В интересах Рода (СИ)

В День святого Валентина Поттер получил дюжины две, не меньше, валентинок. Кто-то даже прислал ему алую розу, которую Гарри, незаметно проверив на заклятия, чары и тому подобное, смеясь, прикрепил у себя на мантии, и теперь давал всем возможность на нее полюбоваться. Оставляя после занятий учебники в спальне, Поттеру пришлось освободить очередную сову от коробки конфет, которую та принесла ему от неизвестной поклонницы. Прикрепленная к коробке открытка пахла духами и, как и все остальные праздничные послания сегодня, не была подписана. Гарри в сердцах швырнул конфеты на тумбочку. Это была уже седьмая сладкая посылка за сегодня. От излишнего усердия Поттер не рассчитал силы и коробка, скользнув по крышке тумбочки, свалилась за нее. Махнув рукой, Гарри решил выбросить конфеты позже. Такая же участь постигла и предыдущие шесть коробок. Не думали же все эти неизвестные дарительницы, что он рискнет угоститься конфетами от неизвестно кого?

К вечеру Поттер благополучно забыл о сладком сувенире, и конфеты пролежали за тумбочкой до первого марта. Утром в этот день именинник Рон Уизли, разобрав небольшую кучку подарков от родственников, ползал по полу возле своей кровати. Он заглядывал под кровать, за сундук и за тумбочки, разыскивая свои запропастившиеся носки. Тумбочки Поттера и Уизли стояли рядом между их кроватями. Рон, увидев розовую коробку с конфетами, решил, что это еще один его подарок просто свалился за тумбочку. Он, даже не став читать прикрепленную к коробке открытку, быстренько распечатал конфеты и, не задумываясь, забросил сразу несколько штук в рот.

Когда Гарри вернулся из ванной, намереваясь одеться и отправиться на завтрак, абсолютно игнорируя в этом году день рождения бывшего друга, он застал странную картину. Рон Уизли сидел на краю своей кровати и вертел в руках носок, который так и не надел на ногу. Его взгляд был пустым, а на лице расплылась улыбка идиота. Зрелище не очень приятное.

— Что это с ним? — за спиной Поттера раздался настороженный голос Симуса. — Он совсем чокнулся?

Взгляд Гарри зацепился за розовую коробку, лежащую на неприбранной кровати Уизли. Узнав в ней полученный им подарок в День святого Валентина, он сразу сообразил, что могло произойти с Роном.

— Кричер, — не стесняясь соседей по комнате, Поттер вызвал домовика. — Разыщи, пожалуйста, директора Дамблдора и передай ему, что в спальне мальчиков шестого курса факультета Гриффиндор Рон Уизли съел конфеты, предположительно, отравленные амортенцией.

Все в комнате постарались быстро одеться, понимая, что скоро здесь может появиться директор.

— Ромильда, — голос Рона был неестественно нежным и напевным.

В комнату без стука вошел директор Дамблдор в сопровождении медиковедьмы Поппи Помфри, которая сразу же засуетилась возле Рона. За ними следовали декан Гриффиндора Минерва МакГонагалл, профессор Слагхорн и профессор Снейп.

— Гарри, что случилось? — директор, задавая вопрос Поттеру, сам уже пристально рассматривал Рона.

— Сегодня утром, когда я вошел в комнату после принятия душа, то застал мистера Уизли в таком вот состоянии, — Гарри кивнул в сторону Рона. — Потом я заметил у него на кровати вон ту раскрытую коробку с конфетами. Я вспомнил, что похожую коробку мне подарили на День святого Валентина. Она завалилась за тумбочку, и я тогда сразу ее не поднял, а потом запамятовал достать. Видимо, Рон ее нашел и съел конфеты.

— А почему вы не угостились подаренными вам конфетами, мистер Поттер? — поинтересовалась МакГонагалл.

— Потому что я не ем конфеты, отправленные мне неизвестными поклонницами. У меня нет желания выглядеть, как полный идиот, — закончил вполголоса Гарри, тайком поглядывая на Снейпа.

Столкнувшись взглядами, они несколько мгновений разглядывали друг друга.

— Тук-тук. С тобой все в порядке? — Северус уже смотрел в другую сторону, но Поттеру казалось, что забота теплым молоком разлилась в душе.

— Тук-тук. Да. Не беспокойся.

