ОСА-12 (СИ)

Так что, раскрыв браслет и извлекши шприц с Омега-энкефалином, Раса быстро ввела 7,5 миллиграмм препарата в тело азари. Ни больше, ни меньше, как и было указано в приказе. Через три дня препарат превратит сильного биотика в немощного смертного, как раз тогда, когда запланированы встреча Эразы с Советом и последующее выступление на публике с порцией очередных насмешек в пользу небиотиков и людей в частности. Но чтобы усилить эффект от унижения и продемонстрировать публике, кто смеется последним, Эмили уходить вот так просто не собиралась.

Одевшись, она задержалась у бессознательного тела азари, потом подошла к терминалу и активировала камеры, проверив изображение. Картинка выдавала совершенно обнаженную матриарха в двусмысленной позе, с торчащим из шеи шприцом и нарисованным на лбу знаком Организации. Взломав доступ в Экстранет, Эмили быстро перевела изображение в режим онлайн во всемирную сеть с лозунгом: «Мы всегда начеку», поставив трансляцию на таймер через пять минут.

Да, прощай, политическая карьера Эразы. Теперь, когда она лишится биотических способностей и получит в обмен запятнанную репутацию, она не сможет возглавлять партию, и та лопнет по швам. Целый год сладкой и одновременно удручающей жизни на Цитадели ради этого момента! Призрак будет доволен и, возможно, это вернет его расположение, покажет, кто истинный профессионал своего дела!

У Эмили было лишь три минуты, чтобы исчезнуть, пока не началась трансляция. Связной, ответственный за её эвакуацию, должен уже ждать в космопорте, чтобы вывезти со станции, поскольку через какой-то час все СБЦ будет искать Латту Данзес.

Итак, время пошло.

Эмили, намеренно не поправив волосы, вышла за дверь, смущенно улыбнувшись секретарю.

- Извините, - пробормотала она. - Матриарх сказала не беспокоить её еще минут семь, пока она… не приведет себя в порядок.

- Я поняла, - уже с привычным вздохом и без тени удивления ответила секретарь. - Латта, доброго дня.

- Доброго, - сдержанно ответила Раса и, не ускоряя шаг, направилась прочь.

Покидать посольство так же, как и проникла - через главный вход - Эмили не собиралась. Слишком долго и хлопотно. Поэтому она спустилась вниз, в кухонные помещения, где для сотрудников готовили изысканные блюда местные повара, и, проскользнув мимо, юркнула в туалетную комнату. Там было небольшое окно, ведущее в сад посольства.

С легким чувством тревоги Эмили быстро пролезла через окно, а потом добралась до небольшой аллеи. Там, по договоренности, её должен был ждать транспорт, который вывезет из посольства. И точно: большой грузовой аэрокар стоял на платформе, припаркованный как-то кривовато, но, черт побери, неужели глаза её обманывают? Ведь это должен был быть поставщик деликатесов!

Но нет, глаза не обманывали: это был мусоровоз местной фирмы, обслуживающей посольство и ежедневно вывозящей кухонные отходы на переработку. Должно быть, что-то в плане изменилось в последнюю очередь, а её не предупредили.

Эмили почувствовала досаду. Но она была профессионалом, так что быстро сориентировалась, нырнула в кузов с отходами, зарывшись в них посильнее и с головой и, стараясь не вдыхать глубоко омерзительный запах, постучала по кабинке водителя три раза, оповещая, что готова.

Тот, чей карман скоро должен был пополниться на несколько сотен тысяч кредитов, постучал в ответ и сразу же направил мусоровоз к пункту проверки транспорта у ворот, потратив на оную несколько бесценных минут, в течение которых Эмили судорожно ожидала завывания сирены. Наконец они выехали за ограждение.

Тревога прозвучала только спустя десять минут после ухода. Очевидно, секретарь решила дать своей начальнице еще пару-тройку минут для отдыха от мирских утех. Или началась трансляция.

Но к тому времени, как посольство опечатали, Эмили уже была далеко. Мусоровоз быстро умчал её в неизвестном направлении, на встречу со своим связным. Путь занял минут восемь, за которые Раса уже немного расслабилась и пофантазировала насчет предстоящей встречи с боссом.

