Двадцать один год (СИ)

- Э, а я чем хуже? – возмутился Сириус.

- К тебе я приревную, - пояснил Джеймс.

Лили рассматривала гостиную, за полдня преобразившуюся: цветы и хвойные ветви по стенам, на потолке играли цветные блики, по углам сыпалось конфетти. Подруги, Джеймс и его друзья перебрасывались лукавыми взглядами. «Сколько же они готовились?» - только удивлялась Лили, пока муж усаживал её за пышно сервированный стол.

Смеркалось, задувал резкий ветер, обещая к ночи перерасти в бурю. Аберфорт отправился в обход. В таком заведении, чтобы не попасть в беду и не пропустить лишнего, нужно все держать под контролем. Тем более, у Альбуса сегодня с той странной постоялицей, косящей не то под учительницу, не то под цыганку, какое-то дело. Он говорил, неважное – ну да Альбуса больше надо слушать и больше ему верить. Хмыкая время от времени, Аберфот, держа вожжу наготове, ступая гораздо легче, чем можно бы ожидать от человека его роста и комплекции, крался по коридоры, останавливаясь у каждой двери и прислушиваясь.

Все тихо, даже у развратника не слышно привычных омерзительных звуков. Вот скоро покажется и дверь постоялицы-чудачки… А кто это застыл рядышком?

Прежде, чем незадачливый шпион успел обернуться, Аберфорт сгреб его за шиворот и крепко встряхнул. Тот дернулся, пытаясь вырваться, и старик узнал в нем мальчишку, приходившего варить зелья к содержателю абортария. Отвращение накатило.

- Подслушиваем, да? Подглядываем, шпионим? – с каждым вопросом он так встряхивал мальчишку, что у того клацала челюсть.

- Вы все не так поняли, - забормотал тот, пытаясь отцепить старые клешни от своей одежды. – Я всего лишь ошибся…

- Сейчас ты не мне скажешь, как ты ошибся! – Аберфорт распахнул дверь и втолкнул изрядно сконфуженного парня вперед.

Единственная в комнате свечка горела в полсилы. Девица, опустившаяся на стул, выглядела столь изможденной, что Аберфорт заволновался: не послать ли за доктором? Хотя Альбус здесь, позовет, если что. Сам же Альбус, едва взглянув на непрошеного гостя, спокойно проговорил:

- Здравствуйте, мистер Снейп.

Парень вскинул голову и сжал губы, впрочем, секунду спустя поздоровался тоже. Похоже, он скорее стыдился, что Аберфорт продолжал держать его за шиворот, как котенка, чем занятия, за которым его застукали.

- Знаешь его, Альбус? Твой ученик, что ли? Вот полюбуйся, до чего докатился!

Альбус бросил на мальчишку фирменный свой взгляд упрекающего мудреца.

- Я полагаю, мистер Снейп как-нибудь объяснится?

- Я ошибся лестницей, - пробормотал парень. – Я ошибся, вот и все.

- Еще и врешь! Ошибся, как же!

- Это вполне возможно, - кивнул Альбус. – Аберфорт, я попросил бы тебя показать мистеру Снейпу правильный выход.

- Сейчас покажу, - пообещал Аберфорт добродушно и выволок мальчишку прочь.

Тот не упирался, понимая, видимо, что так будет выглядеть еще жальче. Старик стащил его вниз по лестнице, проволок на глазах у посетителей через зал, распахнул дверь и выпихнул, поддав коленом. Тот не удержал равновесия, выкинул вперед ладони, и Аберфорт, сплюнув, вытянул-таки его вожжой - так, для острастки. Парень тихо охнул, поднялся, отряхивая руки, и обернулся.

- Еще раз здесь появишься – не того огребешь! – предупредил Аберфорт и захлопнул дверь.

Когда стемнело, гости и хозяева зажгли камин и свечи по углам, и стало до слез уютно. Устроились, кто где хочет: Пруэтты в углу, под конфетти, Алиса на руке кресла, куда уселся Фрэнк, Гестия и Эммелина поближе к огню… Мери с бокалом шампанского (кажется, она одна продолжала пить, но не пьянела) отступила к окну. Сириус, на плече которого задремала Марлин, ласкал гитарные струны.

Лили стояла посреди комнаты, сглатывая счастливые слезы. Она и не подозревала, помыслить не могла, на что ради нее готовы друзья и как они привязаны к ней. Как они старались много дней, чтобы сегодня доставить ей радость. А Джеймс? Ведь это организовал именно он…

Муж подошел сзади, тронул за плечо.

