Застрять во времени

— Что? — не поняла я.

— Ну, разрывается между беспокойством о тебе и радостью о предстоящем свидании!

— Сви…что? — ахнула я.

«Ее не мог пригласить Джеймс, НЕ МОГ! Сама подумай, он всего двадцать минут назад вышел из госпиталя!». «Кому всего двадцать минут, а кому целых двадцать минут» — влез внутренний голос. Опять… ох, не к добру… «Представляешь, он пригласил Лили! Это же так замечательно… Ну, порадуйся за нее, раз сама его упустила…». Так, это еще что за сумасбродство? Хотя, чему я удивляюсь. Еще ни с одним нормальным человеком не произошло за несколько лет такого, что со мной — за один день. Да и вообще — чтобы ни болтал этот внутренний голос, какая мне разница, кто пригласил Лили и кого пригласил Джеймс, даже если это и одно и то же?

Я открыла дверь в спальню. Лили сидела спиной ко мне и что–то читала на пергаменте. На скрип половиц она обернулась.

— Ах вот ты где! Ты почему не ночевала? Где была всю ночь и все утро? Почему пришла только сейчас, к обеду? Что за нелепые слухи ходят про тебя и…хм… Эти слухи правдивы или нет?

Она уперла руки в бока и так на меня посмотрела, что я, при всей своей выдержке, расхохоталась. Лили еще секунд пять так постояла и тоже улыбнулась.

— Я чуть с ума не сошла. Не пришла спать в комнату, ходит неизвестно где и… кое с кем, потом попадает в больничное крыло и возвращается только к обеду. Что за нелепые слухи ходят про тебя и эту великолепную четверку?

Надо же, не я одна их так называю. А вот про сплетни — уже интереснее. Кто мог и что разболтать про меня и эту компанию? Да и зачем? В прочем, где бы ты ни находился, всегда найдется минимум один сплетник.

— Мне бы тоже хотелось это знать, — заверила я Лили. Меня не было ночь и утро — и уже столько всего наговорили… Лицо моей однокурсницы говорило само за себя.

— О, кошмар настоящий. Это правда, что ты пошла с этими ночью в лес?

— Если я отсутствовала тут, то, наверное, в спальне меня точно не было, — попыталась я уклониться от вопроса. Откуда такая осведомленность? — Это во–первых. А во–вторых: не в лес, а на опушку около леса. — Ну вот, уклонилась…

— Это ничего не меняет, — категоричным тоном сказала Лили. Интересно, ей–то какая разница, какой черт меня туда понес? С чего так обо мне печься? Должно быть, это отразилось на моем лице, потому что Лили неуверенно закрыла рот, который уже открыла для того, чтобы провести, наверное, воспитательную беседу. — М–м–м… Прости, это же не мое дело, я не должна была… Короче говоря, прости что влезла.

— Не страшно. Лучше расскажи, кто тебя на свидание пригласил! — я улыбнулась ей, чтобы загладить неловкость.

— Это Джек! — просияла однокурсница. — Когда я шла сегодня с Защиты ко мне прицепился Поттер и начал выпрашивать, чтобы я с ним пошла в «Три метлы». А Джек увел меня у него из под носа! Знаешь, надо было видеть при этом лицо Поттера. Я думала, он в Джека Авадой запустит, — Лили рассмеялась.

— Было бы весело, — согласилась я, чувствуя почему–то радость от того, что мои опасения… нет, конечно же, не опасения, а догадки оказались не верны… Немного странно радоваться своей ошибке… Никогда такого еще не испытывала.

— Поэтому в «Три метлы» я иду с Джеком! Я очень долго ждала, когда он решится, а тут выдался такой удобный случай: Поттер даже помог, в своем роде. Немного странно испытывать к нему хоть крошечную, но благодарность, не находишь? — она улыбнулась мне. Не одна я в странностях.

— Так, ладно, я за Лизой, а то она опять с каким–нибудь пареньком все уроки прогуляет, — Лили, все еще улыбаясь, махнула на прощание рукой, попросила не опаздывать и, подхватив сумку, вышла из комнаты, оставив меня наедине со своими мыслями.