Она не могла бы сказать наверняка, когда поняла, что испытывает к нему какие-то чувства. Не могла и сказать точно, были ли у неё эти чувства. Скорее, она остро нуждалась в том, чтобы он выделял её среди остальных и постоянно признавал, что она лучшая. Эта потребность, кажется, была её наваждением.

Когда-то Эмили пришла в «Цербер», потому что «им не все равно». И Призрак отнесся с пониманием к её приходу, сделав оперативником, а потом и зачислив в проект «Оса», что Раса восприняла как повышение. И все было бы прекрасно, если б на пути вечно не встревала, как заноза в заднице, эта проклятая Криз!

Раса не выносила её всей душой. Эмили любила порядок, а Криз олицетворяла хаос, могла дерзить без страха за свои слова, никого не ставила в авторитет, более того - могла предать, если ей это было выгодно. Бывшая наемница - этим все сказано. Эмили испытывала крайнюю неприязнь к наемникам, считая их всех поголовно работорговцами и сбродом.

Между ней и Криз сразу же пробежала кошка. Точнее, целая тигрица. А если учесть, что Криз залезла в подкорку босса настолько сильно, что тот никак не мог разглядеть в зарвавшемся агенте полную неудачницу, этот факт сильно бил по самолюбию Расы, которая всегда и во всем хотела быть лучшей.

Пару раз Эмили пыталась избавиться от конкурентки, пока лидер Организации не пригрозил ей расправой. Это было печально: Криз уже к тому моменту и его обработала, похоже. Но примечательно, что после той встречи Призрак отослал Криз подальше. Возможно, он внял доводам более профессионального агента? Наверняка. В этом Раса видела и свою заслугу, поскольку её отношения с боссом стали теснее. Конечно, он не подпускал ближе, чем на расстояние ничего не значащего секса, но с тех пор Эмили ни разу не слышала о том, чтобы Криз светилась на станции «Минитмен» или в кабинете босса. Проайс иногда делилась секретами со своей любимицей. Поделилась и тем, что Криз работает с Грейсоном, а там уже у Эмили нашлись собственные «смотрители», которые и нашептали ей кое-что интересное.

И Эмили решила, что одержала победу. Пока с месяц назад не произошла та злополучная встреча с Призраком.

Мягкая вибрация двигателя в грузовом отсеке аэрокара, где, свернувшись в три погибели, под большим маскировочным слоем продуктов, спряталась Раса, убаюкивала и навевала на воспоминания, отчего чувство обиды от той самой последней встречи с боссом вспыхнула в памяти с новой силой.

Вот у них был чудесный долгожданный секс, а не какие-то там блуждания по «малиновым берегам», и Расе подумалось, что, возможно, все наладилось. Пока её язык не удержался от язвительной насмешки, что-то в этом роде: мол, «Криз такое и не снилось с «её» Грейсоном, но, похоже, красный песок совсем лишил её разума, если она втюрилась в этого неудачника».

Раса почувствовала опасность еще до того, как закончила эту глупую фразу. Разумеется, Эмили не считала, что Криз подсела на красный песок: это было бы уж совсем по-идиотски, хотя она вдоволь бы посмаковала и это. А все остальные слова принадлежали координатору Проайс, которая поделилась этим секретом со своей любимицей, как раз перед встречей той с боссом. И Раса почему-то не смогла удержаться. Хотела принизить соперницу, взглянуть на равнодушное при этом лицо босса и донести до него мысль, что Криз «спеклась». А там, возможно, и до ликвидации недалеко.

Однако она ошиблась. Призрак нахмурился и, прикурив, уточнил:

- Что ты имеешь в виду?

Пришлось умолчать о том, что об этом упомянула Проайс. Все-таки Железная Сука всегда покровительствовала Расе, и последней не хотелось ставить её в неприятную ситуацию. А вот на своих наблюдателей можно было все спихнуть, и Расу прорвало:

- До меня дошли слухи моих смотрителей, что Криз слишком вжилась в роль «мамаши» для Грейсона и его так называемой дочурки! Носится с ними, как будто всерьез стала мечтать о подобной роли! Девчонку называет «моя милая ДжиДжи», а с Грейсоном, нанюхавшись красного песка, трахается с утра до вечера, не боясь даже, что их похотливые стоны распугивают всю округу!..