Брешь во времени (СИ)

– Я иду спать, мисс Свон, – мягко проговорила она, не глядя Эмме в глаза, она развернулась и пошла в свою комнату.

Эмма вздохнула, пожала плечами и последовала за ней.

Реджина резко развернулась, когда до неё дошло, что девушка не отстаёт. Она остановилась у двери спальни и приподняла бровь: – И что, по-твоему, ты делаешь?

– Иду спать, – ухмыльнулась Эмма.

– Это моя комната, – возразила Реджина; её бровь, казалось, вот-вот исчезнет в волосах.

– Ну, сегодня ночью это будет наша комната, – засмеялась Эмма.

– Что ты несёшь? – подняла её на смех Реджина. Она огляделась по сторонам и поняла, что повысила голос. Когда убедилась, что никто из детей не появился на шум, снова вперилась взглядом в Эмму. – У себя дома спи.

– Уже поздно, – Эмма чуть не захныкала.

– Ладно, – буркнула брюнетка, – у меня ещё две свободные комнаты для гостей, помимо той, которую заняла Эр. Можешь расположиться там, если так надо.

– Э-э, – от усмешки Эммы сердце Реджины забилось чаще, но в то же время Свон жутко действовала на нервы. – Даже не знаю. – Она стояла напротив Реджины, покачиваясь из стороны в сторону, и явно была очень довольна собой. – Эр ведь думает, что мы вместе. Сама ведь слышала, что она сказала насчёт того, что не хочет побеспокоить нас в нашей комнате. Не будет ли проще подыграть ей, чем объяснять правду?

Реджина закатила глаза:

– Для этого не обязательно непосредственно спать вместе.

– А что если она проснётся посреди ночи и придёт сюда? – возразила Эмма. – Как ты ей объяснишь, почему я сплю в комнате для гостей, а не с тобой?

– Скажу, что мы поссорились, – парировала Реджина, передёргивая плечами.

– Ой, ну брось, – прошипела Эмма, – она думает, что у нас сказочная история вечной любви. Приятно тебе будет, если она поймёт, что выросла, чтоб жениться на ком-то, с кем даже в одной кровати не может находиться?

В животе Реджины что-то неприятно сжалось от мучительного осознания, что она на самом деле была вынуждена вступить в брак с человеком, с которым ей было невыносимо находиться в одной постели. Пусть это было так давно, но она всё ещё иногда ощущала призрак Леопольда на своём теле. Она люто ненавидела эти длинные бессонные ночи.

Реджина сглотнула горечь, накатившую при этой мысли, и невольно кивнула.

– Ладно, – удалось выдавить из себя. Она резко развернулась, толкнула дверь в спальню и вошла. – Но будешь спать на полу, – добавила она, направляясь в гардеробную.

Эмма, посмеиваясь, шагнула в огромную хозяйскую спальню.

– Ничего подобного, – произнесла она нараспев, осматриваясь.

– Что, прости? – огрызнулась Реджина, снова поворачиваясь к блондинке, чтобы та снова могла заметить зловеще поднятую бровь.

– Ничего, – ответила Эмма, ухмыляясь. – Есть что-нибудь, в чем я смогу поспать? – она закрыла дверь спальни на замок и последовала за Реджиной в комнату.

По ту сторону двери, в тишине коридора, Генри просунул сонную мордашку в дверь собственной спальни. Глядя на дверь комнаты матери, он сощурился и почесал взъерошенный затылок. Эмма и впрямь только что пошла спать с его мамой?

– Интересно, – пробормотал он себе под нос, и крошечные шестерёнки в его мозгу завертелись.

________________________________________

Эмма и Реджина, ощущая неловкость, лежали на кровати брюнетки, расположившись подальше друг от друга. Ни одна не могла уснуть, поэтому обе просто таращились в потолок в темноте. Когда до Реджины донёсся тихий смех Эммы, она раздраженно вздохнула:

– Что вас так веселит, мисс Свон?

Эмма снова засмеялась и самодовольно заявила:

– Я так и знала, что ты не всерьёз грозилась уложить меня на полу.

Реджина закатила глаза в темноте:

– Думаешь, не могла бы? - возразила она. – Просто не хотелось слушать твоё постоянное нытьё.

– Когда это я постоянно ныла? – возмутилась Эмма, поворачиваясь к брюнетке. Она различила, как Реджина сжала зубы, и как задрожали её ресницы, когда она моргнула в темноте.

