Сorvum nigrum (СИ)

Нет, я не против иметь в приятелях первоклассного зельевара. В таких дальних-придальних приятелях, к которым можно обращаться, пообещав взамен нужную сумму денег, при этом игнорируя необходимость быть учтивым и почтительным. Короче, меня бы устроили чисто деловые отношения. Спустя минут десять я все же смог отлепить себя от стены и пойти в сторону гостиной. По пути я убеждал себя, что ничего страшного не произошло, что все осталось так, как было раньше. Только вот какая-то падлючая мысль на грани сознания все твердила, что моя прошлая жизнь давно осталась позади. Так ли это?

-

Роми еще спала, когда няня оповестила меня о пробуждении сына. Я повернулся и посмотрел на спящую Ромильду и улыбнулся. Она так мило вытягивала губы трубочкой во сне, чуть приоткрыв рот; глаза под веками слегка подрагивали. Время успело стереть из памяти этот трогательный образ, да и, признаться, я никогда не любовался лицом спящей девушки, меня больше интересовали другие части ее молодого тела. Спящая, она напоминала куклу с чуть растрепанной прической. Ричард похож на нее, почти полная копия. Ну, с некоторыми отличиями… Глаза чуть светлее, волосы не такие курчавые, но в остальном он, пока что, копия Ромильды. Даже как-то обидно. Может перерастет, ведь цвет его глаз уже начал постепенно изменяться… Но нос! Нос точно от Ромильды. Моя… женщина (наконец-то я подобрал достойный термин) завозилась, и я поспешил покинуть спальню — пусть спит. Моя женщина.

Ричард на удивление спокойно вытерпел все необходимые процедуры, лишь не переставая крутил головой, пытаясь рассмотреть окружающую обстановку. Когда я читал необходимые заговоры, он уставился на меня во все глаза и периодически его губы подрагивали в улыбке. Все закончилось довольно быстро, мы справились со своей задачей за час. Ромильда проснулась и забрала сына позавтракать. Я остался ждать ее, уж очень хотелось насладиться приемом пищи в семейном кругу. Завтрак прошел весело и непринужденно, даже Изабель соизволила шутить и улыбаться. После завтрака мы с Ромильдой снова уединились — колдомедик предупреждал меня, что некоторое время ее будет мучить сильный сексуальный голод, так что я постарался удовлетворить ее потребности. Таким образом она подпитывается магически, вампирит, так сказать, но для кормящей женщины это нормально. С удивлением я узнал, что нельзя отказывать в сексе матери, кормящей волшебника, даже если женат, даже если не питаешь симпатии — должен и все, своего рода дань магии, благодарность за собственную жизнь и магическую силу. В порыве страсти у меня было вырвано обещание посещать ее чаще, раз в неделю, хотя бы на пару часов. В принципе, это в моих силах.

-

Я прибыл как раз на урок по Ритуалистике; вошел в класс с первым ударом колокола. Все уже были на своих местах, так что мое дефиле сопровождалось внимательными взглядами однокурсников. Когда колокол ударил в последний раз в аудиторию вошел профессор; мел вывел на доске тему «Теория множественности душ». Надо признать тема весьма странная для сего предмета…

— Итак, — начал профессор Шаффик. — Сегодня мы начинаем с вами изучать весьма обширную и очень опасную тему, имя ей — душа. Кто скажет, как называют человека с расстройством психики?

— Душевно больной, сэр, — ответил один слизеринец.

— Верно. А что часто повторяют матери, беспокоящиеся о своем чаде? — задал он следующий вопрос.

— Болит душа? — послышался неуверенный голос Ханны.

— Тоже верно! А кто мне скажет, где она, эта душа, находится?

Класс замер. Каждый старался прислушиваться к себе, пытаясь найти ответ. Некоторые неуверенно переглядывались, кто-то откровенно закатывал глаза и чуть ли пальцем у виска ни крутил.

— Никто не знает, — ответил он сам на свой вопрос. — Душу исследовали как маглы, так и маги и пришли к одному выводу — душа — это нечто неосязаемое. То, что нельзя потрогать или увидеть…

— А как же приведения, сэр? — спросил Крэбб.

