Красная - красная нить (СИ)

Он оттаивал. Медленно и как-то тяжело, но оттаивал. Расслаблялся. Становился мягче в моих руках. И когда мой язык пробрался внутрь, вклинившись между его расцелованных губ, он сладко выдохнул, посылая по моему телу этим звуком тысячи мурашек.

За окном давно стемнело, но свет фонарей щедро разбавлял сумрак своим синеватым молоком. Его рука как-то неожиданно оказалась напротив моего паха, забираясь под юбку. Он не сделал ровным счётом ничего, просто провёл по шортам спереди, словно проверяя. Придурок… Удостоверился? Ничего не изменилось… У меня так же встаёт на тебя, стоит лишь поцеловать. И я никогда не признаюсь, что на самом деле процесс запускается намного раньше поцелуя.

Джерард улыбнулся, а потом мягко отстранился. Он провёл рукой под моим глазом, вероятно, стирая размазавшийся карандаш.

- Давай поторопимся, Фрэнки. Парни нас уже потеряли, наверное.

Я кивнул, отпуская его. Целоваться в незапертой аудитории со своим другом вообще довольно идиотская затея, но сегодня я простил нам это. Я стал стягивать одежду снизу, отвернувшись от Уэя. Единственное, что член в переодетых джинсах мешался, вызывая не самые приятные ощущения. Всё-таки, было в юбках что-то…

На столах внизу красовались куски пиццы, порезанные пироги и чаши с пуншем. Наших мы нашли довольно быстро – голову высокого Рэя было сложно не заметить. Уже никто не выступал, но из колонок играла танцевальная музыка, под которую рядом со сценой двигалось внушительное количество народу. По движущейся массе их тел, по головам скользили разноцветные лучи, и это зрелище меня завораживало.

- Мы думали, вы там уснули, – Майки жевал яблочный пирог, запивая его пуншем.

- Или потерялись где, – Том тоже жевал, но у него на бумажной тарелке покоился обгрызенный с одной стороны огромный кусок пиццы.

- Перекусите? – Рэй уже приготовил пустую тарелку для нас, и я устало кивнул. Желудок был пуст, а после тех двух глотков алкоголя начинала болеть голова.

- Блом подходил, – сказал Дерек, запивая розовый пунш неизвестно откуда взявшимся пивом. Проследив мой взгляд, хмыкнул: – бонус от поклонников нашего творчества. – Так вот, Блом похвалил и сказал, что мы хорошо справились. Ещё Джерарда искал, но мы сказали, что не знаем, где ты, и что ты должен спуститься. Не дождался, видимо.

Уэй рядом пожал плечами. Говорить не хотелось. Если честно, хотелось немного унять сосущий голод и оказаться дома, чтобы раз – и уже в кровати, чистый и готовый ко сну. И без неприятного ощущения внизу живота…

- У кого какие планы на сегодняшний вечер? – поинтересовался Торо. – Будем отмечать?

- Может, в другой раз? – сморщился я.

- Принцесса недовольна? – удивился Майки.

- Принцесса устала, – хмуро ответил я. – А ещё принцессу дома ждёт мама, которая сказала, что яйца открутит, если я вернусь поздно сегодня.

- Оу, – понимающе протянул Рэй. – Ну, в любом случае, с меня пиво, ребята.

- И пробежка без штанов по школе, ты же помнишь? – поспешил я уесть Торо.

- Будет тебе пробежка, извращенец, – Рэй покачал головой. – Мелкий, а какой злопамятный…

Я довольно улыбнулся. Мой словесный лимит был исчерпан, Джерард молчал и пил пиво, отобранное у Дерека. Иногда к нам подходили и что-то говорили насчёт выступления, насчёт смелости (которую я про себя называл «граничащей с идиотизмом»). Но всё равно было приятно, и мы улыбались каждому, кто посчитал за обязанность подойти и отметить нас.

- Надо домой, – сказал я, наконец. Как ни странно, никто не стал возражать.

На улице было свежо. Очень свежо, до того, что захотелось надеть капюшон и застегнуть молнию до конца. Воздух был сладок, как бывает только весной. И он обещал, что завтра нагрянет нежданное тепло. Я верил ему. У меня не было причин для недоверия.

Автобус, которого почти не ждали, и полчаса дрёмы рядом с Томом. Джерард сидел вместе с Майки перед нами, и они всю дорогу о чём-то очень тихо переговаривались. Меня это не особо волновало. Я чувствовал себя слишком уставшим для любых других эмоций.

