Горизонты (ЛП)

Затем земля под моими копытами заходила ходуном. Она колебалась настолько сильно, что мы практически скакали по ней. Вырывающиеся из под ракеты языки пламени, в каждом из которых находилась странная ромбическая структура, были крохотными, бледными, и сопровождались едва видимыми колоннами отработанных газов, но пробивающийся сквозь магический щит шум был просто оглушительным. Огромные колонны пара взметнулись ввысь из закрывающих газоотводные шахты решеток, собираясь в облака в верхней части накрывающих эти ямы магических куполов. Они ударились в ракету не слишком сильно, когда она оторвалась от земли. Её собственный магический щит был выше, но всё ещё достаточно ниже их. Когда ракета наконец-то рассеяла его вершину, то нарастающий шум практически разорвал мне барабанные перепонки, а пронёсшийся по космодрому ураганный порыв удушливо-горячего газа оторвал меня от до сих пор подрагивающей земли, и потащил мимо остальных, ожидающих своего часа, ракет в сторону стены космического центра. Когда я всё же остановилась, то оказалась окружена обжигающе-горячим туманом. Рёв двигателей ракеты становился всё тише и тише, а в моих ушах начало звенеть от относительной тишины. Я лежала на спине, таращась в скрытое на данный момент небо, мои уши пытались отследить ракету, а глаза отчаянно старались её увидеть. Шум всё затихал и затихал, пока не стих окончательно.

— Нет… — прошептала я окружающей меня тишине, когда туман начал истончаться.

— О, да, — прозвучал уверенный, принадлежащий жеребцу голос, и я подняла взгляд на стоящих стеной, и окруживших нас Отродий, Предвестников, и Оставшихся, оружие которых было неподвижно наставлено на меня. Легат сидел на земле, смотря на меня сверху вниз, и щурясь от радости. — Пришло время умереть.

А затем его грудь взорвалась. Предвестники открыли огонь длинными очередями по Легату, Отродьям, и Оставшимся. Воистину, лишь стоящие плечом к плечу Отродья, уберегли нас от немедленной смерти. Легат дёргался и танцевал в воздухе, будто бы его било электрическим током, но не падал. Попадающие в шлем-череп пули высекали из него лишь искры. Оставшиеся, которые были самой малочисленной из трёх групп, отступили, и звуков стрельбы вокруг нас стало звучать всё больше, когда Предвестники начали атаковать силы Легата по всему космодрому. А с небес обрушивались энергомагические заряды из вспомогательных орудий «Вьюги», канониры которой старательно пытались не задеть три оставшихся ракеты, в то время как Сирокко вел перестрелку с «Рампейдж» и «Циклоном».

Не смотря на яростную атаку Предвестников, Отродья безмолвно повернулись, чтобы сразиться с ними. Они не чувствовали боли. Не ведали страха. Окончательно и бесповоротно их можно было остановить лишь выстрелом в голову или разрыванием на части. А те, что находились сейчас на космодроме, были вооружены чрезвычайно мерзким оружием: винтовками, стреляющими светящимися голубыми пулями, которые напомнили мне о замораживающем порошке Атропос. Зачарованные патроны покрывали броню Предвестников толстым слоем льда, примораживали к земле копыта, и неоднократно заставляли огромные глыбы замороженной плоти, раскалываться подобно мясистому фруктовому льду.

И Легат тоже не останавливался. Окровавленный кошмар ринулся к первому из стрелявших в него Предвестников и обхватил передними ногами шею жеребца, затем повернул и дёрнул, послышался хруст, и его голова оторвалась. После этого Легат устремился к следующему противнику, затем к следующим, и к ещё одному, убивая их сокрушительными, дробящими рёбра и разрывающими кровеносные сосуды, ударами. Попадавшие в него пули уже через секунду выталкивались наружу. А отстреленные куски плоти возвращались, чтобы воссоединиться с его телом.

