A and B, или Как приручить Мародеров (СИ)

Второе – любая информация, поступающая из любых источников, строго конфиденциальна.

Третье – ни один из A&B не должен знать ни имени, ни лица любого другого члена A&B.

Соблюдение правил было жизненно необходимо, ибо игнорирование хотя бы одного из них могло привести к разоблачению и полному провалу.

Нарцисса нарушила их все.

Она намеренно и без каких-либо угрызений совести травила Малфоя на протяжении почти целого года. Она совершенно спокойно, пожав красивыми худенькими плечиками, слила огромное количество информации тому же самому Малфою, а после – Беате с Эмили. Она имела очень четкое представление о каждом из членов A&B, знала все их пристрастия, привычки, методы, и так вышло, что стала их… куратором?

Когда основатели A&B ушли со сцены, выслав неизвестному добровольцу краткое письмо с инструкцией и тайной подписи, Нарцисса не имела о происходящем ни малейшего понятия. Потому что первым, кто отправил A&B письмо был… Регулус.

— Что это у тебя? – Нарцисса рассмеялась и проворно вырвала из пальцев заторможенного Регулуса конверт. – Ого! Это же…

— Верни, — обиженно попросил Регулус, влюбленный в Нарциссу с самой первой встречи, то есть, лет эдак с шести.

— А что мне за это будет? – наивный взмах ресницами, мягкий полог волос, небрежно откинутых за спину, и Регулус покрылся пунцовым румянцем. Нарцисса всегда могла сыграть пустоголовую красивую девицу при надобности.

— Это секрет. Я не могу…

Надутые алые губки и печаль, тронувшая карие глаза, искусно подведенные черной тушью – Регулус никогда не мог устоять. В отличие от брата он был типичным наивным мужчиной и велся на любую, даже самую дилетантскую провокацию.

Он помялся, перетаптываясь с ноги на ногу, посмотрел на Нарциссу загнанным взглядом и наконец сломался:

— Только никому, ладно?

Нарцисса сделала крохотный шажок, преодолевая дистанцию, положенную при общении с малознакомыми молодыми людьми, и на Регулуса повеяло ароматом лилий. На лбу мальчика выступила испарина, в груди стало жарко, а внизу… Регулус сглотнул.

— Я предложил A&B свою помощь, — возбужденно прошептал он.

— Зачем? – искренне удивилась Нарцисса, даже отступая на шаг.

Регулус, словно испугавшись, что Нарцисса его неправильно поймет, тут же затараторил:

— Люциус нехорошо обращается с Эмили, понимаешь? Он унижает ее, преследует, насмехается. Я подумал, что смогу найти рычаги давления на него, если…

Нарцисса скривилась. Она смутно помнила, кто такая эта Эмили, но ее всегда порядком раздражало чужое женское имя, звучащее из уст ее воздыхателей. Она пропустила мимо ушей оставшуюся часть «исповеди» и уже было подумала оставить младшего Блэка в покое, но в голове внезапно звякнул колокольчик.

Рычаги давления на… Люциуса?

Это было интересно.

— Расскажи-ка поподробнее, — Нарцисса взяла тонкой ручкой Регулуса под локоть, и у того чуть не случился припадок. Эмили была тут же забыта, как и Малфой – осталась только восхитительная беловолосая колдунья с глазами темного шоколада и ласковой улыбкой на алых губах.

Немало времени ушло на то, чтобы разгрести письма поклонников A&B, разобраться в ситуации, подобрать новых кандидатов на основные роли, но Нарцисса справилась и неожиданно для себя получила власть, о которой не могла и мечтать.

Теперь она заправляла всей школой.

Она знала, кто и с кем спит. Имела четкое расписание встреч Дамблдора и МакГонагалл, Помфри и Флитвика, была великолепна осведомлена о всех передвижениях Мародеров и так же о том, что Ремус, как и Питер, долгое время оставались девственниками. Она даже знала, сколько ложек сахара кладет каждый из них в свою кружку!

Ох, как бы удивились остальные A&B, если бы имели хотя бы смутное представление друг о друге.

Единственная мысль, претившая Нарциссе, заключалась в том, что не она придумала всю эту занимательную идею. Не она дала ей право на жизнь. И не она принесла ей первую славу.

А потому Нарцисса желала непременно найти основателей сообщества, коим сейчас заправляла фактически единолично.

