Люди, Бооги и Монстры (СИ)

— Нет, парень, это будет значить, что ты полностью выздоровел от своего комплекса защитника. Но поверь мне, — он криво и печально ухмыльнулся, — этот гребаный город не даст тебе такой роскоши.

Ночью отключили свет. Бен понял это, когда перестал чувствовать руку, не укрытую одеялом. Он спрятал ее под покрывало и долго растирал, борясь со сном. Обогреватель молчал, редко потрескивая остывающими секциями.

— Да блять, — он неохотно вылез из-под одеяла и коснулся холодной стали на пробу.

Стоять в футболке было холодно, он прошел к окну и, подсвечивая экраном телефона, посмотрел на термометр через жалюзи. Вот же гадство. Уровень ртути безнадежно опустился до плюс семи. Бен прошел в зал, осторожно ступая по паласу. Хоть воздух не вылетал изо рта клубами пара.

Джону не стоило переживать, что Бен вдруг ударится из-за него в радужный мир членов, потому что менее подходящего человека для романтических мыслей было трудно представить. Бен посветил в его сторону экраном. Купер уснул на диване, как алкаш. Банки с пивом возле свисающей руки, сползшее одеяло, и огромный Джон, смешно поджавший ноги в белых носках.

Фото в инстаграм с тегом «бог гейского секса».

Ухмыльнувшись, Бен проверил второй обогреватель — холоднее, чем сосульки на Аляске. Он чертыхнулся и ушел в гараж включать дизельный генератор, захватив по пути толстовку с крючка. Мощности на много не хватит, но с удлинителем один обогреватель точно будет работать.

Пока он прокладывал шнур через гараж в спальню и все подключал, Джон даже не всхрапнул, и могло показаться, что он вообще умер. Бен подошел к нему и наклонился, слегка коснувшись плеча.

— Куп, — позвал он чуть слышно, и никакой реакции в ответ. — Джон. Джо-он. Джон, блять, проснись, а то околеешь тут.

Купер замычал, уткнувшись лицом в край подушки и сплющив правую щеку. Бен рассмеялся и подтолкнул его в плечо сильнее.

— Придурок, просыпайся.

— Бля, если там не конец света, я тебе пистолет в жопу затолкаю, — сипло ответил он, наконец продрав глаза.

— Спросонья ты само очарование. Вставай, свет отрубили, а обогреватель один.

— С твоей стороны так великодушно пожертвовать его мне.

— Хуй тебе за щеку, Купер, пошли, одну ночь, так и быть, я потерплю тебя в своей постели.

Джон нахмурился и пробубнил:

— Я сейчас не понял, это ты меня послал или предложил.

— Невыносимый придурок.

— Ты так сказал, будто для тебя это сюрприз.

Бен подозревал, что Купер совсем ничего не соображал и препирался на автомате, потому что без дальнейших пререканий пошел за ним в спальню и молча рухнул на его кровать, даже не позаботившись укрыться. Ну что за человек, а? То он расслабиться не может, то он напивается чужим бухлом до состояния «режь меня, грабь и убивай, мне посрать».