Космодром низвергнулся в непостижимый хаос, когда наша троица рухнула в шахту-убежище. Вот серьёзно, мне было не понятно, почему она по плечи была заполнена холодной водой. Ну да не имеет значения, было это сделано преднамеренно или нет, но после той термической обработки, которую мы недавно получили, это было весьма освежающим. В стены шахты были вделаны крючки, на которых висели ржавые респираторы. Здесь так же находилась кнопка для аварийного закрытия люка, но, не смотря на то, что я вновь и вновь ударяла по ней копытом, он не закрывался. Несколько секунд спустя стрельба прекратилась, и я высунула из шахты-убежища голову.

Легат стоял на превратившимся в кровавую бойню космодроме. Большинство Отродий, и все Предвестники, до которых он смог добраться, были мертвы. Из щелей и укрытий начали появляться Оставшиеся, однако многие из них выглядели так, будто они хотят находиться где угодно, но только не здесь. Я не могла их за это винить, глядя на стоящего посреди всей этой пролитой крови Легата. Затем он повернулся к шахте-убежищу, в которой находились мы.

— Вылезай оттуда, мелкая самозванка. Не заставляй меня лезть туда за тобой.

«Ладненько. Будем надеяться, что он в настроении поболтать».

Я прошептала П-21 и Скотч Тейп инструкции, а затем выбралась из ямы. С меня стекала вода, когда я посмотрела ему прямо в лицо.

— Старкаттери, — произнесла я, и он тут же прищурился.

— Да ну? Осведомлённая самозванка. Или возможное доказательство того, что моя склонная к предательству напарница, сотрудничает с проклятым городом? — воскликнул он, указывая на меня своим окровавленным копытом. — Ладно, не суть. Скоро город будет уничтожен, а мир очищен от зла пони. Я отослал Деву обратно на Луну, где она пробудет до конца своих дней. Если же она вернётся, я её уничтожу.

Почему он вообще со мной разговаривает? Он уже должен быть занят моим убийством. Но его поведение, было таким же, как и раньше. У него была невероятная сила, с помощью которой, он мог убивать собственными копытами. И всё равно, этого было мало.

— Ты гробишь свой талант, Амади. Тебе бы следовало стать актёром. — Пока я медленно шла налево, все глаза были прикованы ко мне и, ни одна кобыла или жеребец, так и не пытался спастись.

Он замер, его глаза, находящиеся за черепом, начали расширяться.

— Ты не ослышался, Амади. За все те века, ты отыграл уже множество ролей. Ты прикрывался войной, для осуществления своих планов. Использовал ненависть пони и зебр, направив её друг против друга. Ты занимался этим в течении многих лет. — Сощурившись, я одарила его ухмылкой, когда Скотч и П-21 отправились работать, прямо возле кучи трупов, позади него. — Я ошибалась. Ты — не актёр. Ты — политик!

В этот раз он прищурился.

— Кем ты себя возомнила? Кобыла с крашеной гривой, считающая, что может сплотить это жалкое сопротивление?! — сказал Амади, указав копытом на находящийся в западной стороне пролом. — Думаешь, ты знаешь меня? Да ни черта ты не знаешь!

— Я знаю, что это ты был в Литлхорне, — ответила я, стоя при этом как идеальная мишень и стараясь сохранить дистанцию между нами, когда Скотч и П-21 неистово вырисовывали кровавые полосы, вдоль стартовой площадки. — Это ты принёс создавший розовое облако талисман, и подсоединил его к звёздному металлу, что бы усилить. Чем больше погибнет, тем больше он убьёт. Довольно таки эффективно, — произнесла я, вложив столько презрения в свою речь, сколько смогла. — Я знаю, что ты, схватив Голденблада, упал на первый этаж, после чего активировал талисман. Столь много было убито тобою. И естественно, после этого обе стороны обвинили друг друга.

Его губы, укрываемые драконьими зубами, задрожали. Я догадалась, что он был как Голденблад: ему крайне хотелось выразить все свои свершения. Затем, он расплылся в широкой ухмылке.

— Всё прошло просто изумительно, не правда ли? Лучше, чем я мог когда-либо спланировать. Затем пожар в Хуффингтоне? Я хотел самолично устроить пожар в Понивилле, но там было слишком много солдат у меня на пути. — Резко рассмеявшись, голосом двухсотлетнего благоговения, его эхо раскатилось по помещению. — Но отрекшаяся от трона Селестия, передающая бразды правления Луне? Я бы до такого не додумался, даже за десять тысяч лет!