Слизеринская гостиная встретила Нарциссу холодным зеленым пламенем, плещущимся в камине и ворохом разбросанных тетрадей, оставленных младшекурсниками. Блэк нахмурилась – при Люциусе они себе такого не позволяли.

Темный извилистый коридор, по бокам которого тянулись длинные затемненные стекла, выходящие прямо на глубины подводного озера, уже давно перестал ее пугать. Сириус нередко повторял, что спальни Слизерина – это аквариум с пираньями и в буквальном смысле был прав. Пираньи в этом озере водились, а Люциус постоянно стращал первый курс, что скормит детей кровожадным рыбкам, если те не будут его слушаться. Иногда, когда Нарцисса краем уха слышала, каким тоном Люциус произносит свои угрозы, ей начинало казаться, что – да, действительно скормит и действительно детей.

Вереница темных кованых дверей уходила вдаль по коридору, на каждом серебром было выведено имя, фамилия, а также родословная до четвертого колена. Информация был совершенно бесполезной, так как каждый уважающий себя отпрыск знатного рода наизусть вызубривал все имеющиеся родословные еще до поступления в школу. Но статус крови на Слизерине стоял на первом месте.

Родная дверь отворилась, стоило лишь Нарциссе приблизиться к своей спальне, тут же по всей комнате вспыхнули свечи, и зеленоватое пламя пятнами легло на сидящую в кресле волшебницу.

— Я не ждала тебя сегодня, — в голосе Нарциссы скользнул холодок.

Элиза Киллбрук в простом белом платье сидела в любимом кресле Нарциссы и спокойно читала маггловскую классику. Она подняла голову и кротко улыбнулась, поднимаясь.

— Нарцисса, — Элиза чуть склонила голову. – Я желала поговорить.

— Желала? – Нарцисса медленно прошлась по ковру, не снимая туфель, расстегнула пуговички на мантии и сняла с головы заколку. Роскошные волосы, отливая белым золотом в волшебном свете, расплескались по спине. – Я думала, ты будешь на Прощальном вечере. Эрика ведь просила твоего визита.

— Я не могла присутствовать там одновременно с таким количеством чистокровных, — ровно ответила Элиза. Она стояла прямо, держа в руках книгу и все так же мило улыбалась.

— Конечно.

Нарцисса плавно опустилась на кровать, погружая руки в мохнатое белое покрывало, похожее на шкуру полярного медведя.

— Я была бы очень признательна тебе, — Элиза обошла Нарциссу по кругу, чтобы заглянуть ей в глаза. – Если ты посодействуешь введению меня в ваш круг. Как будущая жена Малфоя, ты станешь мне практически родственницей, и твое слово будет значить многое.

Нарцисса взглянула в ответ быстро и раздраженно.

— Зачем ты пресмыкаешься передо мной?

— Что? – опешила Элиза.

— Ты пытаешься быть обходительной, хотя тебя саму воротит от такого обращения. Пытаешься не грубить мне, быть мягкой и почти ласковой, но ты не научена этому искусству. Льстить и подхалимничать человек с настоящей силой воли не умеет и научиться ему не дано.

Элиза молчала, ожидая продолжения, а вернее, подсказки, как ей действовать дальше.

— Лорд не терпит слабых. Он принял в свой круг полукровку Северуса с куда менее знатной фамилией, а значит, примет и тебя.

— Северус — полукровка? – бровь Элизы взлетела вверх, и былое очарование испарилось в никуда.

— Ты не знала? – Нарцисса вкусно улыбнулась.

— Откуда тебе все это известно, Нарцисса? Почему ты не удивилась, когда я назвала тебе свою настоящую фамилию?

— Потому что, — отрезала Нарцисса. – Ты хочешь служить Лорду? Ты хочешь именно служить ему, а не разделить бремя замужества с прочими чистокровными дамами?

— Да.

— Это непривычно.

— Я воспитывалась в ином обществе и привыкла быть сильной.

— Я тоже, — резко ответила Нарцисса. – Но сила бывает разной. Она бывает пассивной и мудрой, а бывает агрессивной и сокрушительной.

Элиза пожала плечами и вздернула подбородок, отвечая Нарциссе безмолвным упрямым взглядом. Слизеринка в который раз поразилась тому, как не различила в пуффендуйке столь знакомые черты раньше? Она была точной копией своего почившего деда.