– Мне перечислить, дорогая?

– Ну серьёзно, назови хотя бы один случай.

– Когда ты психанула на корабле по пути в Неверлэнд, и сиганула за борт чтобы что-то доказать, – подумав с минуту, выдала Реджина.

– Ладно, во-первых, я не психанула, – заверила Эмма, – это был единственный способ привлечь всеобщее внимание, потому что вы вели себя как идиоты и мутузили друг друга.

– Твоя мать первая начала…

– ВО-ВТОРЫХ, – оборвала её Эмма, – каким образом это вообще относится к нытью? Разве нытьё не подразумевает устные жалобы?

– Нет, – просто ответила Миллс, и Эмма закатила глаза, посмеиваясь.

– Ладно, Реджина, как скажешь.

Воцарилась очередная длинная и неловкая тишина, когда они снова уставились в потолок. Реджина закрыла глаза и какое-то время лежала, вслушиваясь в учащённое дыхание Эммы, а потом, толком не отдавая себе отчета в том, что делает, прошептала в тишину:

– Ты правда собиралась её поцеловать?

Эмма перевернулась набок, чтоб оказаться к Реджине лицом, сердце с силой стучало по рёбрам.

– Эр? – спросила она, почти не дыша.

Реджина не ответила, но Эмма заметила, что она медленно кивнула в темноте.

– Нет, – ответила Эмма, сделав несколько вдохов. – Не собиралась.

К её удивлению, Реджина тоже повернулась набок, оказываясь к ней лицом к лицу. Их разделял ещё приличный кусок матраса, но тот факт, что они лежали под общим одеялом и смотрели друг на друга в темноте, создавал ощущение близости.

– Нет? – недоверчиво спросила Реджина.

– Не собиралась, – повторила Эмма, вполне искренне.

Реджина с усилием сглотнула: – А хотела?

Эмма ответила без колебаний: – Нет.

Реджину поразило, как простое слово обожгло её плоть и сердце.

– О, – тихо ответила она.

– Не из-за неё, – проговорила Эмма, встретившись с её тёмным взглядом в полумраке тихой комнаты. Она придвинулась на дюйм или два к центру кровати, надеясь, что Реджина не станет возмущаться, чтобы она отодвинулась. Но этого не произошло, и Эмма придвинулась ещё на дюйм. – Ну, вообще-то, из-за неё.

– Что ты хочешь сказать? – спросила Реджина. Дыхание её участилось, чувствуя, как прогибается матрас от каждого движения блондинки.

Эмма вздохнула и провела рукой по лицу, а потом просунула её под подушку, подложив под щёку.

– Ей всего шестнадцать, – ответила Эмма, – я старше её в два раза. Пожалуй, из-за этого, и ещё наверное…

– Наверное что? – спросила Реджина, затаив дыхание, и блондинка придвинулась ещё на дюйм.

– Она хотела поцеловать меня только потому, что думала, что должна хотеть, но если бы это было взаправду, если бы это было по-настоящему, я бы не смогла зайти так далеко.

Реджина закрыла глаза и тоже отважилась придвинуться на дюйм. Сердце Эммы учащённо забилось, когда она почувствовала её приближение.

– А она ещё не готова. – продолжила блондинка, – Понимаешь, о чём я говорю?

Реджина покачала головой, лежа на подушке: – Нет.

– Она ещё не готова, – повторила Эмма. – Она не получила достаточно опыта. Она не…

– Что? – спросила Реджина, отчаянно желая услышать то, что блондинка не договаривает.

Эмма вздохнула, и в этом вздохе чувствовалась печаль.

– Она ещё не страдала, – наконец выдала она. – То есть, страдала, но не столько, сколько пришлось выстрадать тебе.

Услышанное повергло Реджину в шок.

– А это плохо? – спросила она.

– Нет, – ответила Эмма, – просто из-за этого мы с ней несовместимы. Потому что, видит Бог, я страдала. И мне нужен кто-то, кто это понимает. Мне нужен кто-то…– её голос дрогнул, когда она придвинулась ещё ближе к Реджине, и теперь они лежали на одной подушке.

– Кто-то, кто страдал столько же, сколько и ты, – шёпотом закончила за неё Реджина, почти не дыша.

Эмма кивнула и снова печально вздохнула, и Реджина щекой чувствовала её горячее дыхание.

– Да, – прошептала она, – кто-то вроде тебя.