Избранный?! И в этом?! Снова?!!! (СИ)

— А что кубки не чищенные в зале наград закончились? Котлы все перемылись? Зачем нужно было именно это наказание? Тем более в нарушение Устава самой школы? То есть им нарушать правила школы никак нельзя, а Вам Устав запросто? Тем более что причиной этого нарушения послужило вполне благое деяние. Дети просто напросто попытались избавить школу от ещё одного опасного монстра в её стенах, появившегося, опять же, с вашего молчаливого соизволения. Мистер Хагрид, вам известно за что дети получили столь странную отработку?

— Ну… дык… гуляли ночью по школе…

— А почему они гуляли?

— Норберта отправляли с драконологами…

— Норберт — это?..

— Дракончик мой. Это… Я его из яйца вывел… и растил…

— В школе?!! Дракона?!! И кто же Вам это позволил?

Хагрид смутился и опустил глаза, невнятно пробормотав:

— Дык… это… ясамникогонеспрашивалонжемаленькийсовсембезобидный…

Даст Штайн возвёл очи горе.

— Безобидный дракон! Норвежский горбатый! Мистер Поттер, а почему Вы, узнав об этом, не рассказали всё остальным учителям?

Гарри встал и, немного смущаясь, произнёс:

— Мы боялись, что Хагрида накажут.

— Но Вы понимали, что дракону не место на заднем дворе школы, для которого даже не был сооружён загон? Я ведь правильно понимаю, что дракон жил в старой хижине мистера Хагрида, как котёнок какой? В старой деревянной хижине — огнедышащий дракон?

— Поэтому мы и договорились с Чарльзом Уизли, чтобы его переправить.

— Хорошо, спасибо, мистер Поттер. Что простительно малолетнему ребёнку, который настолько опасался, что его друга накажут, что молчал о происходящем, то не простительно директору этого заведения. Мистер Дамблдор, как уже упоминалось, не мог не знать о творящемся! Но ничего не предпринимал. Вопиющая халатность! Кроме того, дракона всё же переправили в драконий заповедник, а это означает, что в ту ночь защитный барьер Хогвартса беспрепятственно преодолели несколько магов драконологов, чтобы забрать зверушку. Как это понимать, директор? Ведь на территорию школы свободным доступом пользуются только Вы, профессора, сами ученики до выпуска, до выпуска, — ещё раз уточнил Гровер, сделав ударение на последнем замечании, — и Попечители. Всем остальным по идее вход в защитный периметр запрещён. И его невозможно преодолеть ни аппарацией, ни пешком, ни на мётлах. Нужно ВАШЕ специальное разрешение! Из чего я делаю вывод, что это разрешение у драконологов было, а значит акция ребятишек была Вами всесторонне поддержана и одобрена. Так на каком основании Вы их наказали?

— Они находились вне спален ночью!

— С ВАШЕГО негласного, но всё же позволения! Манкируете своими обязанностями, господин директор? Повода для отработки и наказания не было! Нарушение прав ученика, прописанных в том же Уставе в самом грубом виде! Тем более что за однозначное же происшествие в конце этого учебного года Вы не только не наказали учеников, но и наградили их несметным количеством баллов. Я говорю о той самой ночи, когда трое первокурсников: Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер и Рональд Уизли прошли эту Вашу, так называемую, защиту артефакта и в конечном итоге вынуждены были принять бой с личем Квиреллом.

Снова взмах рукой, и опять воспоминание о прохождении «полосы препятствий», только на этот раз до самого конца, где Гарри встретился с Волдемортом в затылке Квирелла и Зеркало Еиналеж, но без последовавших за этой встречей событий. Воспоминание оборвалось на шипящем голосе Волдеморта:

— Мы сссснова встретилиссссь ссс тобой, Гаррри Поттер.

— Просто замечательно! — воскликнул даст Штайн. — И где же в это время был наш многоуважаемый директор Хогвартса? Ах! Ну, конечно же! Его якобы по срочным делам вызвали в Министерство. Днём! А дети пошли в подземелья ночью. Вы что же, уважаемый директор, до сих пор торчали в Министерстве Магии? Ведь Вы уже должны были выяснить, что никакого вызова и в помине не было. Вызывается профессор Хогвартса, декан Гриффиндора, мастер трансфигурации Минерва Амелия МакГонагалл!

Макгонагалл появилась перед трибуной защиты. Как всегда в строгой мантии, широкополой шляпе и с сурово сжатыми губами.