Пришлось вернуться за покрывалом в гостиную, а уж потом забираться обратно в кровать под успокаивающие переливы включенного обогревателя.

~~~

Когда Бен ночевал дома, то просыпался до будильника. В основном от холода, да и режим не позволял долго валяться в кровати. После влажного, промозглого воздуха проникающего в каждую щель и окно в его комнату, пробежка, порой, была единственным способом согреться. В этот раз он открыл глаза из-за того, что Джон зажал его в клинч.

Носом Бен упирался ему в локоть, видя с такого ракурса лишь русые волосы на руке. Собственное дыхание обдавало лицо. Он скосил глаза, но мускулистое плечо закрывало весь обзор. Бен находился словно в коконе из тепла и мышц, будто Купер стремился завернуть его в себя, как в одеяло.

Лежали они так уже пару часов — Бен успел отлежать левую руку, однако большая часть проблемы находилась гораздо ниже. В комнате по-прежнему было прохладно, и стоило ему двинуться во сне, чтобы согнуть ногу и спрятать ее обратно под одеяло, как, полностью повторяя его изгибы, бедро Джона устроилось у него под задницей, касаясь его паха через легкие штаны. В самое, мать его, теплое место. Но даже это Бен помнил смутно, через призму сна, потому что разбудила его мозолистая рука, скользнувшая под футболку на живот, и тянущее чувство утреннего стояка. Член, зажатый под своим и чужим весом, причинял боль, и Бен, не в силах терпеть, стал выпутываться из одеяла и Джоновых конечностей.

Поздно ли переживать за свою честь, если всего уже облапали?

Он вспотел, пока смог выбраться, в то время как Купер даже не проснулся. Рядом с ним, наверное, бомба разорвется, он даже не услышит. И это у него ПТСР и проблемы со сном?

Невнятно что-то промычав, Джон заграбастал под щеку вторую подушку и спрятал лицо от пробивающегося через жалюзи солнца. Бен фыркнул и ушел в ванную умываться.

Скорее бы этот дурдом кончился.

Бен принял душ, оделся, прочитал сообщения на фейсбуке и даже успел приготовить саднвичи, когда по коридору раздались тяжелые, шаркающие шаги. Бен обернулся от раковины, где домывал вчерашнюю посуду и замер. А затем подло, беззвучно захохотал.

Купера мучило похмелье. Больше того, он как потерянный стоял посередь коридора, потирая неоткрывающийся глаз, в одних белых трусах и носках. Светлые волосы на голове торчали, будто его вылизывала мама-кошка против шерсти.

— Ой как смешно, — прохрипел он жутко недовольный. — Где моя одежда?

Точнее Бен расшифровал это в членораздельную речь, потому что на самом деле тот бурчал себе под нос, не делая ни единой паузы между словами. Он махнул длинным ножом в сторону дивана — убранного, застеленного и протертого от слюней.

— Там.

Джон отвернулся, сосредоточенно дыша через нос, явно озадаченный, где это ужасное и далекое «там».

— На подлокотнике дивана, — подсказал Бен, возвращаясь к нарезке сыра. — Зачем нужно было много пить вчера, чтобы страдать так утром?

За спиной раздались кряхтение и вялые проклятия.

— Когда раскалывается голова, перестаешь волноваться о всякой ерунде, — Джон рухнул за стол, что аж стул взвизгнул, отъехав по полу.

— У тебя в родне майор Пейн, что ли? — между смешками спросил Бен и поставил перед Купером тарелку с бутербродом, жуя при этом свой на ходу.

— А у тебя — Мать Тереза? — передразнил тот и грустно посмотрел на тарелку. — А кофе есть?

Взгляд его голубых тоскливых глаз мог растопить льды в Антарктиде. Бен, наверное, впервые видел его таким: несобранным, с щетиной, с сонной отметиной от подушки на щеке.

— Электричество до сих пор не включили, так что только если по пути куда заскочим.

Джон продолжил странно на него смотреть, будто у него за ночь умер щенок.

— Мы же с тобой не… — он махнул рукой в сторону спальни. — Скажи, что нет.

Бен никогда бы не подумал, что мысль переспать с коллегой страшит Купера настолько же, как, наверное, повторение 11 сентября всю Америку, благослови ее господь. Должен ли он обидеться? Бен прожевал кусок сандвича и отрицательно мотнул головой.

— Спасибо, боженька, за полшестого по пьяни, — Джон растер лицо ладонями, облегченно выдохнув. — Есть все-таки плюсы от многолетней интоксикации лекарствами

Бен открыл было бутылку с водой, чтобы запить, но чуть не поперхнулся. Он всегда забывал, что у Джона феноменальная способность сообщать слишком много информации в рекордно короткие сроки.

— Ты, нарциссичный старый импотент, есть-то будешь?

— Это дерьмо? — тот отставил со звоном тарелку подальше, просыпаясь и все больше приходя в себя. — Нет, заедем в Ин-н-Аут. И дай бритву. — Купер провел рукой по колючему подбородку. — А то мне только мозготраха от Хилла не хватало за ненадлежащий внешний вид.

~~~

— Две горячих цыпочки, голышом, в танцующем фонтане зовут «мистера полицейского» арестовать их, и на тебе, блять! — Дьюи взмахнул руками. — Она скинула их вещи в воду, приколи? Вместе с телефонами. Что за мозги куриные?! Пиздец, настроение мне испортила.

Купер ухмыльнулся, смотря на Дьюи над съехавшими солнечными очками, и макнул картошку фри в соус.

— А что ты вообще делал возле Беверли-Хиллс? Это не твой район.