Торнадо (СИ)

После завтрака Торнадо встал и нервно заходил по гостиной. Я не мог на него смотреть, поэтому ляпнул:

— Может быть прогуляемся по городу? Развеемся?

Он вздохнул, махнул рукой и кивнул.

Через полчаса мы вышли и направились в парк. Жара вступала в свои законные права. Дул легкий ветерок. Все население Гамбурга томилось на работах. Не работали только отпускные, пенсионеры и дети. Вот они-то и высыпали на улицу. Бабушки сидели на лавочках и что-то обсуждали. Увидев нас, они переглянулись и громко зашептались между собой. Я посмотрел на Торнадо. От жары у него уже начала течь тушь. Похоже, именно этот факт и обсуждали старушки, косо поглядывая на нас. Торнадо хмыкнул и посмотрел на меня. Я пожал плечами.

Выйдя на проспект, мы пошли по направлению к парку. Вообще, парк изначально предназначался для детей, но очень быстро из него сделали полянки для выгула всевозможных четвероногих. Вечером можно было увидеть абсолютно любых домашних животных, от милого ручного тарантула до козы. Да-да, были и такие кадры, которые держали у себя малый рогатый скот. Поэтому парком пользовались все, от людей до червячков. Причем непонятно, как дворникам удавалось содержать парк в безукоризненной чистоте.

Подойдя к воротам парка, я оглянулся. Торнадо шел за мной, понуро опустив голову.

— Да что с тобой такое? – не вытерпел я.

— Я убил девушку, оставив ее ребенка сиротой, – прошептал Торнадо.

— Ты мог не убивать ее.

— Нет! У меня не было выбора. Если бы я оставил ее.… Все бы провалилось…. Они бы узнали… — его взгляд остекленел.

Я дотронулся до его плеча.

— Расскажи мне, – попросил я.

— Нет, – он отвернулся.

Мы зашли внутрь парка. На поляне уже резвились три псины. Увидев нас, одна из них гавкнула. Две других продолжали драться за палку, валявшуюся у них под лапами.

Мы с Торнадо сели под высоким раскидистым деревом. Я прижался спиной к шершавому стволу. Высоко на ветках пели птицы. Торнадо сидел на траве, сложив ноги и щурился на солнце.

— Слушай, я давно хотел спросить… Ты же из Китая, но кимоно – японская традиционная одежда, как и катана, – сказал я.

— Мой папа был из китайского клана Фа. Моя мать – немка, бежала в Японию. Потом в Китай. Весь клан был против их свадьбы, но все-таки они добились своего, – ответил он.

— Что ты делаешь здесь, в Гамбурге? – допытывался я.

— Ты все узнаешь в свое время, – кратко ответил он. Торнадо явно не хотел вдаваться в подробности.

Неподалеку были слышны голоса. Мимо нас пробегали спортсмены в разноцветных спортивных костюмах. Я улыбнулся, вспомнив, как мы с Майклом решили увлечься спортом. Проходив с месяц в спортзал, я плюнул на все. Я был очень нетерпелив во всем. Майкла вообще хватило на неделю. Потом он просиживал штаны в библиотеках и на различных форумах любителей литературы.

Пахло зеленью. Я любил лето. Именно летом можно было познать радость жизни. Но такое жаркое лето было редкостью. Я не помнил, когда в последний раз была такая погода.

Я молча встал, отряхнул джинсы, сунул руки в карманы и пошел по аллее. Торнадо шел рядом, опустив голову.

Мы прошли метров 20, пока я не увидел качель. Это была обычная качель с металлическими поручнями. Торнадо, увидев ее, остановился и заинтересовано подошел к качели.

— Надо же… – пробормотал он, садясь на качель. Я подошел и обнял перила качели.

— Никогда не катался на качелях? – хмыкнул я.

— Никогда, учитель не разрешал мне. Говорил, что это нарушает мой внутренний баланс.

— Какой злой у тебя учитель, – улыбнулся я, взялся за ближний поручень и стал тихо раскачивать качель. Торнадо улыбнулся и закрыл глаза. Я смеялся. На нас оборачивались строгие мамочки. Наверное, они считали, что мы сошли с ума, ну или пьяны. А мне нравилось дурачиться. Слишком долго я сидел в тени из собственных мыслей и переживаний. Пора было высвободить то настоящее, что было во мне и так ждало выхода. В Торнадо словно тоже что-то сломалось, как будто повернулся спусковой механизм. По его лицу гуляла улыбка, волосы торчали в разные стороны, тушь размазана. В этот момент он был как почти обычный парень скольки-то там лет, который просто веселился.

Покачав Торнадо на качелях, я побежал по аллее, раскинув в стороны руки, как последний придурок. Торнадо быстро шел за мной следом. Остановившись у маленького фонтана, Торнадо достал маленькое зеркало и стал поправлять макияж. «Баба» — мелькнуло в голове. Заметив, с каким лицом я смотрю на него, Торнадо брызнул на меня водой. Я обиженно засопел.

Слегка притомившись, мы нашли милую кафешку и сели в тенек. Заказав воды с лимоном и пряников, я нагнулся под стол, чтобы завязать шнуровку на кеде, как вдруг услышал до боли знакомый голос:

— Том? Это ты?

Стукнувшись об столешницу макушкой, я вскочил со стула. Передо мной стояла Лу.

— Привет, – потирая макушку, сказал я.

— Просто привет?! Чувак, тебя ищет вся полиция города! Марта вообще думает, что тебя изнасиловали, обворовали, избили и убили! – глаза Лу были полны бесконечного удивления.

— Да нет, со мной все в порядке, я просто… Просто я был занят, пишу статью, – мой мозг быстро придумывал, что бы поправдоподобней соврать.

— А это кто? – спросила Лу, указывая на Торнадо, который мирно жевал пряник.

— Это... Это мой родственник из Америки, – ляпнул я. Лу села на соседний стул. Она недоверчиво косилась на меня.

— Мог бы позвонить, – сказала она.

— Нет, я был жутко занят.

— Со своим родственником? Я думала, у тебя нет родственников, – голос Лу дрожал.

— Это долгая история, я тебе потом как-нибудь расскажу. А ты как здесь оказалась? Как у тебя дела? – я попытался перевести тему в другое русло.

— Я Майкла жду, он должен принести мне диски с уроками французского. Дела у меня кошмарно. Ты наверное не слышал, что моего отца убили?

Я подскочил на стуле.

— Как? Когда? Кто? Из-за чего? – недоумевал я. Теперь понятно, откуда такая грусть в глазах Лу.

— В ту ночь, когда ты от меня ушел. Помнишь, папа уходил на встречу?

— А кого подозревают? Разбойники?

— Хуже. Рядом на асфальте нашли спираль.

Я испепеляюще посмотрел на Торнадо. Тот остался невозмутим, если не считать, что он чуть сильнее сжал стакан.

— Зачем он понадобился Торнадо? Вот зачем? – сокрушалась Лу. Я обнял ее за плечи.