Подумать было о чем. Почему я так разволновалась, когда услышала, что Лили приглашена на свидания? Почему в мысли сразу полез Поттер? Почему мне стало так важно, не он ли пригласил ее на свидание? Почему…что? Что — почему? На кой черт мне сдался этот болтливый, наглый, нахальный, вечно нарушающий дисциплину хам? Он же только и знает, как с высунутым языком везде тереться возле Лили! … … По идее, последнее предложение лишнее, потому что оно как бы доказывает, что я… Второй раз повторяю: что? Что я? Полюбила? Чушь. Влюбилась? Ерунда. Привязалась? Маловероятно. Привыкла? Это тоже лишнее, потому что смысла привыкать нет. Что уж говорить о привязанности, влюбленности, любви? Это же бред, бред, причем бред немыслимый; ведь я скоро вернусь в свое время — Дамблодор мне обязательно поможет! — и встречусь с Роном и Гарри… Друзья, мои милые, добрые, хорошие друзья! Мне очень не хватает своего обычного выхода из гостиной к ним, не хватает машинального приветствия и улыбки… Но как так, что мне этого не так уж и не хватает? Как будто другая жизнь, как будто другая я, как будто Гарри и Рона никогда не существовало, если это уместно в семидесятых. Так, стоп! Запуталась… Совсем запуталась… Нужно разложить все по полочкам… Я потерла указательными пальцами виски. Хорошо, начнем сначала.

Что касается семидесятых годов, которые пока не думали оставаться в прошлом: Сириус Блэк — будущий крестный отец Гарри Поттера; если мнение о Блэке в девяностых было положительным, то сейчас оно отрицательное; Также станет членом Ордена Феникса, основанном Дамблодором и предложит свой дом в качестве штаб квартиры. Римус Люпин — самый спокойный и уравновешенный человек из великолепной четверки; в будущем тоже станет членом Ордена Феникса и в девяносто третьем вернется в Хогвартс в качестве учителя Защиты от Темных Искусств. Питер Петтигрю — жалкий, омерзительный и ничтожный комок грязной шерсти, в которую уже попало что можно и что нельзя: будущий Упивающийся Смертью — не знаю, как Тот — Кого-Нельзя — Называть вообще его к себе принял… Петтигрю ведь кого угодно может предать! — предатель, из–за которого Гарри потерял родителей и жил у этих ужасных Дурслей; короче говоря, кучка всего самого гадкого (не будем тыкать пальцем), что можно только собрать. Джеймс Поттер — самый несносный мальчишка из всех, кого я знаю, не считая близнецов Уизли; черт знает каким образом становится потом мужем Лили Эванс. Лили Эванс — … замечательный, чуткий и добрый человечек, сумевший заменить мне моих друзей; не переставаю напоминать, что мы с ней знакомы лишь полгода, но я ей благодарна хотя бы за то, что она есть. Идем дальше. Относительно семидесятых: Гарри Поттер, Рон Уизли — самые лучшие, самые верные, хоть иногда и невыносимо упрямые, но все же друзья… Не так много… Надо же, несмотря на опровержение мною привязанности, даже вечно несерьезная великолепная четверка заняла в душе свой кусочек и не хотела его уступать… Не говоря уже о рыжеволосой веселой девушке, моей соседке по комнате, которая всю школу заражает своей искренней улыбкой… Эх, опять меня не туда несет, ну да ладно. За этими немного показными размышлениями глубже скрывается другая мысль, совсем неожиданная и непрошеная… Это чушь, ерунда… Что толку от этих слов, которые я мысленно уже упоминала минуту назад? Мысль не ушла, сердце не изменило свое… мнение. Пора уже признать очевидное, хотя бы мысленно, но будет нелегко… Да и кто сказал, что все в нашей жизни легко?

Это невозможно, но я… мне… о, и в правду трудновато. Ну да, я влюбилась в Джеймса Поттера!

_________________

М/ф «Анастасия».

Глава 6 — Спектакль

Ой, вот дура–то а… Никогда не думала, что в такого можно влюбиться… (Впрочем, я и не думала, что когда–нибудь себя дурой назову). Однако Лили же как–то смогла. Но ведь у нее и характер более… Более веселый, более легкомысленный… Может, Джеймс просто однажды перестал вести себя, как полный идиот? Ну не знаю, если он всегда себя так ведет, как же я тогда..? Пеплозмей его знает… Кстати о пеплозмеях… А уж не с Больничного ли крыла все и началось–то?

Тут прозвенел колокол. Черт! Опаздываю! Я быстро схватила сумку, зашвырнула за плечо и понеслась по коридору. Не хватало только опоздать для полного счастья…. Что скажет профессор Бинс?.. Хотя о чем это я, если на его уроке будет пушка стрелять, он даже лекцию не остановит… Так, а вот половину услышанного я могу не понять, так как опаздываю… Значит надо будет обязательно зайти в библиотеку…