Распрощавшись со всеми до понедельника, я поплёлся домой. Гитара и сумка тянули плечо, но я упёрто переставлял ноги до самой входной двери, а после ещё немного – до своей комнаты. Мамы дома не оказалось, и это было на руку. Я не хотел общаться и рассказывать о чём-либо сейчас, потому что был слишком вымотан. Раздевшись догола – боксеры до сих пор были влажноваты, – я забрался под одеяло родной кровати.

Как мало нужно уставшему, выжатому круче лимона человеку для счастья… Всего лишь безопасное место, где он может перезагрузиться.

«Завтра воскресенье», – мелькнуло в голове и уплыло, не успев вызвать должной радостной реакции.

Накатывала апатия и сонливость, они ласкались, точно волны штильного океана к галечному берегу. Мягко шелестели камушки – мысли, а я всё сильнее погружался в то состояние, которое часто бывает после удачного концерта: полное бессилие, безразличие и сомнения, так ли на самом деле всё было здорово, как казалось со сцены?

Я пытался вспомнить, удерживая уплывающее сознание, то количество удовольствия, что получил, выступая вместе с ребятами, и был уверен – оно зашкаливало. Значит, это просто откат. Отдача, так бывает.

Я засыпал, и мне мерещились шальные глаза Джерарда, танцующего на сцене, отзвуки его голоса и, почему-то, упрямые кудряшки Рэя, которые так смешно прыгали в такт музыке на его голове.

Комментарий к Глава 35.2 В целом глава вышла огромной. Энджой, так сказать.

И как обычно – не бечено, публичка отрыта и принимается с благодарностью.

Ю а вэлкам!

бечено >< /Эйка

====== Глава 36.1. ======

Все ближайшие дни после музыкального фестиваля я занимался тем, что дрочил весенние тесты вместе с Майки Уэем (мама, прости меня, у твоего сына порой очень и очень грязный язык).

Сначала мы ими занимались – спокойно, ненавязчиво. Потом пришла пора мне отпрашиваться у мамы на «ночёвку у Уэев на следующих выходных» в честь дня рождения Джерарда, и в этот момент я попал... Во-первых, я просто не смог сказать этой родной (но превращавшейся в довольно серьёзную и непробиваемую в некоторых вопросах) женщине, что ночёвка эта планируется в Ашбери – небольшом городке на берегу океана, где жила бабушка ребят. Два часа на машине из Ньюарка – и ты там, но… Я просто не нашёл в себе сил сказать об этом маме. Тем более после того, как она выставила своё требование – ежедневная подготовка к грёбаным тестам.

Сами контрольные выпадали на последние числа апреля, после чего, по сути, можно было и не ходить в школу. Но учебная программа предусматривала наличие материала до самого начала июня, и я считал, что это чертовски несправедливо!

В целом, я успевал подготовиться в довольно неспешном темпе, чтобы, не особо напрягаясь, написать их хотя бы на «С». Но тут у Линды Айеро появился козырь – моё жгучее и неприкрытое (господи, кто может прикрыть желание попасть на вечеринку в старый пустой дом на берегу океана, когда именинником является человек, от которого у тебя напрочь сносит крышу?!) желание попасть на «ночёвку». После долгого и тяжёлого для меня разговора вечером в воскресенье мама обязала сдать тесты не меньше, чем на «А» и «В». А это уже серьёзно… Очень серьёзно.

«Фрэнк, – она назвала меня полным именем, и это уже что-то, да означало, – я никогда не была плохой и надоедливой матерью. Я не лезла особо в твои дела и позволяла встречаться с друзьями и заниматься музыкой столько, сколько ты этого хотел. Но сейчас конец года, и для меня крайне важно, чтобы мой сын закончил его в новой школе как можно лучше. С выигрышной позиции легче двигаться дальше. Я ведь так редко прошу тебя о чём-то?»

После этого она долго смотрела на меня своими тёмно-кофейными глазами, её губы были плотно сомкнуты, а ресницы чуть дрожали. Я понимал её, как и то, что ничего не могу (да и не хочу, чёрт с этим) противопоставлять ей. Мне было грех жаловаться на мать (да и на отца, хотя он опять пропал где-то на целых четыре месяца). Я любил родителей, как умел, и не слишком хотел быть неблагодарным мудаком.