— Мисс* МакГонагалл, на предварительном опросе, который состоялся вчера, Вы заявили себя свидетелем защиты подсудимого. О правилах заседания и о последствиях дачи ложных показаний Вы предупреждены. Начнём. Что Вы можете рассказать о событиях произошедших в мае 1992 года?

Минерва, которая, как и все волшебники, слушала и смотрела весь процесс заседания с самого начала, уже весьма пожалела о своей скоропалительности в заявлении. Она, конечно, знала, что Гарри не как сыр в масле катается, но Дамблдор всегда находил слова для её убеждения, что всё в порядке и у мальчика просто переходный бунтарский возраст, вот он и «блажит» на родственников. А уж в свете открывающихся фактов и её некоторые поступки смотрелись далеко не с положительной стороны. Вот и, если снова описывать и анализировать весь тот день, вечер и ночь, да и вообще всё время обучения Гарри, она уже и сама видела, как много совершила ошибок. Оттого старалась не смотреть в его сторону.

Допрос Макгонагалл принёс всему магическому миру весть о том, что декан, если не откровенно плевала на свои обязанности именно как декана факультета, но в отношении именно Гарри Поттера не было сделано абсолютно ничего. Более того, профессор резко отчитала трёх подростков, что обратились к ней за помощью и высказали свои сомнения и предположения. И больше не сделала ничего, будучи уверенна, что камень находится под надёжной защитой. Хотя в тот день директора, действительно, «вызвали» в Министерство, письмо сова принесла при МакГонагалл, но к вечеру сего дня директор уже вернулся в школу, и она даже обсудила с ним свой «разговор» с Гарри и его друзьями. Директор успокоил её и заверил, что всё под контролем.

— Из Ваших слов мы выносим следующее, — подвёл итог даст Штайн. — Вы, как профессор Хогвартса, более того декан одного из факультетов, не только не воспротивились идее директора спрятать артефакт в школе, но и помогали ему в этом деле. Причём, самое в этом страшное, Вы посчитали, что все ваши ухищрения, мы сейчас говорим именно о Ваших чарах, а точнее о шахматной доске, которую Вы установили в качестве препятствия к артефакту, будут достаточными для защиты артефакта? Смешно сказать — шахматы! Всего лишь нужно выиграть партию, чтобы пройти к следующей двери. А пространство вокруг ничем не защищено. Метла — похититель всего-навсего перелетает эту вашу доску и приземляется прямо перед дверью — и партия оказывается, совершенно не нужна. Неужели Вы совсем об этом не подумали? Да и другие «препятствия» Вас ни на какие мысли не натолкнули? Вы посчитали, что этого достаточно? Куда катится этот мир?!

МакГонагалл гневно сжала губы, но понимала, что обвинитель как никогда прав. Она об этом тогда даже не задумывалась. Просто сделала то, о чём попросил директор.

— Присаживайтесь, мисс МакГонагалл. Прошу обратить уважаемое собрание на ещё один момент нами немного упущенный. Артефакт «Зеркало Еиналеж». Мистер Поттер, при каких обстоятельствах Вы впервые увидели этот артефакт?

— Сразу после рождества, — тут же отозвался Гарри, снова вставая со своего места. — На Рождество мне анонимный даритель передал занятный артефакт, обладающий скрывающими свойствами, — он совсем не хотел афишировать свою мантию-невидимку на всю магическую общественность, пусть о ней и знали некоторые. — В записке при подарке было указано, что этот артефакт ранее принадлежал Джеймсу Поттеру, моему отцу, и что отец незадолго до своей смерти передал этот артефакт этому анонимному дарителю, а тот вот сейчас решил вернуть вещь её законному владельцу. Но анонимность дарителя я раскрыл сразу, почерк уж больно характерный, а я не раз и не два за эти несколько месяцев его имел честь лицезреть, а директор впоследствии подтвердил, что именно он передал мне артефакт.

— Ближе к делу, пожалуйста.

Гарри пожал плечами.

— Не секрет, что я с самого начала в школе позволял себе некоторые нарушения правил. Я от этого не отказываюсь. В том числе и частые прогулки по коридорам Хогвартса в ночное время. Мне часто не спалось, а замок такой огромный и интересный… Времени, чтобы хорошо его изучить днём, просто не оставалось, вот и бродил ночами. Изучал. Интересно же!