— Приведения — это не душа, — ответил профессор. Этот феномен мы изучим с вами чуть позднее, а точнее это будет темой эссе на рождественские каникулы.

В классе начались перешептывания.

— Тише, пожалуйста, — вскинул руку профессор. — Давайте запишем кое-какие сведения, предоставленные работниками Отдела Тайн по нашей сегодняшней теме. Итак, первое, что мы запишем, это фраза: душа — не пирог, на части не делится.

Весь класс послушно зашуршал перьями. Профессор тем временем продолжал:

— Тем не менее, наши министерские специалисты разделили душу на следующие составляющие:

1. Статичная — это часть души, остающаяся в оболочке. Именно для этой части важны такие вещи как погребение, посещение могилы близкими, подношения.

2. Путешествующая. Эта часть души отделяется от общей массы и уходит на перерождение, соединяется с другими такими же маленькими частичками, образуя новую, целую, душу. Она в свою очередь подразделяется на еще две составные части:

— Эмоциональная — в ней хранятся воспоминания о поступках души, ее опыте; причем она несет в себе память всех предыдущих жизней. Эта часть отвечает за характер. Именно поэтому в семье могут родиться такие разные братья и сестры. А иногда можно встретить людей с совершенно одинаковым характером.

— Дух — эта часть отвечает за развитие души. Здесь обитает сила воли человека. Стремление к жизни, принципы.

Как вы могли заметить Путешествующая часть души сложнее Статичной…

Далее профессор углубился в тонкости душевной материи, рассказал о способах деления души, как можно ее уберечь, как разорвать. И в конце припечатал нас одним мерзким словом — «крестраж». По лицам некоторых можно было с точностью сказать, что они знакомы с этим понятием и не очень рады изучать его. Но, к великому облегчению, это будет тема следующего занятия. У меня от этого термина пошли мурашки по спине, сразу вспомнилась фигура человека, объятая пламенем и душераздирающий крик. Мое тело было вместилищем, но осталось моим.

-

Спустя четыре субботы мы прибыли порталом на территорию поместья рода Малфой. За эти недели не произошло никаких особенных событий, даже работа застопорилась. На Самайн почти все ученики и преподаватели проводили ритуалы. Они не были какими-то сложными и страшными. Большинство просто кидало в ритуальный костер немного урожая со школьных грядок, после чего уходили обратно в замок.

Палаточный лагерь, если его можно так назвать, заставил забыть, что только что тебя чуть не вывернуло наизнанку при перемещении. Создавалось впечатление, что я попал в средневековую реконструкцию, которую назвал бы «Перед боем». Насколько хватало глаз, простирались аккуратные одинаковые палатки белого цвета с флажками на шпилях, на которых были изображены родовые гербы или просто фамилии. В середине лагеря стола палатка исполинских размеров, украшенная гербом хозяина. От нее так и веяло пафосом.

Между палатками сновали люди, и это напомнило мне чемпионат по киддичу, только на этот раз все они были одеты подобающе. Воспоминание заставило поморщиться и поднять воротник плаща — ветер был промозглым и пробирал до костей. Обычно такая погода предвещала снег. Или беду… Еще вчера нам выдали разрешение на отъезд в поместье на два дня — субботу и воскресенье. Самое скверное, что я не знал, добудет ли Николас для меня дело на эти выходные, и только сегодня утром понял, что не предупредил его о своих планах. Хотя он, наверное, в курсе.

Мою палатку венчал флажок с красного цвета гербом, в середине которого красовался черный ворон, расправивший крылья. Герб был поразительно похож на блэковский, за некоторыми различиями. Снизу, на длинной белой ленте полыхали огненно-красные буквы «Судьба помогает смелым», естественно на латыни. Интересно, с чего они взяли, что это мой герб? Хотя это именно то, что я представлял.

Чуть в отдалении расположился полигон, где уже пристреливались и соревновались в меткости другие волшебники. Многих парней из школы встречали отцы, я же был единственным постояльцем палатки. На миг это заставило почувствовать себя совсем одиноким в целом мире. Был бы со мной хотя бы Сириус…