Тем временем директор проверил коробку и прочел открытку. Конфеты, после попадания в них определяющего заклинания, полыхали ярко-алыми бликами.

— Амортенция. К тому же, похоже, очень хорошего качества, — произнес профессор Слагхорн.

— Открытка не подписана, — заявила Минерва, заглядывая через плечо Дамблдора на картонное розовое сердечко. — Как же мы узнаем, кто прислал эти конфеты, Альбус?

— Мистер Уизли сам нам об этом скажет, — насмешливо фыркнул Снейп.

— Это наваждение какое-то! Сначала пытаются приворожить мистера Поттера, теперь взялись за мистера Уизли, — МакГонагалл растерянно осматривалась по сторонам. — Кто следующий? Мистер Лонгботтом?

— Минерва, ты была невнимательна. Эти конфеты предназначались Гарри, — дружески похлопывая МакГонагалл по предплечью, уточнила Поппи.

— Он у нас самый завидный жених сейчас, — ехидно заметил Снейп.

— Ромильда, — не обращая внимания на собравшихся вокруг, повторил Рон.

— Ромильда? Это кто? — директор крутил головой, переводя взгляд с одного профессора на другого.

— Директор Дамблдор, меня предупреждала Гермиона Грейнджер, что Ромильда Вейн… — Гарри замялся, не зная как продолжить.

— Понятно, мальчик мой. Хорошо, что ты не растерялся и вызвал нас. Правда, это было непривычно, увидеть твоего эльфа в Большом зале. Но все равно, ты поступил правильно, — похвалил Поттера директор. — Поппи, забирай мистера Уизли. Надеюсь, профессор Слагхорн поможет тебе справиться с его состоянием.

— Это не так просто, — заявил Гораций Слагхорн. — Зелье добротное.

— Я надеюсь на ваш профессионализм, Гораций. Идите, спасайте молодого человека, — проводив взглядом медиковедьму, профессора зельеварения и потерпевшего мистера Уизли, Дамблдор снова обратил внимание на Поттера. — Значит, говоришь, Ромильда Вейн.

Через некоторое время мисс Вейн, которая со слезами призналась, что действительно посылала конфеты с амортенцией Поттеру, получила месяц отработок с мистером Филчем. А еще через полчаса, когда профессора ушли, Гарри заставил ее признаться и в том, от кого она узнала, что его сердце не занято.

*

Вечером, когда младшие курсы были отправлены спать, Поттер, после краткого разговора с одним из студентов, вдруг взмахнул волшебной палочкой, удивляя своими действиями старшекурсников с Гриффиндора.

— Гарри, я же признался! Это была просто шутка! — кричал Колин Криви на всю гостиную, будучи подвешенным вверх ногами в паре ярдов над полом.

— Шутка, говоришь? Из магазина приколов? — сквозь зубы цедил Поттер, за которым никто и никогда не замечал жестокости, но сейчас ни один студент не рисковал вмешаться в устроенную экзекуцию.

— Но концентрация была очень маленькой. К тому же у тебя никого нет, так что оно особо и не действовало, — оправдывался Колин, нелепо размахивая руками.

— А вот я напою тебя слабительным и не пущу в туалет. Это тоже будет шуткой? И с чего ты взял, что у меня нет никого? Да и вообще, кто тебе позволил вмешиваться в мою жизнь? — продолжал зло шипеть Гарри, словно и не собирался опускать Криви на пол.

— Но я хочу стать репортером. Я должен научиться узнавать о своих героях все. Для этого нужно быть находчивым, — оправдывался Колин.

— Вот я сейчас тебе покажу, что такое находчивость, — Гарри чуть повел палочкой и одежда пятикурсника Криви упала с него на пол, оставив того в одном белье. Поттер бесцеремонно проверил карманы в упавшей одежде и отыскал бутылочку с белым порошком. Посмотрев на Колина, он по испуганному бегающему взгляду понял — его находка именно то, что нужно. Гарри сделал резкое движение палочкой, словно обрывал нить, и Криви свалился на кучу своей одежды. — Вот что называется находчивостью. Это ведь то, чем ты травил меня? Я не ошибся? Кого еще ты поил?

— Гарри, я никому не подсыпал порошок. Я его вообще не подсыпал, — Криви трясся от страха, догадываясь, что сейчас последует. — Гарри, не нужно этого делать. Пожалуйста.

К этому времени в гостиной собралась целая толпа любопытных.