вся эта сплавленная огнём масса, состоящая из ракеты и вспомогательных конструкций, издала жалобный вой и рухнула на землю. Она ударилась в ослабленную сторону магического щита, и поле начала рассеиваться.