- Хочешь потанцевать? Сириус сыграет нам медленную.

Лил немного поколебалась. Но медленный танец ведь ребенку не повредит? Она так соскучилась по чувству, когда рука лежит в уверенной ладони Джеймса, когда он, бережно придерживая за талию, мягко ведет среди звуков.

- Потанцевать? Можно, пожалуй.

Пальцы Сириуса перешли на плавный перебор, наигрывая какой-то вальс – впрочем, до неузнаваемости перевирая мелодию. Джеймс и Лили медленно закружились по комнате. Фрэнк, улыбаясь, тоже встал и протянул руку жене, а братья Пруэтты живо оказались рядом с Эммелиной и Гестией. Питеру, и тому повезло: с ним от нечего делать пошла Джуди Браун. Лишь Мери в одиночестве осталась у окна.

Музыка становилась быстрее. Делая оборот за оборотом, Лили не заметила, как заколка выскользнула из волос. Стеклянная роза от удара разлетелась на мелкие осколки.

- Какая досада! – Алиса ахнула; они с Фрэнком тотчас остановились. – Давайте сделаем свет посильнее, соберем и…

- Не стоит, - хмуро ответил Фрэнк. – Слишком мелкие осколки, всех не найдем. Убрать хоть, что есть, чтобы не напоролся никто, - и он послал осколкам Тергео.

Вековой лес, окружавший наследственный замок Летсренджей, гнулся под штормовым ветром. Молодая осинка билась в самое окно, хлеща ветвями по стеклу.

Темный Лорд гостил в семье одного из самых преданных своих слуг и там принял молодого Пожирателя смерти. Тот хоть и вычистил, и обсушил перед аудиенцией одежду, все равно выглядел приблудным щенком в мрачной комнате с низкими потолками и дорогими гобеленами.

- Итак, Северус, что же сказала эта шарлатанка?

- Она сказала, милорд, - юноша согнулся в поклоне, - тот, кто будет способен победить вас, родится на исходе седьмого месяца у людей, трижды бросавших вам вызов.

Осина обрушилась на стекло так, словно вот-вот выбила бы его; её ветви раскачивались, будто под тяжестью тела повешенного. Юноша, обернувшись к окну, невольно поежился.

- Значит, у тех, кто трижды бросал мне вызов? Что ж, мы найдем этих безумцев… Ты принес важные сведения, Северус. Это не останется без награды.

========== Глава 74. Гриффиндорка ==========

Зима отошла, унеся холода и сугробы. Из-за сырости и сквозняков самочувствие Лили ухудшилось, и она лежала по полдня, нехотя выходя из дому в магазин. Впрочем, и это ей приходилось делать нечасто: Джеймс, с каждым днем сильнее за нее волновавшийся, в непогоду отправлялся за покупками сам, ей лишь надо было составить список. Когда до его дня рождения оставалась неделя, Лили, взглянув на календарь, с ужасом обнаружила, что не покидала Годрикову Впадину около двух месяцев.

В панике она связалась через камин с Марлин и Алисой, и те пришли на выручку, немедленно, явившись к ней. Мужа не было дома, так что обсуждению планов никто не помешал. И глядя, как Алиса аккуратно записывает в тетрадку, где хранила рецепты и еще всякие чепуховые заметки на случай, список гостей и желательные блюда, а Марлин, забравшись с ногами на табурет, рассуждает, какие фокусы могут удивить бывалого фокусника Джеймса, Лили вдруг ощутила, что зря жалеет о сестре. Не получилось стать родными с Петунией – что ж, пусть. Они отдалились, и вряд ли их потянет даже в гости друг к другу без повода. Зато у нее такие подруги, какие, наверное, мало кому встречаются.

День рождения Джеймса отпраздновали тоже с размахом, так, что у ближайших друзей, заночевавших у Поттеров в доме, весь следующий день потом трещали головы, а на залежи конфетти под мебелью Лили потом натыкалась две недели. Мери на сей раз не смогла вырваться, зато приехал Люпин, похудевший и с седой прядкой в волосах, выглядевший на все двадцать пять, а то и тридцать. Лили долго вспоминала, каким печальным и мягким взглядом Ремус окинул её фигуру с округлившимся животом и с неизменной пасторской улыбкой пожал руку Джеймсу, поздравляя его с днем рождения и со скорым прибавлением в семействе. Тогда-то Лили впервые почувствовала, как ребенок шевельнулся.