Мальчик нарасхват (СИ)

Какое-то время раздавалось лишь чавканье. Когда неловкое молчание стало угнетать меня, я деликатно поинтересовался:

- Уже собрал вещи?

- Угу, - промычал пацан.

- Ничего не забыл?

- Угу.

- Ну смотри, - растерянно пожал плечами. - Во сколько завтра пойдешь-то?

- Не знаю. Часов в шесть-семь.

- О, - протянул я задумчиво. - Я могу завтра опять задержаться. Если меня вдруг в это время не будет - закроешь все окна, входную дверь и ключ кинешь мне в почтовый ящик.

Лицо у пацана разочарованно вытянулось. То ли ему стало обидно, что завтра мы можем толком и не попрощаться, то ли его расстраивало то, что я потребовал ключ обратно. В любом случае, как бы то ни было, пацан буркнул только, мол, хорошо, и снова уткнулся в тарелку. Мне оставалось последовать его примеру.

***

Среда выдалась неясной. Проснувшись утром, я всего один-единственный раз взглянул на спящее лицо пацана, после чего даже носом не вел в его сторону. Отчего-то в душе поселилось чувство, что уйдет он раньше, чем я появлюсь дома.

Так и случилось. В почтовый ящик, оказавшись в подъезде, я не заглянул просто из принципа, но, уже ковыряясь ключом в замке, что-то подсказало мне, что войду я в пустую квартиру. С любопытством пройдя внутрь, я уверился в своих предположениях: обуви парня не было на месте, а красный чемодан отсутствовал.

Выдохнув, почесал макушку. А затем, нетерпеливо разувшись и сняв верхнюю одежду, направился прямиком в туалет. Живот крутило - цензурно не опишешь.

Остаток недели прошел как обычно. За исключением того, что спал я теперь один и больше меня никто не дергал. Один раз звонил Лапин, сказал, что на следующей неделе отдаст деньги, которые занимал у меня. Потом звонила Светка. Без умолку трещала о новой обставленной детской, вытянула с меня обещание приехать в гости. Осторожно упомянула о своем ухажере. Намекнула, что у них с ним все серьезно и они даже начинают загадывать наперед. Я в свою очередь рассказал о том, что пацан наконец-то ушел домой. Насовсем. Остаток разговора Света то ли причитала, то ли радовалась за парня.

Мне нездоровилось. Чувствовал я какое-то недомогание, вялость. Зачастил наведываться в туалет. Сделал вывод, что чем-то траванулся. Наверное, со своим “супом” Лапин что-то намудрил. Странный вкус у него был, если подумать.

В конце недели все же заскочил к родственницам. Алинка где-то болталась, так что я ее не застал. Вроде со своим новым парнем в киношку ходила. Так мне тетя сказала, по крайней мере. Юлька висела снова на мне, щебетала весело, уминала шоколадку, которую я притащил. Светка тоже много говорила: о своем ребенке да о Толике, том самом мужчине. Выглядела она счастливой. Детская и правда оказалась славной.

Домой вернулся поздно вечером. Есть не стал - поужинал у Светки. Принял горячую ванну, а потом лег спать. Делать особо было нечего.

На следующий день заплатил за квартиру и коммунальные услуги. Зашел по пути в супермарект, закупился лапшой быстрого приготовления. Там же в аптеку заскочил. Так плохо я себя больше не чувствовал, но подумал, что неплохо было бы купить кое-какие лекарства. На будущее, мало ли.

А вот через день в подъезде я, к удивлению, столкнулся с пацаном. Тот спускался мне навстречу. Подняв на него глаза, я вскинул брови; сожитель… бывший сожитель тоже остановился. Помедлив, криво улыбнулся.

- Привет.

- Привет, - хмыкнул я в ответ, чуть нахмурился. - Какими судьбами?

- К Славке заходил.

- О, - протянул я, продолжив подниматься, на ходу предложил: - Зайдешь?

Помявшись, пацан кивнул. Отстал на лесенку, следуя за мной. Когда я открывал входную дверь, он, наверное, для того, чтобы не молчать, спросил:

- А… ты откуда? Сегодня вроде выходной.

- А? Да на могилу к родителям ездил, - мельком оглянувшись, сделал приглашающий жест рукой. - Проходи.

Парень сконфузился. Промямлил себе что-то невнятное под нос, все же зашел. Зайдя следом и закрывшись, я повернулся к нему лицом. Закатил глаза.

- Ну? Чего стоишь как неродной? Разулся бы хоть. Чаем уж напою, так и быть.

Снова кивнув, пацан стянул с себя обувь. Снял и куртку, повесив ее на крючок вешалки. И робко прошел в зал, словно не жил здесь больше двух месяцев, а являлся посторонним человеком. Кинув короткое: “Садись”, я ушел на кухню, поставил чайник на плиту. Появившись в проеме, поинтересовался:

- Чай, кофе? Ладно-ладно, не разевай варежку, все равно у меня только чай есть. Печенье будешь? Светка угостила.

- Угу, - пришипившись на диване, серьезно промычал парень; я опять скрылся из вида.

Вернулся минут через десять. Принес кружки и пакетик с печеньем. В вазочку догадался высыпать только погодя: умная мысля, как говорится, приходит опосля. Одну из кружек отдал пацану, пакетик положил на диван между нами; сам сел рядом. Устраивать чаепитие на диване было не шибко удобно, но идти на кухню мне почему-то не хотелось. То ли немытая посуда меня нервировала, то ли обстановка в зале была уютнее.

Закинув ногу на ногу и попытавшись развалиться в более расслабленной позе, я сделал глоток теплого чая. Не дождался, пока чайник закипит. Оглянувшись на молчащего пацана, спросил:

- В школу-то ходишь?

- Хожу.

- И как? Ругали, что неделю не появлялся?

- Немного. Мы сейчас прошлогодний материал повторяем.

- О. Ну да.

Тишина. Шуршание пакета, хруст печенья.

- С родителями помирился?

- Вроде как, - неопределенно пожал пацан плечами. - Но ведут себя как обычно.

- В хорошем, надеюсь, смысле.

- Да, - осторожно ответил бывший сожитель, взглянув на меня.

- Ладушки.

Какое-то время снова виснет зыбучее молчание. Затем пацан раскрывает рот первым:

- А я к Славке заходил, помогал ему вещи собрать. Он тоже обратно домой переезжать собирается.

- Серьезно? - удивился я. - Блудные детишки нагулялись?

- Ага, - смутившись, буркнул парень. - Мама пообещала бросить пить.

- Это хорошо. Приглядывайте за ней.

- Угу.

Замолчали. Тем для разговора почему-то не находилось. Витало между нами какое-то напряжение. На парня я почти не смотрел, тот на меня - тоже. Потом он произнес:

- Мне… пора. Родители ждут.

- А, ну да.

И, встав, пацан довольно быстро собрался. Обернулся один раз, поблагодарил за чай. Пожав плечами, я небрежно кинул:

- Не за что.

И, попрощавшись, закрыл за парнем входную дверь. Постоял так еще маленько, держа руку на холодной металлической поверхности. А потом, скребя заднюю сторону шеи пальцами, ушел в спальню, чтобы раздеться. Настроение было паршивым.

***

Прошла еще одна неделя. Время то летело, то еле-еле ползло. Причем ползло оно чаще дома: на работе свободную минуту для безделья выкроить было сложно. Успел даже и кран на кухне починить, чтобы не капал, и приделать новый душевой шланг в ванной, который до сих пор был сломан. Сделать его раньше как-то руки не доходили.

Честно признаться, оставаться одному стало скучно. Конечно, за прошедшее время я уже начал обратно привыкать к одиночеству в квартире, но частенько хотелось перекинуться с кем-нибудь хоть парой слов. Раньше бы я только порадовался возможности побыть одному, а что теперь? Совсем распустился.

Вот только звонить кому-нибудь из знакомых, тому же белобрысому например, было как-то неудобно. А на предложение пропустить стаканчик-другой Лапин отказался: какого-то черта он оказался занят. Тьфу.

Ехать к родственницам мне не шибко хотелось, а звать к себе - тем более! Алина все равно вряд ли бы пришла, Юльке стало бы скучно, а Свету звать я опасался по личным причинам: в квартире снова царил легкий беспорядок. То есть грязновато, конечно, было, но не настолько, чтобы надо с воинственным видом браться за тряпку. И так сойдет.

Обзавестись пассией, чтобы не страдать одному пока еще не темными вечерами, мне не хотелось. То ли от прошлой так и не отошел, хотя прошло уже прилично времени, то ли просто не было желания. А пацан… наверное, сейчас о нем не может быть и речи. Досада ни к чему: все же я знал, что когда-то наши более чем странные отношения кончатся. Думаю, это даже правильно.